Достанет дров и колдовства

***

Покудова не пора – спи, тебе не ещё.
По чаркам дней разливать рассвет не пора,
Мария влюбилась. Вроде не горячо –
Что были здесь, не пустились прочь со двора,
Не след по синему снегу, не все цвета
Теперь поменяло небо, сто лет подряд
Спи-почивай, отчётливей лишь беда –
Мария влюбилась сызнова, говорят.
Содеялось, что и править, когда сама
Мария влюбилась, – не верится, не с руки,
Не истончился наст на склоне холма,
Не просыпайся, время прибереги
На пару часов до утра, на два шага
До окончанья снов, как водится, клином клин,
Ещё спозаранку не выбила cвысока
Тетушка Марта снег из белых перин,
Пока ты спишь, не шум надоевший зов
Колокола воловьего – спи веселей, –
Не ветер в ивах, клинописью следов
Не разузорил ворон холсты полей,
Спи налегке, покуда рекам вода
Не вскрыла вены, синие ото сна,
Пока ты спишь и снишься мне иногда,
Пока влюблена Мария, пока весна.

ПОЖЕЛАНИЯ

Твоим – еще веселья, приоткрой
Хмельному Санте – свистнет в медный рог,
Мешок со смехом свалит на порог –
И на покой.
Тебе самой –
Тепла из шерсти коз,
Из кос с колен для молодых козлят.
С невидимой руки
Выгуливает пары Внук Мороз,
И шрамы от коньков всю ночь болят
Под рукавом реки.
В краю где спят, где в долгой вышине,
В хрустящих кронах зреют снегири,
Гостинца жду для декабря внутри:
Оставишь мне
Белил для грунта, угольной сурьмы,
Чтоб свежей кистью, вне земных чудес,
Вне долговой тюрьмы,
На цыпочках войти в притихший лес
Со словарем зимы.

***

Три лилии, лилии три у меня над могилой…

                                               Г. Аполлинер

Когда я жила, я не думала, что говорю,
Слова расточая, что дождь, убегала вода
В бездонное русло подарком чужому царю,
Не вняв сердцевине вещей, не оставив следа,
Казалось, что все впереди, подвело естество,
И я умерла, не успев рассказать ничего.
И, как скорлупа, раскололась моя голова,
Дав волю ростку – протянулся, наверх торопясь,
Звеня на ветру, лепеча, подбирая в слова
Забытые звуки, и листья раскинули вязь,
И светлая липа, густая, прямая, как меч,
Шумит у меня над лицом, словно горькая речь.
И солнце кружилось, и вишни бывали в цвету,
Но не было имени слышать, кто вдруг позовёт,
И облик, что облако, всё исчезал на лету,
И жизнь пробежала служанкой с корзиной забот:
Никто не заметил, когда я была молода,
Никто не заметил, куда я ушла навсегда.
Но красные маки растут у меня на груди,
Чтоб ёкало сердце и радость жила в рукаве,
Костры лепестков маяками горят впереди
Дороги домой, пролегающей в долгой траве:
Гляди же, прохожий, моя расцветает душа,
Какая при жизни ничем не была хороша.
И выцвели старые туфли, раскрылась земля,
Сосна проросла, там, где были когда-то стопы,
Стрелой до небес, словно мачта того корабля,
Что был бы моим, если б дунули ветры судьбы,
Но ветры молчали, моя не ступила нога
За круг, где бы не было видно огня очага.
Назад не смотри, не увидишь за давностью лет
Что было вчера или дальше в твоем забытьи,
Страна небольших расстояний, наборы примет –
Для тех, кто уснул – золотые границы твои
Не там, где могильные доски промыты ручьем,
Не там, где вершинами гор проступил окоём,
А там, где их нет, и надорван убогий покров,
Где, видя свое отраженье в небесной воде,
Усталые звезды, рабочие пчелы миров,
На ощупь стремятся искать продолжения, где
Язык развязало мне дерево, сердце цветёт
И тень от сосны отправляется в дальний поход.

***

                             Там – липа цвела…

                                            Улдис Берзиньш

В этой книге темного переплета
Дверцу откроешь – выпадет, что придется:
Травяное сердечко, ломкий гербарий.
Выскользнуло из пальцев легкое что-то
На колени, на дно колодца
Золотой трухой, сказками в старой
Мельнице у воды – весела, говорлива,
И у ручья ждала совсем не подруга
(Перечти, потом снова начни сначала),
Там к заутрени медные переливы,
Там – липа цвела, там пришла как-то утром с луга
Ноги в росе, передником вытирала.
Перебери по буквам случившееся не с нами – 
Свадьбы, причастия, что там еще было,
Похороны, крестины, новые лица – 
Пальцы жгло невиданными цветами,
Спрятать куда бы, между листами вложила,
Да позабыла в хлопотах, где хранится.
Пробеги еще небо и землю взглядом
По берегам и дождю ныне и присно,
Перелистывая года, привыкая к боли,
Знаю конец – постареет твоя отрада,
Высохнет цвет между страницами жизни,
Библия ли, лечебник, не все равно ли.

***

Покуда заметён порог и робок свет в окне,
Давай-ка испеку пирог, оно не трудно мне
Пошуровать в большой печи, у нас под Новый Год
Такие, Господи, харчи, что всяк об этом помолчи
Покуда снег идет.
Пока чудит мороз, пока зима, как прежде, зла,
Немного соли, молока, воды и ремесла,
Пока сомненья правят бал, согреет мой пирог
Тех, кто дорогу потерял и на ветру продрог.
Я знаю, всё не превозмочь и у судьбы для нас
Найдется бед на злую ночь,
На день кривой, на тень горой,
На каждый новый час,
Но угли жгут, пускай их свет попробует вернуть
Тех, кто забыл в круженьи лет, куда он держит путь,
И, если минует гроза, все будет, как теперь:
Испечь пирог, погладить пса, открыть входную дверь
И всех друзей в заветный срок собрать

                                                 за старый стол –
Таков пирог, простой пирог
Ваниль в нем, вишни и творог,
Попробуй, кто пришел! –
Таков пирог, под теплый кров он собирает в круг
Всех – молодых и стариков, детей, собак и слуг,
Нетрудно мне, на раз и два,
Здесь, в две проворные руки,
Зимой, на склоне дня – 
Достанет дров и колдовства,
Корицы, яблок и муки
Для моего огня…