Геннадий Дмитриев

Девочка и кошка. Рассказ

Планер уверенно набирал высоту. Облако, породившее восходящий поток, висело надо мной, и с каждым витком спирали становилось всё ближе и ближе. Лёгкое, невесомое, белоснежное издали, вблизи казалось оно тяжёлым, тёмным и мрачным, накрывшим собою весь мир. Грязные, тёмно-синие космы свисали по краям. Облака образуются от термических потоков, когда тёплый влажный воздух, поднимаясь вверх, охлаждается и превращается в обыкновенный туман. Облачко, рождённое потоком, растёт, развивается и превращается в тяжёлое кучевое облако, которому больше не нужен родивший его поток. Оторвавшись от него, оно само, словно огромным насосом, всасывает в себя воздух, образуя новое, мощное восходящее течение.
Как дети, выросшие, возмужавшие и покинувшие родительский дом, гордо плывут облака над необъятными просторами, чтобы где-то там, в далёком краю, упасть проливным дождём на землю и умереть.
Планер уже под самым облаком, пора выходить из спирали и продолжать полёт по маршруту, но я решил набрать ещё несколько сотен метров. В облаке восходящий поток усилился, и когда я попытался выйти из него, то уже не смог. Планер не слушался рулей, продолжая вращаться, поднимался всё выше и выше. Да и выходить из потока опасно, рядом воздух с такой же скоростью устремляется вниз, и резкий переход из восходящего потока в нисходящий может разрушить лёгкий летательный аппарат.
Теперь меня несло вместе с облаком в неизвестном направлении. Я пожалел о своей глупости. Поздно. О полёте по маршруту нечего было и думать. Вырваться бы целым из этого потока. Меня тянуло вверх, но на трёх с половиной тысячах метров поток стал ослабевать, и на четырёх облако отпустило меня. Хорошо, что так всё кончилось, без кислородного прибора я мог потерять сознание, если бы затащило выше.
Облако, взявшее меня в плен, распадалось, таяло, исчезало. Под крылом лежали поля, лесополосы, узкие ниточки просёлочных дорог, вдали, в синеватой дымке, угадывался берег моря. Нужно подойти ближе, и по очертанию береговой линии восстановить потерянную ориентировку. Но пока я летел в сторону побережья, пока сличал карту с местностью, кружа над берегом и не находя знакомых ориентиров, планер потерял высоту. Связи с аэродромом не было. Напрасно пытался я зацепиться за какой-нибудь поток, воздух был тих и спокоен. Пора выбирать место для посадки. Под крылом проплыла бухта, небольшое селение, стоящий на рейде парусник да лодки у причала. Ни этой бухты, ни похожего селения на карте я не находил.
Посадив планер в поле, недалеко от посёлка, я, тупо уставившись в карту, пытался определить своё местонахождение. «Нужно идти в село», – подумал я и посмотрел в том направлении, где находился неизвестный мне населённый пункт. И вдруг увидел маленькую девочку, лет десяти, которая бежала к планеру.
– Птица! Птица! – кричала она. – Какая красивая птица!
Она подбежала к планеру, поздоровалась с ним, а потом и со мной.
– Как зовут твою птицу? – спросила девочка.
– Её зовут «Бланик», – ответил я.
– Это некрасивое имя, придумай ей другое! У птицы должно быть красивое имя.
– Но я не могу придумать другое имя, так называется этот планер.
– Тогда я сама придумаю имя для неё, хочешь?
– Ну, что ж, придумай, – ответил я.
Пока девочка придумывала новое имя для моего планера, я спросил:
– Скажи, а как называется этот посёлок?
– Это Каперна.
– Какая Каперна? – удивился я, населённого пункта с таким названием на моей полётной карте не было.
– Та, что между Лиссом и Зурбаганом, – ответила девочка. – Разве ты не знаешь?
Я остолбенел. Боже мой! Куда я попал? В какие края занесло меня это облако? Как бы там ни было, но я не мог попасть в мир, придуманный Грином!
– А ты ничего не путаешь? Это действительно Каперна, что находится между Лиссом и Зурбаганом?
– Да, да, именно та Каперна!
Нужно пойти в посёлок, дать телеграмму в аэроклуб, чтобы выслали самолёт-буксировщик. Но куда? Куда должен вылететь буксировщик? В ту далёкую страну, существующую лишь на страницах произведений Грина? Что же это было за облако? Какое-то не такое оно было. Слишком тёмное. И поток усилился сразу, а не постепенно, как обычно. А может быть, мне это только снится? Всё это сон. Нет, не похоже. Но, всё равно, нужно идти в посёлок.
– У вас есть почта, телефон, телеграф?
– Нет, – ответила девочка, ничего такого у нас нет. Ни почты, ни телеграфа.
– А что, если кому-то из жителей нужно отправить письмо?
– В бухте стоит корабль. Если хочешь отправить письмо, напиши и отдай его капитану. Завтра утром он уйдёт в Зурбаган. Там есть почта.
– И часто корабли приходят в вашу бухту?
