Детский взгляд на национальный вопрос

Женщины на кухне, следуя семейному ритуалу, тревожно перестали шептаться и греметь посудой. Мужчины напряжённо уставились в ползущий помехами экран телевизора.

–… перевыполнили советские колхозники!– голосом, полным энтузиазма, произнёс диктор программы новостей. – А теперь переходим к международным событиям, – дикторпомрачнел, в его словах послышалась сталь.– Подразделения оккупационной армии... хищная ближневосточная политика США...марионетка империализма… израильская военщина... мирное население… силы сопротивления… резолюция 3379… расовая дискриминация и апартеид.

Чем дольше диктор говорил, тем трагичнее становился его голос, и лицо искажалось, как у человека, перенёсшего инсульт.

Не смысл сказанного, но глубиннаягрусть человека в телевизоре привлекла внимание обычного советского шалопая, пятиклассника Димы.Юныйоболтусновостями не слишком интересовался, особенно международными. Ему бы во дворе с пацанами побегать, костёр пожечь, пока соседские бабки крик не подняли, да по гаражам прыгать. Вот и все увлечения. О международной обстановке Дима привык судить по школьнойполитинформации, но даже к её казуистике и хитросплетениям он оставался глух.Американский империализм – штука, разумеется, опасная, атомная, но тут двойка по математике за четверть ломится, не до страданий угнетённых народов.

Тот вечер не стал бы исключением, не полезь мальчишка под диван. Там на газетах дозревали помидоры, собранные у бабушки на даче.В Сибири за лето помидоры на открытом грунте не успевают вызреть на корню,поэтому их снимают зелёными и складывают в тёмное место, где они постепенно приобретают бурый, а потом красный оттенок. Под собранный урожай советские людиподстилалисамый расходный материал, незаменимые в хозяйстве периодические издания: «Известия», «Правду» и бесчисленное множество областных газет.

Трудно переоценить важность прессы в жизни советского человека.

Бабка-куряка, она же Зоя Ивановна,с неизменной папиросой «Беломорканал» в уголке губ, Димкина соседка с первого этажа, на рынке торговала жареными семечками. Зачерпывала их стаканом из большой эмалированной миски и насыпала в свёрнутые бумажные кульки из двухкопеечной «Красной звезды».Не уступал ей в патриотизме Вася-маляр, косолапый бугай из восьмого. Васясворачивал себе рабочие шляпы из «Советского патриота» за три копейки.В каптёрках и подсобках необъятной Родины перед распитием водки на газетывыкладывали лук, помидоры и огурцы, насыпали горку соли,резали хлеб. На даче и в турпоходах газетами разжигали костёр. Газеты играли незаменимую роль в удовлетворении иных человеческих естественных потребностей.Туалетная бумага считалась жутким дефицитом, её доставали по блату. Для основной массы населения страны не было альтернативы советской прессе, поэтому советские люди игнорировали наличие цинка на бумаге и других вредных для здоровья химических элементов.Признаком утончённого вкуса и даже некоторой изысканности считалось наличие в доме «Литературной газеты». Её, кроме всего прочего, можно было ещё и читать.

Дима горкой сложил спелые помидоры в тазик, когда диктор новостей сообщил, что Израиль, науськанный Соединёнными Штатами, жестоко обращается с мирными арабами. Из телевизионного монолога невольно напрашивался вывод о некой гигантской военизированной стране, которая тянет щупальца к микроскопическим анклавам мирных крестьян.

– Совсем оборзели эти милитаристы! – раздался глубокомысленный голос из-под дивана. – Пап, а где находится этот Израиль?

Отец в семье был истиной в последней инстанции. По знаниям и глубине интеллекта с ним сравниться мог только дед, мамин отец. Но дед благоразумно в процесс воспитания мальчишки не лез, лишь иногда балуя его подарками, сладостями и мелочью на кафе-мороженое и детское кино. Отец и дед с осторожностью, достойной искуснейших дипломатов, сохраняли статус-кво, всячески демонстрируя взаимное уважение. Беспокойная бабушка пыталась заставить деда активнее влиять на любимое чадо, но все её попытки натыкались на непреодолимую стену дедовского флегматизма.

Мальчишка постучал в днище дивана.

– Па-а-п, ну где Израиль находится?

– На Ближнем Востоке... – холодно ответил отец.

– Где это?

