Леонид Немцев

Стихотворения

Конец игры


 

Mein lieber Bruder, wann bauen wir uns ein Floss

und fahren den Himmel hinunter?

Ingeborg Bakhmann «Das Spiel ist aus»

 

Возлюбленный брат, нам бы строить ковчег

И взмыть, небосвод изучая.

Возлюбленный брат, обречен наш побег:

Лишь только веслом обопремся о брег,

Как тонем не дальше причала.

 

Но ходим по дну, в небесах утонув

И смотрим сквозь высшую линзу

На то, как шлифует ее стеклодув

Лазоревым шелком, как верх изогнув,

Она растворяется снизу.

 

Нам нужно родиться и после узнать,

Как времени мало, но Феникс

Призналась, что вместо него благодать,

А старая выдумка любит витать, 

По смертному миру развеясь.

 

Не надо о горе, застыла игра,

Где время – одно из условий.

Давно от неё отвернуться пора,

Но мучит мечта, что победа скора

И короб наград бесподобен.

 

* * *

Как в клейстер вляпавшийся лапой,

Потом помазавший лицо,

Был век минувший ненадежен

На вид и говорил сквозь вату,

И бесноватым колесом

Ходил по маскарадным рожам.

 

Так сквозь потрепанный картон

В его раскрошенные щели

Сквозь мертвый лак пунцовых щек

То глаз мигает, то на тон

Слабее слышен смех, то еле

Кривится рот, и правды клок

 

Валяется средь общей пляски,

Мешаясь с дрожью конфетти.

Всё знак, всё символы свободы!

Она, как персонаж из сказки,

Мечтается, грозит прийти,

Намеком потрясая своды.

 

Уже для масок пробил час,

Они совсем в труху истлели

И в ностальгическом дыму

Похожи на остатки яств.

А лики, что пройти хотели

Сквозь отравляющую мглу,

 

Как после газовой атаки

Ещё бледны, ещё в тисках

Тоски смертельной, но на них

Ничто не выдаёт те знаки,

Что мельком отводили страх

Для героических шутих.

 

И всё вниманье было жадно

К потокам воздуха, – как перл,

Губами скважину дверную

Обкатывая, – всем тирадам,

Гудящим глухо из каверн,

Поёт свобода отходную. 

 

 


Щелокову


 

Скучает друг как будто вон из дома
И песню затянул о безвозвратной
Нетрезвой юности что так теперь знакома
Как будто просияла в окна дома
Но двери нет нигде шагнуть обратно

А помнишь мы припав к прохладным ставням
Всю нашу зрелость высмотреть старались
Друг друга забывая и отравлен
Восторг наш не был тем что мы не станем
Плодами ветви той где зрела завязь? 

Наверно и слезы сейчас не стыдно
И наш язык в той песне воскресает
И мало унесла годов стремнина
Но также смутно эту зрелость видно
Как сквозь стекла туманного гризайль

 


Ирисы


 

Их небрежность дымится и над

Осторожной стрелой но раскрыта

Как туники бегущих менад

Застывающие лазуритом

 

Этот шёлк непрозрачен для тех

Кто подходит к штриховке ограды

Но неслышно сквозит в темноте

Как ожившие тайно менады

 

Был покров этот сброшен для нас

На рассвете в момент их рожденья

Он теперь оседающий газ

Им почти обездвижено время

 

Любованию так невдомёк

Где преследовать высшую негу

Миг – и нет их – лишь легкий намёк

Всю неделю наполнен побегом

 


Нестройные прыжки


 

Лиса. Её потравлен локоть

Она в увертливости строгость

Хранит но хочет всё собой

Переласкать и перетрогать

Но не касаньем только коготь

Щекочет мира тонкий слой

Хотелось быть ей тайным знаком

Что расцветёт нарядным злаком

У мудрой книги на полях

Но злак размолот и дрожжами

Разворошен и пухнет смыслом

Неловко зверем быть когтистым

Надежды новый путь стяжали

Как только преломили прах

 

Лиса забудь что ты из дыма

Из огненного ликованья

И от луны твоё огниво

Метнулось прямо в телескоп

И окруженная словами

Ты можешь в них прожечь глазок

Не для себя Ведь твой галоп

Вдоль неба кто-то видеть мог

 

* * *

Прозрачную и солнечную саблю

Хочу я получить в своих трудах

И легкость при которой с ней управлюсь

И лезвие сшивающее страх

Рисунками где вместо краски – прах

 

Там солнечные очерки столпились

Желанья не устали на ногах

И если свет придёт ко мне на привязь

Он к ним дотянется предупреждая крах

Он будет словно отблеск на дарах

 

Потянет нас как поводок курцхаара

К ослабленным и заспанным богам

К живущим милостью войти готовым даром

В холодный вымерший и оголенный храм

Они нам в память шепчут свой «сезам»

Чтобы ей стать питательным отваром

 

Не знаю до какого детства мир

Способен обновиться и игрою

Заняться с камнем и насколько сыр

Окажется свод неба над землею:

Любовь уже не заменить другою

К списку номеров журнала «ГРАФИТ» | К содержанию номера