– Нет, нечасто, – вздохнула девочка, – совсем не часто, только иногда, по дороге в Лисс или в Зурбаган. А на прошлой неделе, – продолжала она, понизив голос до шёпота, – к нам приходили пираты, на большом чёрном корабле. А за мысом их ждал большой-пребольшой фрегат. И был бой, настоящий морской бой! Я слышала, как стреляли пушки! И пиратский корабль утонул.
– А может быть, утонул другой корабль?
– Нет, – вздохнула она, – утонули пираты. Потом, на другой день, к берегу прибило обломки: кусок мачты и флаг. Такой страшный, весь чёрный с черепом и костями. Я его спрятала в своей хижине.
– Не надо было этого делать. Что сказали твои родители?
– Мне никто ничего не сказал, – вздохнула она. – Я живу одна. Мои родители утонули, их корабль разбился о скалы в проливе Кассет.
– Бедный ребёнок! Ты живёшь совсем одна?
– Нет, с кошкой. У меня есть кошка, она такая ласковая, пушистая. Мы спим вместе, обнимемся и спим. Она поёт мне песенки, а я пою её молоком.
– А где ты берёшь молоко?
– Соседи приносят. Они приносят молоко мне, а я отдаю кошке.
– А что же ты ешь сама?
– Вчера мне приносили кашу, а сегодня я ела рыбу. В посёлке много добрых людей.
– Мне нужно сходить в посёлок, сообщить туда, откуда я прилетел, где я нахожусь. Хотя я этого и сам не знаю.
– Тогда напиши письмо и отдай капитану корабля.
– А как называется тот корабль?
– «Бегущая по волнам». Так и скажи – передайте письмо капитану «Бегущей по волнам».
– А капитана зовут Вильям Гез?
– Нет, его зовут Владимир Иванович.
– Ты его знаешь?
– Конечно! Он иногда катает меня на своём корабле.
«Что-то не так, – подумал я, – похоже, что я нахожусь где-то между реальностью и фантазией. Может быть, и название корабля и населённых пунктов взяты из произведений Грина? И всё это не имеет никакого отношения ни к Фрези Грант, ни к Ассоль?»
– А ты слышала что-нибудь о Фрези Грант?
– Да, – девочка снова заговорила шёпотом, – совсем недавно я видела её! Она шла по лунной дорожке, прямо по волнам!
– Тебе это не показалось?
– Нет, это была она! Я точно знаю.
Всё перепуталось у меня в голове. Где же я всё-таки нахожусь? Нужно пойти в посёлок, может быть, удастся прояснить ситуацию.
– Я схожу в посёлок.
– Сходи, а я побуду с твоей птицей, можно?
– Конечно, можно.
– Мы с ней подружимся! Иди, а я пока придумаю ей имя.
Я спускался по узкой, крутой тропе. Рассматривал сверху и посёлок, и бухту, пытаясь высмотреть что-либо, указывающее на принадлежность к нашему, привычному миру. Но кроме красных черепичных крыш, корабля, стоящего на рейде, нескольких парусных и гребных лодок у причала, ничего не увидел.
Я шёл по пыльной улице мимо маленьких домиков, утопающих в зелени садов, и вдруг на одном из них увидел надпись: «Почтовое отделение Береговое».
«Село Береговое, сто пятьдесят километров на северо-восток от аэродрома. Какая, к черту, Каперна?!» – пронеслось у меня в голове.
Я зашёл на почту. Всё как обычно. Телеграф, телефон, приём посылок и бандеролей. Двое посетителей: мужчина и женщина – видимо, ждут телефонные переговоры.
– Можно дать телеграмму? – спросил я девушку, работницу почтового отделения.
– Можно, вот, заполняйте, – она протянула мне бланк телеграммы.
– Это село Береговое?
– Да, Береговое.
– Слава Богу! А то я уже подумал… Тут одна девочка…
– Вы, наверное, встретили Алису? Она Вам наговорит! Бедный ребёнок. Она живёт в своём, выдуманном мире, и никак не может свыкнуться с реальностью.
– Конечно, – вздохнул я, – она ведь живёт одна, с кошкой.
– С кошкой? Да нет у неё никакой кошки! Родители терпеть не могут в доме животных! И живёт она не одна, у неё порядочная семья, отец – очень состоятельный человек, директор банка! Они приезжают сюда каждое лето, у них своя яхта. Настоящий трёхмачтовый парусник! Видели? В бухте стоит. Девочка не совсем нормальная. По каким врачам они её только не возили! И к заграничным профессорам ездили – ничего не помогает. Она никак не может осознать реальность, живёт в сказке, которую выдумала сама. Доктора рекомендуют чаще бывать на природе, вот они и ездят сюда каждое лето. Бедные родители, как они с ней мучаются!
– Это родители у неё не совсем нормальные! – ответила женщина, ожидавшая телефонные переговоры. – Они никак не поймут, что ребёнку не нужны американские мультики, роскошные автомобили и яхта – ребёнку нужна сказка. Ей не нужны компьютерные игры, тамагочи, куклы «Барби», ей нужна кошка. Обыкновенная, живая, пушистая кошка! Дома только и разговоров, что о деньгах, о вкладах, о процентах. Вот она и выдумала себе сказку. А ребёнок вполне нормальный. Ей дарят подарки, дорогие игрушки, но никто из них не способен подарить ребёнку сказку. И кошку, о которой она так мечтает.