– Далеко...

–Где Америка?

– Нет.

–Где Австралия?

– Нет.

– ВЮжной Америке?

– Нет.

– ВЮжной Африке?

На политинформации учительница рассказывала про апартеид. Никто так и не понял, что означает это страшное слово, но стало ясно – не обошлось дело без империализма.

– Нет, не в Южной Африке, – ответил отец.

– Ав Израиле израильцы живут?

–Ну… можно и так сказать.

Из-под дивана появилась любопытная лохматая физиономия.

– А эти израильцы в войну воевали за русских или за фашистов?

– Зарусских.

– А арабы воевали за кого?

– Зафашистов.

– Апочему мы фашистов защищаем? Мы сами стали фашистами?

Отец разозлился.

– Ты мне дашь новости послушать?! Доставай уже помидоры и иди отсюда!

Дима надулся и потащил тазик на кухню.

– Спросить нельзя, что ли…

Огорчался он не долго.Шкварчание сковороды и запах яичницы с обжаренными кусочками колбасы быстро вытеснили из головы пятиклассника тёмные образы ближневосточной военщины.

В семье школьника бытовали интернациональные взгляды на взаимоотношения народов. Мальчика не утомляли объяснениями, что советский – это гражданство, а не национальность. Дружная, многокультурная, советская семья.Все люди братья– так гласила официальная пропаганда тех лет.

Однако в начале года в Димином классе появился новый ученик Коля, который открыл тёмным сибирякам глаза. Оказывается, не все люди равны. Народы и этносы рады бы жить в мире и процветать, но мешают им жиды. Кто это такие, Коля пояснить не мог. Просто знал, что они его родину отняли и продали. Опять же, кому продали, когда, за сколько, этого Коля не знал, но верил своему отцу, человеку прямому, военному, политически и идеологически благонадёжному. Быть ему генералом,не доведи его белая горячка доСибири. Жиды постарались, которые, со слов Колиного папы, спаивали честного человека, советского прапорщика. Без них он бы капли в рот не взял. Так и сказал жене и сыну.

– Проклятые керосинщики продавали моему папе водку и тем погубили его! – с надрывом рассказывал Коля. – Всё ради денег!

«Страшные, жадные люди»,– подумал Дима и решил не давать им спуску, если когда-то увидит.

Коля подтвердил. Дети «жадин» везде суют свой нос, а потом бегут закладывать директору. Такая вот зловредная молодёжная секта, маскируется под обычных советских детей.

Не прошло и недели, Дима в школьной столовой таки повстречал настоящую ехидну, очень глубоко законспирированную. Съев пирожок за десять копеек и выпив компот, Дима, как прочие школьные хулиганы, оставил грязный стакан на столе. У выхода мальчишка наткнулся на одноклассника Колю, который загородил ему дорогу и строго потребовал:

– Отнеси стакан в мойку!

– Зачем?

– Потому что я дежурный!

– Атебе «чё», жалко?

– Да жалко! – почти выкрикнул Коля.

– Ну и пошёл ты!..– Дима толкнул одноклассника в грудь.

– Сам пошёл, жид!

– Я?! Это ты…– кулак Димы мелькнул в воздухе. –На тебе...

Коля упал, громко вопя. К ним поспешила завуч. Она остановила дальнейшую расправу.

Понуро стоял Дима в кабинете строгого педагога. На вопрос, что означает безобразная сцена в столовой, он пробурчал под нос:

– Колька сам первый полез...

– Давай сюда дневник! Завтра утром с подписью от родителей явишься ко мне.

Выйдя из кабинета, Дима, недолго думая, подделал подпись матери. Однако завуч, хорошо знавшая своих воспитанников, не ограничилась простой записью в дневнике. Она позвонила родителям школьника и сообщила им о случившемся инциденте.

Дима был неприятно удивлён, когда отец потребовал предъявить дневник. Планы о том, как он завтра в школе покажет «мамину» подпись, а затем вырвет страницу, рухнули. После программы «Время» родственники забияки в полном составе читали дневник и неприятные замечания, оставленные красной ручкой. Мама с тоской разглядывала свою подделанную подпись.Бабушка упрекалапапу за плохое воспитание внука. И все корили Диму за безобразное поведение.

– Как ты мог, словно какой-то хулиган, бить одноклассника прямо в столовой?! – вздыхала мама.

