Наталья Емельянова

Помнить в начале лета

Вороны

 

Вороны в парке закричали.

О чём, о чём они кричат?

Ноябрьский вечер разодрали,

Когтями по земле стуча.

О чём, о чём кричат вороны?

О чём, о чём кричит сосед?

В гнилой хрущёвке исступлённо.

Соседу сорок восемь лет.

Прожитых им нелепо, глупо,

Прожитых с детскою мечтой

О том, что ходит где-то утро

И всех людей зовёт  с собой.

О том, что ходит где-то утро,

О том, что ходит за тобой,

О том, что каждую минуту

Таится за твоей спиной.

Ты только-только обернёшься –

А утро снова за спиной,

Ты только-только обернёшься –

И утро снова за тобой,

Уже на пятки наступает,

В затылок дышит холодком…

Сосед уснёт, проснётся в мае

Под чёрным вороным крылом.

Вспорхнёт со старого дивана

Скользнёт в открытое окно

Вдохнёт весеннего тумана

И полетит легко-легко.

Присев на старую берёзу,

Он встретит розовый рассвет.

Сосед не спит, роняет слёзы.

Соседу сорок восемь лет.

 


Дворник

 

Ты говоришь: «Помнишь, в начале лета…»

И вдруг замолкаешь,

Закрываешь глаза,

И кажется, будто во рту конфета

Тает.

Я слышу, как напряжённо гудят провода

Над миром, над лугом, над каждой травинкой,

Ещё пара дней,

И лето станет зелёной соринкой,

Прилипшей к подошве твоей.

А пока птицы низко летают,

И ты говоришь:

«К дождю».

Вероятно, Адам и Ева, когда уходили из Рая,

Смотрели в глаза сентябрю.

Ты говоришь…

Нет, смотришь вдаль и молчишь,

Там, вдали, где-то у самого края

Мальчишки беспечно гоняют

Резиновый мяч.

Пыль столбом. В пыли их коленки мелькают,

И острые локти, и тают,

Безудержно тают их лица

В высокой, высокой пыли.

Когда-то в ней всё растает.

Когда-то в ней всё растает.

Кода-то в ней всё растает.

Все летние, зимние дни.

Ты знаешь, трава прорастает.

Ты знаешь, трава прорастает.

Ты знаешь, трава прорастает

Сквозь твёрдый тяжёлый асфальт,

Сквозь чёрный шершавый асфальт,

Сквозь грязный истёртый асфальт.

Сквозь снежные думы твои.

 


Море

 

Memento mori... Море далеко,

Крик чайки глубоко в фотоальбоме,

Танцует лошадь на пологом склоне,

Кому легко? Кому легко

С разбега лбом о ветер ударяться?

Кому легко случайно заваляться

В худом кармане старого трико?

Memento mori... Море далеко...

 

Memento mori... Осень далеко...

Плывёт кораблик в мартовских прожилках,

Несёт соседка килограммы с рынка,

Надень пальто. Надень пальто.

Как мартовское небо бесконечно!

Мечта из детства - сколотить скворечник.

Memento mori... Осень далеко...

 

Memento mori... Сносят особняк

Княжны какой-то, выцветшей на фото,

Дыханье глубоко у сонного болота.

Молчит моряк, молчит моряк

О море, виденном глухой бездонной ночью,

О карих глазках непоседы-дочки.

Memento mori... Море дышит в такт

С...

 


Журавли

 

Ты читаешь мне стих, кем-то писанный где-то,

Я зачем-то на кухне печенье пеку,

Завернув чьи-то мысли в цветную газету,

Через двадцать секунд я тебя обниму.

 

Через двадцать секунд над бескрайней рекою

Пролетят журавли, улыбнувшись им вслед,

Ты откроешь окно журавлиной рукою,

Кто-то в форточку выбросит смятый билет

На трясущийся поезд, домашняя кошка

Сложит лапы свои на хозяйской груди,

О фарфоровый край звякнет чайная ложка,

Журавли, журавли впереди...

 


Кукушка

 

Есть причина не спать и в четыре утра,

Есть причина всю ночь не ложиться,

У меня под подушкой шумит детвора

И гурьбою кружатся синицы.

 

Соскребать темноту с ледяного окна

Чайной ложкой узорной старинной -

Для кого-то судьба, для кого-то игра,

Для кого-то - в углу паутина.

 

Есть причина не спать предрассветной зимой,

Есть причина искать в небе звёзды.

Ты живой? Я живой. Под подушкой травой

Прорастут мои тёплые вёсны.

 

Я смотрю по ночам, как кукушка в часах

Просыпает из клюва мнгновенья.

Под подушкой моей глубоко в простынях

Распустился, как роза, репейник.

 


Уходят

 

Сквозь пальцы и сквозь решето,

Сквозь раму оконную летом

Уходят забытые где-то

И выроненные на дно,

 

Растрёпанные от счастья,

Накормленные Настасьей

Олеговной, вросшей в вечность

На лавочке во дворе.

Уходят июльской ночью

С глазами соседской дочки

Шагами чужих малюток,

Роняя из глаз тоску,

 

Оставив нас на балконах

И в узких дверных проёмах,

На плёнках магнитофонных

И кнопках с затёртым «пуск»...

 

***

Старушка присела на лавочку в парке

И просто закрыла глаза,

Старушка купила для внуков подарки

И просто закрыла глаза.

Старушка трепала помятое платье

Иссохшими пальцами рук,

К ней молча подсела озябшая осень-

Одна из старейших подруг.

 

Над лавочкой клен шелестел и качался.

Старушка трепала подол.

Над лавочкой клен шелестел и качался,

Но вскоре устал и ушел.

Озябшая осень держала в ладонях

Остатки иссохшей листвы.

Старушка смахнула опаший листочек

С красивой седой головы.

 

Уставшее солнце клонилось к закату,

И осень закрыла глаза.

Уставшее солнце упало на лапу

Большого бродячего пса.

На лавочке в парке старушка и осень

Вслепую встречали закат

И слушали молча,как где -то за парком

Трамваи звенят и звенят...

 

С пдф-версией номера можно ознакомиться по ссылке http://promegalit.ru/modules/magazines/download.php?file=1522609818.pdf

К списку номеров журнала «ВЕЩЕСТВО» | К содержанию номера