Ольга Пустовалова

Стихотворения

ВЕСЕННЯЯ ГРОЗА 

 

Раскатисто, как «эр-р-р» или «р-река»,

Рачительны, как вечная хозяйка,
Гремели громы, зрели облака,
Собой укрыв небесные лужайки.
Над всей землёй копился в небе дождь!
Над всей землёй и даже над столицей
Разверзся ливень, словно ложь, и дрожь
В тела дерев надумала вселиться.
И рваной раной молнии сверкнув,
На миг один глаз приоткрыло небо,
Как лезвием по жизни полоснув!
И кровь во рту вдруг ощутило нёбо.
Не выжить птицам при таком дожде!
И путь один – нам в рыб всем превратиться
И доживать остаток дней в воде,
В стеклянной банке мокнущей столицы.
Из-за стекла выпучивать глаза,
Как из окна, на мир небесный глядя,
Не знать, как в небе копится гроза
Для очищенья нас и нас спасенья ради.
Не знать, не верить, не спешить, не жить...
Лежать на дне, как чудище морское,
Иль по теченью водорослью плыть,
Найдя безмерность лени и покоя.
Не утруждать ни души, ни умы
Собой, как космонавтов перегрузкой,
Исчезнуть в ливень, словно лик луны,
Как серп её –  зазубренный и узкий.
Так ночь и день, недели и века
Лежать и ждать, надеясь лишь на чудо,
Что вдруг утихнет ливень, облака –
Все! –  обрыдавшись – высохнут покуда,
И над Москвой, и даже надо мной,

Дугой взовьётся радуги знаменье;
И всё, что прежде мокло над землёй,
Вдруг воссияет в брызгах изумленья.
И рот открыв, глядя на чудеса,
Что нам даны от имени природы,
Птиц разольются  певчих  голоса,
Уже забывших прошлую погоду.
Я тоже выйду, приоткрыв балкон,
И протяну ладонь под каплю с крыши...
Небесной чистоты глоток – озон,
Снег на земле – цветы промокших вишен.
Какое счастье – в лужи босиком!
Как в детстве – шлёпать, шлёпать по водице...
Дружить с мальчишкой, местным босяком,
Чьей дружбой в будущем мне суждено гордиться.
И груз души – наследие веков,
Что в дни зимы заметнее и тяжче,
Взовьётся вверх. Лишь след от облаков
Бежит-спешит к домов ближайшей чаще.
2002

 

 

 


ВОСПОМИНАНИЕ О ЛЬВОВЕ

 

Воск закапал со свечек каштанов,
Сон в магнолиях дом себе свил,
И усталые струи фонтанов
Из своих выбиваются сил.
И горящий в чахоточном мире
Лунный лик в сей предутренний час
В бесконечно далёком эфире
За окошком до ночи угас.
Я – паненка из чуждой столицы:
Путь до школы – один на один!
Кобзаря бесконечные лица
Строго смотрят из окон витрин.
Фонари, маскароны, ступени,
Католический, праздничный храм,
И чужие – недобрые – тени
Под тяжёлыми сводами брам.
Здесь торговки в цветах утонули,
Голубь ищет остатки еды…
И навек в тротуарах уснули
Кармелиток босые следы.
1996

 

 


ГРАНАТОВАЯ ЧАЙХАНА


            
        Памяти художника А. Н. Волкова
Гранат! Ох, теснота! Зерно к зерну!
Не развернуться. Скопище народа.
Спешите, люди, в нашу чайхану!
Вот чай, лукум и пиала вам с мёдом!
А с неба сыплет снег на нас миндаль -
Глядит надменно, изогнувши брови.
Жужжит пчела, и дремлет календарь...
Граната брызги, словно капли крови.
Три старца в чайхане. Молчат. Чалма к чалме.
Три путника. Три мудрости. Три века.
И три граната здесь же, на кошме:
Три дара вечности во благо человека.
Три рая. Три греха. Три правила игры.
Три смеха. Три слезы. Три истины из истин.
Три высохших до дна, но мудрых пиалы.
Три взмаха рук. Три продолженья кисти.
И в день, когда мне станет тесной быль,
Я вспомню всё, чем Азия богата:
И этот сад, миндаль, и эту пыль,
И эту чайхану... и три граната.

2003

 


ОКТЯБРЬ, ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ


Октябрь, день четвёртый – таков календарь.
Прозрачно томленье осенней печали,
И тяжесть разлуки привычна плечам,
Её, словно друга, опять привечаю.
Болезнь, неудачи,  желанье хандрить,
Ответствовать нежности словом недобрым -
Во всём этом следует осень винить
И дождик осенний, прозрачный и дробный.
К вискам прикасаться и пальцы ломать –
Что толку, коль осень тобой управляет?
Привычно и сладостно сад разорять,
И это сильнее, чем счастье, бывает.
За что наказанье искать мне самой –
Немного за лето грешила и пела.
Так что же ты делаешь, осень, со мной:
Безделье караешь, как правое дело?
Недолго зимы дожидаться. Сюда,
в безверье придёт и настойчиво спросит:
«Как смела, спешить дожидаться суда,
Прощенья просить – в чём прощенья не просят?
Попытка сиротства беспечна твоя.
Осенних чудес толкование грозно.
Смотри, из бездонности небо творя,
Его застилаю дыханьем морозным».
Так что же теперь? Как ускорить шаги,
Чтоб вновь безнаказанность мною проверить?
Январь, мой январь,  поспеши, помоги
Мне в ложь бесконечно, как в искренность, верить.
И в горе тоску не сумев возвести,
Собою оправдывать тех, кто сильнее...
Октябрь, мой октябрь, ты меня отпусти –
Зима безнадежнее, злей, веселее...
Итак, день четвёртый. Таков календарь.
Уже до зимы так недолго и долго...
1980, Днепропетровск

 

 



ПЕЙЗАЖ


Лихо свистнет лету электричка
И припустит дальше – во всю прыть.
Ей по рельсам –  запросто! –  привычно!
Так чего ж так громко голосить?
Мне же  бездорожьем и дорогой
Добираться до родных пенат.
И не вздумайте за выспренность мне слога
Очень строго – свысока – пенять.
Я иду домой.  Леса, овраги,
Перелески, ручейки, поля...
У меня в руках листы бумаги
И этюдник – лёгкий – у меня.
Акварель – вода, земля, бумага
И немного воздуха в воде...
Край бумаги – это край оврага,
Ель и куст... и воздух... – он везде!
Вот – лиловым – тени, тени, тени,
розовым – стволы сестёр-берёз.
Чёрной точкой –  птицы улетели,
И круги – следы от летних гроз.
Лихо свистнет где-то электричка,
Откукует ей кукушка вслед:
Это просто вредная привычка,
А не знак ближайших, страшных бед.
Это лето проживём мы точно!
Расцветают на листе цветы,
Новой жизни набухают почки –
На листе следы их красоты.


2003