– Он сам начал...

– Если он сам, тогда почему тебе написали замечание в дневник, а не ему? –взволнованно спросилабабушка.

– Он первый начал, а я уже потом дал в морду этому жиду!

Все разговоры оборвались, и каждый в комнате ощутил смутную неловкость. В комнате повисла тягостная тишина. На экране телевизора метались какие-то фигуры басмачей при выключенном звуке. Их безмолвно осыпал очередями пулемёт «Максим». Первым нарушил молчание дедушка.

– Кажется, мой внук спутал ориентиры.

Все взрослые закачали головами, мол, как стыдно. Дима испугано огляделся.

– А что я такого сказал?

– Он ещё спрашивает! – бабушка схватилась за сердце. –Додик, внучек мой!

– Белла Самуиловна, что с вами? – кинулся зять к слабеющей женщине.

– Яша, ты кого воспитал?! – стонала бабушка Белла. – Мой внук, мой маленький Додик антисемит!

Когда Белла Самуиловна пришла в себя, Дима осторожно спросил маму:

– А почему бабуля назвала меня собачьей кличкой – Додик, и кто такой антисемит?

Теперь все строго смотрели на папу – объясняй!

– Сынок, по документам ты Давид, сокращённо – Додик. А Димой мы тебя называем, чтобы в школе у тебя с другими детьми проблем из-за этого не возникло.

– Из-за чего проблем? – не понял мальчишка. – Меня в школе никто не обижает. Раньше пытались, но я им всем морды набил, – и добавил с гордостью: – Игоряну в глазень с левой залепил и Витьку отпинал, и Стаса из шестого «Б» траву есть заставил.

Белла Самуиловна снова застонала, призывая на помощь мужа:

– Зиновий… Зяма! Мой внук не может бить в глазень и заставлять людей есть траву. В семье Шмулевичей всегда были только интеллигентные люди!

– Бабуль, да ты не волнуйся. Хороших детей я не бью. И никто не видел, какябил тех жидов.

Белла Самуиловна закатила глаза.

– Сынок, послушай меня внимательно, –остановил перечисление «военных» подвигов сына папа. – Слово жид – это ругательство.

– Ну и?..

– Что «и»? Всякие антисемиты так обзываютевреев.

– Ну... – не понимал Дима.

– Что ты нукаешь, как идиот? – невыдержал отец.

– Яша, не ругай моего Додика! –почти с того света вступилась за внука бабушка.

– Да не ругаю я этого балбеса, а объясняю ему, как могу! Сынок, ты ведь еврей.

– Нет, я русский, как и все другие пацаны! –нахмурился Дима.

– Сынок…  и папа, и мама, и бабушка, и дедушка у тебя –мы все евреи. Значит, и ты еврей. Это правда.

– Пап, ты хочешь сказать, что я жид?!

– Ну, в общем – да… точнее – нет; так только сволочи обзываются.

– Яша, не выражайся при ребёнке! –лепетала с кресла бабушка.

– Вот, блин, попал... – искренне огорчился Дима.

– Не расстраивайся, – растрепал отец шевелюру сына.– Поверь, твоему народу есть чем гордиться. Коммунизм кто придумал?

– Ленин? – неуверенно спросил мальчишка.

– Ленин воплотил, а придумал немецкий еврей – Карл Маркс.

– Да?

– Ага…

– Агде еврейская страна?

– Израиль.

Через несколько минут раздумий, Дима спросил:

– Пап, это тот Израиль,который марионетка США и который был против фашистов?

– Да, только не марионетка, а союзник США. Израиль – крохотная страна. Она окружена врагами – арабскими странами, которые делают всё, чтобы её уничтожить. Но израильская армия бьёт агрессорам морды.

– Яша, что ты говоришь?! – взмолилась бабушка.

– Ну, я так выразился, чтобы сыну понятней было, – оправдывался зять.

Все посмотрели на любимое чадо, как бы спрашивая, понятно ли ему сказанное. Дима задумался, а затем глубокомысленно заметил:

– Я понял тебя, папа. Значит, мне надо бить морды тем, кто евреев обижает и здесь, и в Израиле… Правильно?

Старшее поколение молчало, сражённое убийственными вывода-ми. Лишь бабушка Белла негромко причитала: «И в кого ты у нас такой хулиган? Наверно, в роддоме подменили...»