Предзимье. Стихотворения

* * *

За будничным дежурным разговором

вдруг замолчишь в предчувствии начал.

Над обнажённым выцветшим простором

увидишь свет, который не встречал.

И вздрогнешь поневоле и застынешь

над суетностью высказанных фраз.

То ль голос вопиющего в пустыне

пролился на мгновенье и погас?..

Сквозная синь за голым перелеском,

озябший свет трепещется в душе.

Кружится лист сердечной СМСкой,

но адресат вне доступа уже.

* * *

Никого не ищи, не зови

средь крапивы у ветхих заборов.

Зябко двери скрипят, и в крови

бродит ветер осеннего бора.

Словно прошлой войны сквозняки

постучались тревожно в ворота.

Взмыли чёрные вдовьи платки

и растаяли за поворотом...

Это было совсем не со мной,

но осталось наследственно в генах:

плач вдовы над осенней волной –

леденящим предчувствием в венах.

Будто в мире остался один!

И всплывёт над дворами пустыми

из глухих позабытых глубин

озарённое памятью имя.

Словно воля неведомых сил

правит кровью моею с рожденья,

чтобы я ничего не забыл

и других не обрёк на забвенье...

В СУМЕРКАХ СЛОВА

Сойдёт на нет заката алый всполох,

прольётся в сумрак тихий свет берёз.

И затомит ночной небесный полог,

пристёгнутый на пуговицы звёзд.

Сквозь тишину предчувствий и мерцанья

вдруг просквозит, прозрение тая,

из глубины неведомого знанья

сердечный смысл простого бытия.

И каждый миг, как времени иного,

несёт в себе осмысленный ответ.

Для прихожан молитвенного слова

во всём живёт открытие и свет.

Предзимье

А в деревне опять молодая зима

правит праздником, жизнью и волей.

Нынче колют свиней, и встречает с холма

терпкий запах дымов и подворий.

Словно время моё покатилось назад

вдоль румяных домов и заплотов.

Под навесами лампы пальные гудят,

как заоблачный гул самолётов.

...Завалили свинью на приземистый стол,

дикий вопль заметался под крышей,

узкий нож безошибочно сердце нашёл,

дух с дымящимся лезвием вышел.

Дым палёной щетины синеет в щелях,

дышит инеем сумрак оконца.

Кровь очнётся и вспомнит себя в именах,

озарённых языческим солнцем.

Гулко цепи звенят и скрипят ворота,

чует мясо собака утробой:

дрожь истомы – волной от ушей до хвоста,

и язык – словно пламя озноба!

Ритуально хозяин сдирает нагар  –

точность рук и наследственный опыт.

Из распахнутой туши – клубящийся пар

и Велеса оттаявший ропот.

Шёпот жёлтых страниц – у хозяйки слова,

ей хозяин ответствует хмуро.

Смотрит в небо из снега свиньи голова

сквозь глаза деревянного Чура.

Тёмный смысл совпадает со всей суетой.

В доме жарко натоплена печка...

Вот и мясо на крючьях висит в кладовой,

и янтарная желчь над крылечком.

Свежина на столе! Тёртой редьки куржак,

млеют грузди под шапкой сметаны.

В запотевшей бутыли мерцает первак,

и гремят нетерпеньем стаканы!

За здоровье хозяев, достаток, уют,

чтобы рожь не сгубили морозы!..

И старинную песню по-русски споют,

утирая украдкою слёзы...