Анатолий Аврутин

Что не по-русски – всё реченья... Стихотворения



***
Что не по-русски – всё реченья,
Лишь в русском слове слышу речь,
Когда в небесном облаченье
Оно спешит предостеречь
От небреженья суесловий,
Где, за предел сходя, поймешь,
Что языки, как группы крови,
Их чуть смешаешь – и умрешь.

***
С кареглазых холмов
всё сбегают потоки босые,
Ноздреватая дымка
ползет с побледневших полей.
И летят журавли
Над холодной и мокрой Россией,
И в России темнеет
без белых ее журавлей.

Снова листья кружат…
Покружив, сухо щелкают оземь.
Все прозрачней становится
голый запущенный сад.
Всё слышней поутру,
как свистит желтоблузая осень,
Как цепляясь за бренность,
последние листья кружат.

Но порою мелькнет…
Чуть погаснет… Опять загорится…
То ли свет предвечерний,
то ль блики с далеких болот.
А потом то ли зверь,
то ли просто пугливая птица
Вспорет серую дымку…
Над сгорбленным садом мелькнет.

И запомнишь навек,
Не забудешь и в ярости лютой,
Этот свет неизбывный,
буравящий пасмурность дней.
Тот, что будет парить
над твоею последней минутой…
Над забытой Отчизной…
Над горькой печалью твоей…

***
Еще не стемнело…
И можно немного пройтись
Вдоль влажной лощины
по серо-зеленому полю.
Недоля струится отсюда
в небесную высь,
А высь переходит
В безбрежную эту недолю.

И чтоб надышаться,
здесь нужно дышать и дышать,
Стараясь запомнить,
как стонут забытые травы.
И чуять – струится
в безмерную даль благодать,
А в той благодати –
Безмерная доля отравы.

Есть только мгновенье…
А суток и вечности нет…
Мгновенье к мгновению –
вот и дорога к прозренью.
О свет мой вечерний,
туманный бледнеющий свет,
Для белого света ты тоже
Подобен мгновенью.

Ведь скоро над полем
неярко засветит звезда.
Пора возвращаться…
Невидною стала дорога.
Пусть что-то осталось…
Но что-то ушло навсегда…
И так же далёко
До истины…
Сути…
И Бога…

***
Нет летописца… Нету Нестора…
И лжива летопись страны.
Не правду речь, а раболепствовать
Лже-летописцы рождены.

Шепчу, неслышен в этом хоре я:
«Приидет царствие твое!..»
Они солгали про историю,
Но у Отчизны – житие.

Что их корить?.. Как жалки дети те
Сто раз оболганной земли!..
И что вы Господу ответите,
Когда вы Бога прокляли?

Когда взметнется меч карающий,
Окститесь же, сходя с ума:
«Неужто пепел догорающий
И есть история сама?»

***
Спи, ненаглядная…
Тихо стекает с пера
Слово горючее,
слово совсем не парадное.
Птицы в отлёте…
И мне собираться пора…
Но до отлета
поспи же, моя ненаглядная.

Я не жалею…
И ты ни о чем не жалей.
Слышишь: листва устилает
дорогу шершавую?
Тихо струится
ночная листва с тополей…
Я не жалею,
Что жил,
не обласканным славою.

Спи, ненаглядная…
В робком дрожании век,
Тихо трепещущих,
будто бы чуя неладное,
Бьется ответное:
«Помнишь тот утренний снег?..»
Как же не помнить?
Поспи же, моя ненаглядная…

А просветленной
Подхватишься ранней порой,
Встретишь звезду,
Что скатилась
над черными ветками.
Строчку припомни…
И двери плотнее закрой…
Тихо присядь…
Да подумай про что-нибудь светлое…

***
Снова мокрый декабрь… Очертанья не резки…
Тьма во тьму переходит, что хуже всего.
Я не знаю, курил или нет Достоевский,
Но вон тот, с сигаретой, похож на него.

Так же худ… И замызганный плащ долгополый,
Не к сезону одетый, изрядно помят.
Он в трамвай дребезжащий шагнет возле школы,
На прохожих метнув с сумасшедшинкой взгляд.

Что с того? Те же тени на стеклах оконных,
Та же морось… И те же шаги за спиной.
Но теперь на «униженных» и «оскорбленных»*
Все прохожие делятся в дымке сквозной…

*«Униженные и оскорбленные» -- роман Ф.М.Достоевского.

К списку номеров журнала «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» | К содержанию номера