Апрель

После подземки сразу же легко дышится... Солнечный день... Тепло...

Молоденький душистый милиционер, пахнет парфюмом: стоит у выхода из метро, на отлове непрошеных гостей, точно бы принюхиваясь к запахам человеческим.

Толпы, толпы, толпы…

Вокзальная площадь – и невольничий рынок цветов.

Они тянутся вдоль тротуара – стеклянные павильончики, где выставляют на продажу цветы, зазывая, как в бордель… Уже не живые, срезанные – но совсем как живые. Ждут взглядов, прикосновений. Даже в бутонах, не распустившись – красивые. Купят – и жертвенно кому-то принесут. Розы, гвоздики, тюльпаны…

Она не любит это место, проходит поскорей, спешит: подумать можно, студентка, опаздывая на свои лекции. Но никакая не студентка. Чему-то научилась уже. Поняла, чужая этому городу. И он для неё – чужой. Так, общежитие, даже очень тесное.

Опекающие свой товар, похожие на паучков, торговцы крикливо закопошились…

– Дэвушка! Дэвушка! – привлекая их взгляды, слышит уже за спиной.

Короткая стрижка, милое личико – и никакой косметики. Джинсы. Свитер под горло. Гибкая, тонкая. Девчонка. Через плечо сумочка-рюкзачок.

Исчезает, только и успев – вдохнуть сладковатый аромат…

Асфальт, перезимовавший, твёрд и упруг – как легко, легко!

Разбитыми зеркалами лежат на асфальте лужи – так удивительно. Осколки, в которых даже под ногами можно увидеть небо. Удивительно – отражение в мусорной водице. Оно чистое, глубокое, нежное. Небо. Белое облако. Апрель… Проснулся мир, светло – но хочется спать. Как будто это воздух усыпляет или первое тепло. Но уже не усталость – покой. Усталость – снотворное холодной пустой темноты. Усталые люди… Все они её пережили. Ещё одну зиму. Лужи. Всё, что осталось в огромном городе от зимы. Затяжной, болезненной, когда кажется – это и прошла болезнь.

Чувствуя себя невидимкой, она идёт по весенней улице, остеклённой витринами, и думает о том, что себе подарить этой весной, ну или точно летом… Велосипед или хотя бы ролики, так хочется, когда катаются – и она видела – молодые, свободные… Ещё туфельки на шпильках – просто красота! Какие – не знает. Но мечтала. Кажешься стройней, выше – в них ты женщина… Идёшь даже по улице как по подиуму. И отдых на море, можно в Турцию или в Египет – вырвется … Она ещё никогда не видела моря, целую жизнь! Жизнь, её жизнь… Подумала – и наступила в лужу с грязной водой, промочив свою крохотную, как у сказочной принцессы, ножку…

– Девушка! Девушка!

Парень с букетом белых роз, ещё на бегу – задыхаясь, почти смеётся от радости…

– Это для вас!

И он сделал к ней шаг, но только шаг, остановленный её взглядом…

Она смотрела исподлобья, со злостью, в то же время пристально изучая: как будто могла бы вспомнить, узнать.

Лицо его странное: доверчивое и мужественное. Волнуется. Одет прилично.

– Я шёл за вами от метро, вы не замечали… Только не бойтесь! – казалось, весь устремился на помощь.

Она молчала.

Он улыбался.

– Как вас зовут?

– Никак.

– Я никогда ни с кем не знакомился на улице, поверьте. Конечно.. Простите… Ведь я сам неизвестно кто... Но я же мог вас потерять, понимаете. Возьмите, пожалуйста, цветы – а я вам всё расскажу, попытаюсь объяснить!

Отвернётся, потому что это её не касается, не коснулось, ничего не дав сказать.

Шла по улице – но парень плёлся, чуть отстав, как будто исполнял её желание, похожий с букетом роз в руках на жениха.

Обернулась нервно, резко…

– Дурак? Делать нечего? Мне это надоело.

– Давайте познакомимся?

– Отвали.

– Вы очень красивая.

– Знаю! Но ты не в моём вкусе, понял? Не понимаешь?

– Вы не верите, что можно полюбить?

– Пошёл ты со своим веником… Привязался… Не понимаешь, да? Не можешь исчезнуть без милиции? Тебе в другую сторону, топай.

Парень поник – но, действительно, не хотел понять…

– Хорошо. Делайте что хотите. Пусть милиция. Мне всё равно.

Отбежав, будто бы вырываясь и бросив себя вперёд, пошла очень быстро, только чтобы совсем оторваться, скрыться, преодолевая противный неожиданный страх.

Оглянулась через несколько минут – он продолжал идти за ней, догонял…

Тогда она побежала уже не оглядываясь. Заскочила в проулок, в котором устроились на покой, чудилось, давно покинутые жильцами дома. Вдруг вышел человек из кого-то подъезда – отомкнулась безмолвно железная дверь. Успела – прошмыгнула.

Гулкая тишина.

Больше было бы некуда бежать, как будто поймали в ловушку.

Старинный тяжеловесный лестничный пролёт.

Ступеньки, похожие на летящие вверх и вниз окаменевшие клавиши.

Чистенько, ухоженно – и ни души.

Комнатные растения в горшках на каждом подоконнике.

Cлабая, одинокая.

Пропала между этажей.

– Дурак… Урод… – плакала, сидя на холодном полу, прячась под окном.

Ноги тесно сдвинуты, руки сложены, голова опущена и склонена вбок.

Затихнув, вынула из рюкзачка зажигалку и пачку женских сигарет.

Курила, прислушиваясь… Ждала.

Парень, наверное, потерял её или сразу же отцепился – пусть ищёт другую, суёт свой свадебный букет… Подумала – и стало легче. Посмотрела в чужое окно: никого. Можно выходить, нужно спешить... Вдруг сделала – это, жалкое: подобрала свои окурки.

Вышла из подъезда – одиноко, пусто.

Идёт по улице – кажется, выставили напоказ, палятся, ранят взглядами.

Искала это лицо, эти глаза, потому что боялась.

И ещё лужи, лужи… Промокли ноги…

Но скоро всё кончится, она окажется под защитой.

Строгий хмурый дом. Двор с качелями и тополями.

Заверещал кодовый замок. Ответил на вызов равнодушный мужской голос… Быстро проговорила в никуда своё имя, повторив несколько раз, как пароль.

Молчание. Щелкнул металлический затвор. Впустили… Когда стояла под камерой видеонаблюдения перед дверью этой квартиры – прятала глаза.

– Что такая напуганная? – буркнул, открыв, охранник.

– Твоё какое дело…

–Да наплевать! Иди зарабатывай деньги. – зевнул и плюхнулся в кресло.

Пол, покрытый ковролином с высоким ворсом, так похожий на мягкую траву, как будто и ходят по нему только босиком.

Приятный полумрак.

На стенах матовые светильники в форме ракушек – такие же и в трёх комнатах c зеркальными потолками: розовой, голубой, золотой.

– Первый через час, и ещё трое по записи, – сказала хозяйка. – Радуйся, придёт со своими чулочками и подарит их тебе. Поиграешь с ним в школьницу.