Благословенная Оптина, или О духовном сердце России

«Если сходятся слова и жизнь, они становятся памятниками всей философии».
Преподобный Исидор Пелусиот

Сегодня о церкви сложилось твердое скептичное мнение, как о торговой лавке, где можно купить индульгенцию на отпущение грехов. Не моя роль – защищать или уличать церковь и монастыри. Но, насколько я понимаю, человек, алчущий духовной свободы, не станет искать компроматов на священнослужителей, а устремит взор вовнутрь, к своей душе. «Кому какое дело, кто поэт, а кто – неизвестно кто?», – слова песни Пети Мамонова, известного рок-н-рольщика, ныне глубоко православного, при этом авангардного исполнителя. Монастыри создают идеальные условия, в которых ничто не мешает внутреннему созерцанию. Молитва и послушание – это то, что очищает человеческое сердце и позволяет ему видеть яснее, целостнее то, что происходит с ним вокруг.
В монастырь уходят от большой духовной жажды для достижения высшего совершенства. Монахи говорят, что и в миру можно спастись, но искушения здесь иного рода и благодати меньше. Иная точка зрения, паломничество в миру – духовный подвиг куда труднее. Но вопрос в другом: в моменты душевной смуты, тесноты, отчаяния – жизненные ситуации либо душевные тупики, чаще всего человек отправляется искать утешения и ответов в монастыри.
Столь долгим вступлением я веду читателя к Оптиной пустыни – благодатнейшему месту России, известному во всем мире мужскому Введенскому ставропогиальному монастырю. Нашим же читателям Оптина, может быть, знакома благодаря своей роли в жизни русских писателей, особенно в творчестве Ф.М. Достоевского и Н.В.Гоголя. Выразителен фрагмент из письма Николая Гоголя Оптинским монахам: «Путь мой труден, дело мое такого рода, что без ежеминутной, без ежечасной и без явной помощи Божией мое перо и силы мои не только ничтожны, но их нет без осязанья свыше. Говорю вам об этом не ложно. Ради Христа обо мне молите... Он силен, Милосердый, сделать все и меня черного как уголь убелить и возвести до такой чистоты, до которой должен достигнуть писатель, дерзающий говорить о святом и прекрасном. Ради самого Христа молитесь. Мне нужно ежеминутно, говорю вам, быть мыслями выше житейских дрязг и на всяком месте странствия быть в Оптиной пустыни…» Впоследствии Н.В. Гоголь хотел принять постриг и стать монахом Оптиной пустыни, но ему отказали, указав на литературное поприще.
Ф.М. Достоевский посетил Оптину, будучи разбитым смертью от падучей своего трехлетнего сына Алеши. Еще до посетившей его беды писатель неоднократно задумывался над тем, чтобы отправиться в Оптину пустынь. Пробыл он там три дня – с 25 по 27 июня 1878 года, и вернулся оттуда, по свидетельству жены его Анны Григорьевны, «как бы умиротворенный и значительно успокоившийся». Со старцем Амвросием Достоевский «виделся три раза: раз в толпе при народе и два раза наедине – и вынес из его бесед глубокое впечатление... Из рассказов Федора Михайловича видно было, каким глубоким сердцеведом и провидцем был этот всеми уважаемый старец», ставший прототипом старца Зосимы в романе «Братья Карамазовы».
«Итак, что же такое старец?», – пишет он в романе. «Старец – это берущий вашу душу, вашу волю в свою душу и свою волю. Избрав старца, вы от своей воли отрешаетесь и отдаете ее ему в полное послушание, с полным самоотрешением. Этот искус, эту страшную школу жизни обрекающий себя принимает добровольно в надежде после долгого искуса победить себя, овладеть собою до того, чтобы мог, наконец, достичь, чрез послушание всей жизни, уже совершенной свободы, то есть свободы от самого себя, избегнуть участи тех, которые всю жизнь прожили, а себя в себе не нашли».
Да, именно возродившееся на Руси старчество, обретшее в Оптиной пустыни свое сердце, манило людей. Начало старчества восходит к временам глубокой христианской древности, процветало в древних египетских и палестинских киновиях (совместная жизнь, общежитие), впоследствии насаждено было на Афоне, а оттуда перенесено в Россию. В силу разных исторических обстоятельств – татарщины, смут, а также вследствие упадка веры и подвижничества, оно понемногу стало приходить в забвение, так что многие даже начали отвергать его. Восстановителем старчества в России считается великий подвижник Паисий Величковский, старец и архимандрит молдавских монастырей. С великим трудом собрал он на Афоне и перевел с греческого на русский язык творения аскетических писателей, в которых содержится учение о монашеском житии и о духовном отношении к старцам. Вместе с тем в подчиненных ему монастырях он показал и применение этого учения к делу. Одним из учеников старца-архимандрита Паисия Величковского, схимонахом Феодором, жившим в Молдавии около двадцати лет, этот порядок иноческой жизни передан был иеросхимонаху Леониду (в схиме Льву), а им насажден в Оптиной пустыни в течение двенадцатилетнего (1829-1841 гг.) пребывания в ней. Старцу Леониду преемствовал его ближайший ученик, друг и соратник иеросхимонах Макарий (1841-1860 гг.), которому Оптина пустынь обязана укреплением и особенным процветанием в ней старческого подвига. Достойным продолжателем старца Макария был иеромонах Амвросий (1860-1891 гг.). Этот период по уровню духовной жизни считается золотым временем Оптины, воплощением идеального христианского общежития, рая на Земле. За историю монастыря в Оптиной пустыни дара старчества удостоились 14 монахов: Лев, Макарий, Моисей, Антоний, Иларион, Амвросий, Исаакий I, Анатолий I, Иосиф, Варсонофий, Анатолий II, Нектарий, Никон, Исаакий II. Во время их жизни в Оптиной пустыни происходили чудеса исцеления, духовного откровения. Не меньше их и сегодня – 16 ноября 1988 года мироточила икона Казанской Божией Матери и преподобного Амвросия. Приложиться к мощам и получить покровительство старцев в Оптину ездят тысячи паломников не только со всей России, но и со всего мира.
