Валентин Серебряков

По мотивам стихов Алена Боске

И ТО, И ЭТО...



– Мир создавая, – так сказал Творец, –

Я множество придумал отвлечений:

добро и зло, начало и конец,

грех сладости и совести мученье.

Но вот беда, почувствовал я вскоре,

что в дебрях заблудился сам теорий.

Тогда придумал вещи я простые

и даже сумасбродные, как то:

вулкан, колено, лошадь, веко, иней,

хлебное дерево и горное плато.

Вот и решать вам надобно самим:

конкретен я иль все ж неуловим?

И то, и это я одновременно,

в тупик наивных ставлю я людей,

которые надеются надменно:

мы докопаемся до сущности твоей!


О ПРАВАХ



– Не имею я права грезить, плавать в мечтах –

я ведь Бог и творить ежечасно обязан.

Права нет мне любить и вздыхать «ох» и «ах» –

я как Бог жестко к действу привязан.

Не имею я права, чтобы был месяц май –

я ведь Бог, и декабрь в календарной разметке –

хочу музыку я, хоть садись и играй,

но у Бога рев-грохот в повестке.

Не могу расспросить океан, небо, лес –

я ведь Бог, за судьбу их в ответе.

Собеседника нет у меня, трудно без –

Бог один, и других нет на свете.

А имею ли право я просто молчать?

Нет, я Бог, и я должен себя утверждать.

И нет прав умереть мне, поверьте –

я ведь Бог, и навеки бессмертен.

Но я право имею как Бог – Богом быть,

но что это такое – сумел я забыть.



ВЕСЫ



– Я взвесил тело свое, – говорит человек удивленно,–

пятьдесят килограмм показали они во мне весу.

Положил на весы я тревогу, тоску свою – тонны

весят они по четыре, как страхи и стрессы.

Душу свою положил на весы, оказалась

легче пушинки она, так, ничтожная малость.

Взвесил я слово свое, стрелка весов закачалась,

вес показала с утра, только слово к ночи потерялось.

Думаю – а не взвесить ли мне Вездесущего Бога?

Взвесил Бога – весы на нуле. Навалилась тревога.

– Это не страшно, – слышится из неведомого Бытия,

Бог говорит – дело в том, что весы твои я.



АТЕИСТ



Почему, – Бог сказал, – все неправильно в мире:

должны были кометы как олени пастись,

а березы на скрипках играть и клавирах,

острова из морей в небеса вознестись,

человек избежать беспокойств и тревоги.

Кто мне скажет, чего-то напутали боги?

Я могу мир разрушить, чтобы сделать другой,

но приемлем ли способ решенья такой?

Я возьмусь за работу, все переиначу,

жизнь сложна моя будет и путь мой тернист.

Воля есть у меня и есть силы, тем паче,

заявляю уверенно: Бог теперь – атеист.



ЗДОРОВАЯ ПИЩА



Бог говорит: Я здоровая пища:

мясо, зерно, ежевика и мед...

Есть меня можно, но надобно чище

душу помыть, зубы вычистить. Вот,

красиво одеться. Из лучшей посуды

старайся меня положить себе в рот

и долго жевать. Проявлять себя буду

я разными вкусами. И кислород

легким твоим принесу я, и силы напор

мышцы почувствуют, разум – простор.

Стану твоей я насыщенной кровью,
сердце наполню ей и любовью.

Такая забота о вас, считай – патронимия.

Я – твоя самая чистая химия.

 

КАК МУСТАНГ



Как мустанг, необъезженный конь,

Бог бежит в мою слабую грудь.

Не расслабиться, не отдохнуть;

на дыбы встает, из ноздрей огонь,

ржет вовсю, наконец, притомился,

за аорту меня зацепил, снова взвился...

Вот он в череп галопом ворвался,

бьет копытом, а грива блестит.

Ночью вдруг вне меня оказался,

взял меня, и мы к звездам летим:

как я счастлив, раскован, любя!

Но лечу из седла вдруг при этом,

и уже перед самым рассветом

возвращаюсь разбитым в себя.



ЧЕЛОВЕК – ЭТО РИСК



– Господь, скажи, зачем мне это тело,

оно мне уж давно осточертело,

душа болит и призрачна надежда.

Ну, хорошо, допустим, я невежда,

а для чего Ты жажду дал познанья,

неужто благо для меня все эти знанья:

вселенских звезд, свойств неживой природы,

ручьев и рек, морей, самой погоды, –

они для жизни мне необходимы?

А боль в груди и страх необъяснимый,

и поиск новых слов, боязнь противоречий –

нужны ли мне они для жизни человечьей?

Ответил Бог: «Да, ты, пожалуй, прав,

и человеческий преусложнен устав.

Да, человек – есть риск и риск огромный,

он для меня, пожалуй, неподъемный».



НИЩИЙ



«Нищим, – говорит Бог, – я иду от урны к урне.

Моя собака умерла, мой портфель потерян.

Где-то плачет ребенок в этот вечер лазурный.

Я не прошу, как милостыню, взгляда с доверием.

Я, оставшись давно без обуви, ловлю рыбу на озере.

Я не чувствую времени и в какое время года живу.

Если весна распустила на деревьях все свои козыри,

может быть, лето или осень уже наяву.

Если шквал налетит, не спугнет Бога эта забава,

дайте мне только свитер, пусть он будет дырявый».

 

МАСКИ



Все хотят видеть не образ – лицо.

А я, как ребенок, все прячусь за маской.

У меня их десятки, и я без опаски

волком прикинусь или овцой.

А если я вдруг стану жертвой облавы,

то натяну на себя балаклаву –

узкая щелка, сплюснутый нос...

Нет, не пугать вас я буду, вы правы –

спрячусь, как страус. Спасусь ли – вопрос?

Но зеркало все выдает без обмана:

волка не спрятать под шкурой барана.

Даже под маской проявится суть –

не напугать вас, не обмануть.

Главное, верить, и главное, знать –

лучше лица своего не терять.



МОЙ ЛЮБИМЕЦ



– Если бы ты знал, – говорит Бог бессменный, –

насколько долгой кажется вечность тому,

кто, как я, в одиночестве правит Вселенной

и знает при этом один закон – прихоть саму.

Ты прости, я тебя произвел на свет ради забавы,

мой двуногий, мой хрупкий, сапиенс мой суеверный,

слабый, словоохотливый и более чем лицемерный,

жаждущий знаний, но больше вниманья и славы.

Ты для меня лишь игрушка – итог не особых трудов,

как майский жук или радуга в небе моем разноцветная,

в которую я почему-то вложил всего семь цветов,

а не двенадцать и даже не двадцать, заметно ведь?

Ты не излишне ль себя принимаешь всерьез, сумасброд

милый мой? Знать ты должен – в моей круговерти

все творенья свои предаю я в конце концов смерти,

а в Небытии у меня и других еще много забот.

Но, прервав на секунду свой созидательный бег,

я не могу обойтись без сентиментальных признаний:

ты по-прежнему образ мой и подобье мое, человек –

мой любимец, среди всех моих временных

и разнообразных созданий.

Примечание редакции:

Стихи В.Серебрякова, представленные в ЛИ-18,

также написаны по мотивам стихов А.Боске.


К списку номеров журнала «Литературный Иерусалим» | К содержанию номера