Стихотворения

РЕНАРТ ФАСХУТДИНОВ

Санкт-Петербург

 

ТОЧКА ОТСЧЁТА

 

Да, конечно, я знал, что прав: не гонялся за тем, что снится,

От добра не искал добра, в крепких лапах держал синицу,

Насмерть вкручивал все болты, зов дороги отправил к чёрту,

Потому что всегда был ты – для сравнения и отсчёта.

 

В самой дикой лесной глуши, как последний осколок чуда,

Билась искра твоей души, ясно видимая отсюда.

И пока ты шагал во мрак, потаенные тропки вызнав,

Я работал не просто так, а как будто бы принял вызов.

 

Но теперь ты вернулся. Что ж, на чужбине и мёд несладок.

Я гляжу, ты на диво тощ, на одежде полно заплаток,

А на смену льняным кудрям – тёмный волос, прямой и жёсткий.

Сразу видно, тебя и впрямь часто гладили против шёрстки.

 

Знаю-знаю, судьба слепа, в бедном сердце ни сил, ни страсти.

Хорошо тебя потрепал ненаглядный твой ветер странствий,

Выжал досуха, сдал в утиль, вынул душу, впечатал в глину.

И тогда ты свернул с пути, а иначе бы просто сгинул.

 

Не смотри на меня с тоской, это, в общем, неплохо даже:

В нашей маленькой мастерской наконец-то пошли продажи,

Веселится гончарный круг, за прилавком мелькают лица,

Словом, пара свободных рук обязательно пригодится!

 

Платим вовремя, а поверх – кружку светлого в день погожий.

Скоро выветрится, поверь, всё, что въелось тебе под кожу:

Сок полынный, промозглый дождь, путевое ночное счастье.

Ты вернулся, ну что ж, ну что ж… Только лучше б не возвращался.

 

ПЛЕЙСТОЦЕН

 

Я вписан прочно в пейзаж окрестный

И знаю правила назубок –

Листаю ридер в вагоне тесном,

По понедельникам жду суббот.

 

Но если вдруг воротник всё туже,

А зубы сжаты до ломоты,

Я закрываю глаза – и тут же

Наш мир становится молодым.

 

Вода прозрачная, камень твердый,

Огонь согреет и защитит,

Обрывок шкуры надень на бедра,

С голодным хищником не шути,

 

У жёлтой ягоды горький привкус,

Зеленоватых не рви плодов,

Потреплешь Серого по загривку –

И он оближет тебе ладонь.

 

Ты эти правила знаешь чётко:

Ходи бесшумно, не верь врагу,

Остерегайся змеи с трещоткой

И зверя с пятнами на боку.

 

Сражайся насмерть за то, что ценно:

Подруга, племя, живой очаг.

Эпоха позднего плейстоцена –

Не время грезить о мелочах.

 

Здесь не бывает ни злых, ни добрых.

Здесь есть понятие «свой – иной».

И ты шагаешь, подтянут, собран,

Копьё подвешено за спиной,

 

Четыре шрама на тёмном теле

И украшение из клыка…

Но между нами на самом деле

Не так уж разница велика.

 

Когда от долгого перехода

В коленях щелкает и хрустит,

Когда, отправившись на охоту,

Добычу верную упустил,

 

Когда от вони гниющей туши

Готово вывернуться нутро,

Ты закрываешь глаза – и тут же

Встречаешь питерское метро.

 

ЛЕТНЯЯ БАЛЛАДА

 

И приходит к отцу Июнь, синеглазый мальчик,

Как положено, весь искрящийся и упёртый,

Говорит, что на свете есть паруса и мачты,

Перекрёстки, меридианы, аэропорты.

 

Можно топать по тёплым шпалам до горизонта,

Можно взять за рога потертый, но крепкий велик.

Это значит, что ни единого нет резона

Оставаться с тобой по эту сторону двери.

 

И плевать, что подстерегают в потемках ямы,

Что гремят арсеналом молний чужие выси…

Если что-то случится, то эта гибель – моя, мол.

Понимаешь, она от меня одного зависит!

 

А потом приходит Июль, двухметровый воин,

Через щёку шрам, в золотой бороде косички.

Говорит, что на свете есть подлецы и воры,

И удары исподтишка, и ночные стычки.

 

И поэтому ты, отец, на меня не сетуй,

Слишком горек теперь мне вкус молока и мёда.

Прямо в эту секунду, пока мы ведём беседу,

По жилому кварталу кроют из миномёта,

 

Бронированная махина въезжает в надолб,

Георгины распускаются на могилах…

А случится чего со мной, горевать не надо б,

Только этого я тебе запретить не в силах.

 

И последним приходит Август, сухой, прожжённый,

Преждевременно поседевший, глотнувший лиха,

Говорит, что в саду за домом созрел крыжовник,

Тёплой мякотью наливается облепиха.

 

Можно сесть на скамейку и ничего не делать,

Можно просто прикрыть глаза, улыбаться немо.

Только братьев уже десятую нет неделю,

А кому их спасать от гибели, как не мне, мол?

 

Не подумай, что я о ком-то из них скучаю.

Мы, конечно, родные, но дело не в этом вовсе…

Он хватает куртку, позвякивает ключами

И уходит, не оглянувшись, из дома в осень.