В период расцвета Оптиной пустыни здесь началась широкая книгопечатная деятельность, основной базой которой стали также труды великого молдавского старца Паисия Величковского. Архимандрит Никодим так охарактеризовал литературно-издательскую деятельность, развернувшуюся в Оптиной под руководством старца иеросхимонаха Макария, спустя 50 лет после смерти старца Паисия Величковского: «И если по всей справедливости старцу Паисию принадлежит честь обновления русской иноческой жизни и первого русского инока-наставника и руководителя в аскетическом чтении, то и Оптиной Пустыни следует приписать ту великую заслугу, что она явилась лучшею и единственною в России продолжательницею дела Паисиева. И ее литературно-издательская деятельность – прямое продолжение переводческих трудов старца Паисия. …Эта деятельность настолько содержательна, научно интересна и практически жизненнополезна, что на довольно-таки тусклом фоне монастырского просвещения XIX века является светлым и отрадным исключением».
В моем сознании Оптина вспыхнула внезапно, причем так ослепила, что на следующее же утро я собрала рюкзак и отправилась туда. К слову, до этого меня интересовали и я жила многими восточными духовными практиками. Такой внутренний толчок, побуждающий к несомненному действию, вдохновил меня. Оказалось, монастырь находится приблизительно в 1200 км от Кишинева, в Калужской области, близ города Козельска. Добраться туда можно поездом или автобусом до Калуги, затем автобусом до Козельска. От Козельска до Оптиной пустыни около двух километров. Дорога пересекает реку Жиздру и идет вдоль монастырской рощи. В 1832-1839 годах вокруг монастыря была построена невысокая ограда и четыре наугольные башни. Когда входишь в ворота монастыря, перед тобой предстает сразу несколько соборов. Расположены они крестообразно: в центре находится главный храм монастыря – Введенский собор (ныне на реставрации), на севере – церковь Марии Египетской, переделанная в 1858 году из старой трапезной, на юге – Казанская церковь, построенная в 1811 году, на востоке – Владимирская, восстановленная только в 1998 году, на западе – новый храм в честь Преображения Господня, освященный в 2007 году. В настоящее время утренние и вечерние Богослужения проходят в Казанском и Владимирском храмах. За монастырской рощей расположен скит, в котором проводятся круглосуточные богослужения. Там в основном живут схимники, раньше жили старцы. Но старчество еще не возродилось после большевистских разбоев. В скиту сохранились домики, где останавливались Н.Гоголь и Ф.Достоевский, однако мирянам туда вход запрещен.
Историческая справка: Монастырь возник  в конце XIV века раскаявшимся разбойником по имени Опта (Оптия), в иночестве — Макарий. Тяжело и бедственно развивался. Лишь в конце XVIII века был устроен скит и со всех сторон к монастырю потянулись страждущие. Оптина стала одним из духовных центров России. 23 января 1918 года декретом СНК Оптина пустынь была закрыта, и организована «сельскохозяйственная артель». Весной 1923 года обитель перешла в ведение Главнауки и была названа «Музей Оптина пустынь». В 1939-1940 годах в Оптиной пустыни содержались польские военнопленные, многие из которых позже были расстреляны. В 1987 году монастырь был возвращён Русской православной церкви.
Добравшись до Оптиной пустыни, я попросилась на послушание – обязанность, которая возлагается на каждого монаха или послушника, выполняемая в искупление греха. При этом можно оставаться и жить в монастыре, сколько необходимо, кров и еда  предоставляются. Конечно же, все очень аскетично, что вполне естественно! Паломники, приезжающие на день-два, могут остановиться в монастырской гостинице за определенную плату.
Моим послушанием была уборка в Казанском храме. Признаюсь, в миру для меня не было ничего скучнее уборки. Что ж, я смиренно принялась за работу, которая в общей сложности отнимала у меня около 4-5 часов в день, переменив мое отношение к рутинной работе. Остальное время – утреннее и вечернее Богослужение, трапеза и ознакомление с жизнью монастыря.
Семь дней в Оптиной пустыни стали для меня очень большим отрезком времени, за который многое пересмотрелось и переиначилось внутри меня. Говорить о собственной душе, миропонимании – слишком интимно! Однако, по-моему, нельзя даже близко ставить вровень красоту эмоций, переживаемых в жизни, с глубиной духовной благодати, умиротворения, любви чистой и бескорыстной. Невозможно передать теплоту, сердечность и кротость людей, там живущих, супротив городского чванства и гордыни. Поэтому человеку, стремящемуся к совершенству, путь Православного христианина, на мой взгляд, может оказаться особенно близким. А Оптина может привлечь своим гармоничным единством слова Божия и исполнение его делом. Что подтверждает Ф.М.Достоевский строками из письма Н.А. Любимову, после посещения Оптиной пустыни: «Если удастся, то сделаю дело хорошее: заставлю сознаться, что чистый, идеальный христианин – дело не отвлеченное, а образно реальное, возможное, воочию предстоящее…»