Отослав телеграмму, я вернулся к планеру. Девочка гладила его рукой и разговаривала с ним.
– Ну что, ты придумала имя моей птице?
– Придумала! Я назвала её Ассоль. Мы с ней подружились.
– Но этим именем звали девочку, которая ждала корабль под алыми парусами, разве это имя годится для птицы?
– Ведь это красивое имя?
– Красивое.
– Ну вот, я буду звать твою птицу этим именем. Ассоль очень хотела, чтобы к ней приплыл корабль с алыми парусами, и он приплыл. Если чего-то очень, очень хочешь, то обязательно сбудется. И твоя мечта сбудется, потому, что я назвала этим именем твою птицу.
– А у тебя есть мечта?
– Есть, только это большой секрет, очень большой. Но тебе скажу. Я хочу летать, летать, как птица.
– За мной скоро прилетит самолёт. Птица эта сама не может подняться в небо, у неё нет мотора. А когда прилетит самолёт, я попытаюсь воплотить твою мечту. Подождёшь?
– Подожду, мне ведь некуда спешить.
В ожидании самолёта я рассказывал девочке о полётах на планере, о восходящих и нисходящих потоках, облаках, объяснял действие рулей. А она рассказывала о море, о пиратах, о девушке, бегущей по волнам, и корабле под алыми парусами.
Самолёт прилетел через два часа. Жора, пилот «Як-12»-го, подошёл к нам:
– Как тебя сюда занесло? Давай, подкатим планер поближе, подцепим фал.
– Погоди, Жора. У меня просьба. Сделаем круг, прокатим девочку на планере.
– Времени нет! Скоро вечер, что, садиться потом в сумерках будем?
– Да успеем мы до вечера. Поднимешь меня на триста метров, сделаю круг и сяду, потом полетим.
Жора посмотрел на часы.
– Ладно, успеем, давай подкатим планер.
Мы подкатили планер поближе к хвосту самолёта и прицепили буксирный фал. Я подошёл к девочке.
– Я могу исполнить твою мечту. Хочешь полетать со мной на этой птице? Сама будешь ею управлять.
– Я?! Ты возьмёшь меня?! Конечно! Конечно, хочу!
– Тогда садись в первую кабину. Когда взлетим, возьмёшь штурвал, поставишь ноги на педали, будешь повторять движения за мной. Понятно?
– Понятно!
– Ну, тогда полетели.
Мы уселись в кабину, я подал Жоре знак, что к взлёту готов. Самолёт медленно продвигался вперёд, выбирая слабину фала. Когда он натянулся, Жора увеличил мощность двигателя до взлётной, и мы начали разбег. Планер уже оторвался от земли, а самолёт всё ещё бежал, поднимая пыльный след. Наконец этот след оборвался, и самолёт пошёл вверх, увлекая нас за собой. Мы набрали высоту. Жора помахал крыльями, подавая знак, что я могу отцепить планер от самолёта. Я потянул ручку отцепки, освобождаясь от буксира.
Мы летели над бухтой, над посёлком с красными черепичными крышами, над парусником на рейде и лодками на причале. Девочка держалась за управление, повторяя мои движения, и с замиранием сердца смотрела на великолепный мир, плывущий под крылом. Нас окружала тишина, и только ветер свистел в крыльях. Душу наполняло ощущение полета, свободы, лёгкости и безмятежного счастья. Ребёнок, впервые поднявшись в воздух на лёгком безмоторном аппарате, ощутил себя птицей в бескрайней синеве неба.
Когда мы приземлились, она бросилась мне на шею и прошептала:
– Спасибо тебе. Ты исполнил мою мечту. Теперь я тоже умею летать, как эта птица!
Жора уже прицепил к планеру фал, и я сказал девочке:
– А теперь прощай. Мне нужно улетать.
– А ты вернёшься когда-нибудь?
– Да, я вернусь, я непременно вернусь, сюда, в Каперну, что между Лиссом и Зурбаганом.
Со стороны посёлка поднялся столб пыли, он приближался. К нам на большой скорости мчался джип. Он подъехал и остановился возле планера. Мужчина и женщина выскочили из него и бросились к девочке.
– Алиса! Опять ты сбежала из дома! – строго сказал мужчина. – Быстро садись в машину! Снова ты морочишь людям голову своими бреднями! Сколько раз тебе говорить, чтоб без разрешения родителей ты не смела выходить из посёлка?!
Девочка посмотрела на меня, на глазах её выступили слёзы.
– Прощай, не верь им! Это всё неправда, я живу одна. Одна, с кошкой!
Она сложила руки, будто прижимала к груди маленького зверька, повернулась и побежала к машине.
– Простите её, – сказал мужчина, – она всегда рассказывает людям разные глупости. Не обращайте внимания.
– За что же я должен простить её? – ответил я. – Ведь это не глупости и не бредни. Это мечта…










К списку номеров журнала «ЮЖНОЕ СИЯНИЕ» | К содержанию номера