Искать человека

***

Облупленный зальчик, ни спаржи, ни мидий.

Обветренный вечер – и кто-то с тобой,

и славно живётся в просторной хламиде,

а рядом на сцене играет гобой.

Немного устало, чуть-чуть глуховато,

оставив за скобками прочий квартет,

дарует пришельцам печаль-модерато

и тему любви извлекает на свет

из чёрного щёголя с белым пластроном,

который сегодня угоден Творцу

и вот – исполняет в концерте гастрольном

мелодию жизни, пришедшей к концу…

Как длинно и больно, как сладко и жутко,

под слёзы на лицах, под  ропот дождя

играет гобой, деревянная дудка,

из города Гамельна нас уводя.

***

…И когда я беру рубанок, делаю стих

или делаю вид, что делаю важное дело –

это всё ремёсла. Пойми, признай и прости,

что плоды работы по-ясельному неумелы.

Ну и что же, что результаты пока худы?

От тебя не ждут чиппендейла или «Козетты».

Это, собственно, как учиться с нуля ходить

и оценивать расстояние до предмета.

Что ладонь не клешня – уже немалая честь,

подаёшь надежды. Хотя и хлопот  немало.

Заусенцы и диссонансы затем и есть,

чтобы чуял сопротивление материала.

Вы похожи с ним, свилеватым  кривым комлём,

где рисунка ткани ещё предстоит добиться.

Между искоркой единицы и тьмой-нулём

по наждачной зерни проложен пунктир границы.

Потому что план мирозданья предельно прост:

шлифовать натуру, исходно всегда дурную.

Механизм экспресс-комбинаций, клеточный рост,

где геном умений и  функций особь формует.

И покуда не обеспечены векселя

лексиконом, вкусом, мозолями, глазомером –

по молочной реке вдоль вишнёвого киселя

не тебе рассекать молодецким лихим манером.

…Но и в  этой  жизни случится случай такой,

чтобы в нервный узел ударил тебя стрекалом –

и пропал, и канул, подхвачен Другой рекой.

Ты ведь помнишь?.. несколько раз бывало, бывало…

И приснится, а, может, присных пришлёт к тебе,

исчезающе малым сим пожелав заняться,

снисходительный к сучковатой твоей судьбе

Демиург чудес, сублимаций и инсталляций.

И когда прикоснётся, шепнёт на ухо тайком,

что  такого ещё не слышал, что так сокровенно

сочиняют сны – и займётся Красным цветком,

а потом потечёт горячим ручьём по венам…

и когда под Его рукой неброский сюжет

обретёт бесценную душу – ни мало, ни много –

кособокий смайлик в черновике у Слога,

улыбнись родне, навещавшей как-то уже.

ИСКАТЬ ЧЕЛОВЕКА

Давно не чту ни вождей, ни чина.

Но есть в миру, что столь многолюден,

не шанс, а, может быть, лишь причина

найти особого homo ludens*.

Не  чудодея и не мессию,

не супермена в седьмом колене,

но человека природной силы

и капитана своих волений.

По искре взгляда, по стилю жеста

искать Зачинщика,  VIP-персону,

из тех, кто крепок причинным местом,

умом, пером, мастерком масона;

умеет делать добро, сюрпризы,

попытки, вещи и личный выбор;

кладёт начала, концы и визы,

а то и камни – при слове «рыба»…

И он готов, коли что, к расчёту,

и он спокоен всегда к награде.

А если спросят, какого чёрта

он тут присутствует и играет,

во что и с кем, из каких коврижек –

таким об этом и знать не надо.

Когда – подале, когда – поближе –

он слышит голос своей монады.

Она, голубушка, лучше знает,

зачем жильём себя наделила,

почём ему эта боль зубная,

которой группы его чернила.

Свою решимость на красном, чётном

и блок, всегда для него опасный,

он ставит именно против чёрта

во всех личинах и ипостасях.

Он дарит миру с себя по нитке,

мешая аду, поодаль рая,

играя Гессе, Шекспира, Шнитке,

судьбой и жизнью своей играя.

…Азарт и смелость сильнее тягот,

но только это не те лекарства,

пока Косая стоит на тяге

и бьёт на выбор себе бекасов.

А значит – верьте или не верьте –

среди забот о любви и корме

играть приходится против смерти

в её отвратной и пошлой форме.

Хотел бы стать не  жрецом – скорее

простым статистом его мистерий –

но лишь бы вымпел единый реял

над мистагогом и подмастерьем.

Сыграть хоть тайм, непреложно помня,

что в этой лиге хотят не славы,

прийти хоть словом ему на помощь…

Когда маэстро отправят в аут –

играть без правил, играть без судей,

ножу ответить своим дуплетом,

отдав ферзя (и игру, по сути) –

не сожалеть никогда об этом.

А у надежды – чуднáя доля:

она старается тихой сапой

оставить оттиски на ладонях,

пометить лица секретным крапом.

Приметой блёклой и ненадёжной

она кочует по всем обновам.

Но мне она – на любой одёже

звездой Давида, тузом бубновым,

шевроном, бляхой и голограммой,

значком партийца, цветами клана.

И вот на прочных и многогранных –

ищу отличку такого плана:

пешком по будням, с горящей плошкой,

(пространство – здешнее, время – наше)

чтобы вести игру не оплошно,

чтобы при встрече своих спознаша.

* Человек играющий (лат.)

С пдф-версией номера можно ознакомиться по ссылке