Давно не видно Анны

Поезд

Как много звуков здесь, несовместимых

с пределом человечьих перепонок –

для чьих тогда? Зачем так громко лязгать,

гудеть, стучать, пугая рыбу в море

и птицу в голове,

зачем грозиться –

ведь каждый день, уже никто не верит,

и даже змей на проводах смеётся

лицом ромбическим с улыбкой жёлтой.

…Карениной давно не видно Анны.

***

Тот, кто идёт не в ногу, слышит другой барабан.

 Кен Кизи. «Над кукушкиным гнездом»

То ли землю знобит под промокшей одеждой,

то ли сводит оскомой сейсмической скулы,

то ли бьют в барабан африканские боги

для того, кто не в ногу идёт по дороге.

Ни мольбы, ни угрозы его не удержат.

Он один. Он молчит. Он смеётся и курит.

Ночь темна, только лозы дорог разметались

волосами богини на смятой постели

континента. В плену своей сладкой неволи,

что-то зная – идёт, и не чувствует боли,

презирает свой страх, раскаянье, усталость –

лишь бы бил барабан вдалеке, еле-еле.

За плечом его – ангел, под рёбрами – бесы.

Он лишается голоса, родины, веры

за глухой и размеренный ритм далёкий,

за великое право идти по дороге.

В этой жажде земной, этой каре небесной

Кто способен простить, кто сумеет измерить?

Лишь бы бил барабан…

***

Тик-так – отрезают мгновения ножницы времени,

ссыпая обрезки в четвёртое измерение…

***

Утро. Я опять куда-то еду

в комнате, похожей на вагон.

(Это за окном стучат колёса

проходящих мимо поездов)

Я сойду на первой остановке,

только тормоз мой давно сломался,

и пока не кончится горенье,

остановок мне не предстоит.

***

«Я птиця, птиця, птиця, птиця» -

меня разбудит в полшестого,

и невозможно притвориться,

что это щебет, а не слово,

что не слежу, как луч на листья

льёт  изначальное «любите»

и не спеша, походкой лисьей,

уходит по своей орбите.

***

Тише!

Может проснуться луна.

Постучится клюкою по крыше,

будет пальцем грозить из окна -

и смотреть,

как старуха обманутой девочкой

смотрит обиженно...

Ознакомиться с пдф-версией проекта:

№5

Ознакомиться с предыдущими пдф-версиями проекта:

№1 №2 №3 №4