Владимир Спектор

Всё могло быть хуже

***

С прошедшим временем вагоны

Стоят, готовые к разгрузке.

Летает ангел полусонный

Вблизи ворот, незримо узких.

 

Там, у ворот, вагонам тесно,

И время прошлое клубится...

Всё было честно и нечестно,

Сквозь правду проступают лица.

 

Всё было медленно к несчастью,

Со скрипом открывались двери.

Власть времени и время власти,

Учили верить и не верить,

 

И привыкать к потерям тоже -

Друзей, что трудно и не трудно.

До одурения, до дрожи,

Себя теряя безрассудно,

 

Терпеть, и праздничные даты

Хранить, как бабочку в ладони,

Чтобы когда-нибудь, когда-то

Найти их в грузовом вагоне.

 

Найти всё то, что потерялось,

Неосязаемою тенью...

А что осталось? Просто малость -

Любовь и ангельское пенье.

 

***

Было и прошло. Но не бесследно.

Память, словно первая любовь,

Избирательно немилосердна,

Окунаясь в детство вновь и вновь,

 

Падая в случайные мгновенья,

Где добром отсверкивает зло…

Счастьем было просто ощущенье,

Что осталось больше, чем прошло.

 

***

И, в самом деле, всё могло быть хуже. –

Мы живы, невзирая на эпоху.

И даже голубь, словно ангел, кружит,

Как будто подтверждая: «Всё – не плохо».

 

Хотя судьба ведёт свой счёт потерям,

Где голубь предстаёт воздушным змеем…

В то, что могло быть хуже – твёрдо верю.

А в лучшее мне верится труднее.

 

***

На рубеже весны и лета,

Когда прозрачны вечера,

Когда каштаны – как ракеты,

А жизнь внезапна, как игра,

 

Случайный дождь сквозь птичий гомон

Стреляет каплею в висок…

И счастье глохнет, как Бетховен,

И жизнь, как дождь, – наискосок.

 

***

Нет времени объятья раскрывать,

И – уклоняться некогда от них.

И в спешке пропадает благодать,

Чужих не отличая от своих.

Нет времени сравнить добро и зло,

Не забывая в муках о добре…

От «было» до «проходит» и «прошло» -

Нет времени. Нет времени. Нет вре…

 

***

В своих безбожных небесах

«Шестидесятники», устав от волейбола,

Поют Булата, слушают «Спидолу»,

Читают. Женя, Роберт и Андрей…

Но небеса — темней, темней, темней.

И мрак предательством пропах.

 

Внизу всё тот же неуют.

Чапаевцы, как тени в пыльных шлемах,

Плывут куда-то с капитаном Немо,

И с косами — не ангелы стоят,

И не понять — кто прав, кто виноват,

И что там у костра поют.

 

Ломают памятники в дым,

И те, кто в небесах, понять не могут,

Зачем, куда, в какую путь-дорогу

Собрались те, кто, перепутав след,

Осваивают тот и этот свет,

Где страшно мёртвым и живым.

 

***

От прошлого не в восторге.

Что в будущем? Нет ответа.

Разведчик товарищ Зорге

Погиб. И доклада нету.

 

А радио говорило

И даже предупреждало:

Настанет время дебилов.

Хотя их всегда хватало.

 

***

В спящем режиме не только прошедшее время,

В спящем режиме не только экран телефона.

Спящий режим – он витает над нами, над всеми,

Может, поэтому всё так тревожно, хоть сонно.

 

Всё так тревожно и в спящем режиме нелепо,

И бесконечно замедленно действие длится.

В спящем режиме взлетаем и падаем в небо,

Не насмотревшись сквозь сон на любимые лица.

 

***

Голос эпохи из радиоточки

Слышался в каждом мгновении дня.

В каждом дыхании – плотно и прочно,

Воздух сгущая, храня, хороня

 

В памяти - времени лики и блики,

Эхо которых очнулось потом

В пении, больше похожем на крики,

В радости с нечеловечьим лицом.

 

***

И бабка, что курила «Беломор»,

И та, что рядом с нею восседала,                                                                 

Покинули, покинули наш двор.

И на скамейке пусто стало.     

И только девочка трех лет                                                                                      

Зовет беспечно: «Баба Сима!..»

Да белый свет. Да синий цвет,

Да желтый лист, летящий мимо.

 

 

С пдф-версией номера можно ознакомиться по ссылке http://promegalit.ru/modules/magazines/download.php?file=1522609818.pdf

К списку номеров журнала «ВЕЩЕСТВО» | К содержанию номера