Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Захар ПрилепинОб авторе: Родился в деревне Ильинка Скопинского района Рязанской области. Закончил... >>> |
Евгения СусловаОб авторе: Интернет-публикации. Участие в фестивалях «М-8» (Вологда, 2007)... >>> |
Елена СунцоваОб авторе: Родилась в Нижнем Тагиле. Училась на художественно-графическом факультете... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Анатолий ЮхименкоПритчи. Стихотворения«Так будут последние первыми…»
прости меня. я худший из людей. я – задыхаюсь без твоих прощений. покуда копит влагу Водолей и мерзнет сок весенних превращений
в пучках флоэмы и от Рождества 2 тыщи лет. и нечем оправдаться за скудность черт. и за намек родства. и век окончен. и мытарства длятся.
и в скудоумный осевой хребет, где мозг наивней, чем слеза ребенка, вонзится страсть. и ежедневный бред для неимущего – доходная работка.
и так занятна участь тех, в ком бродит кровь по замкнутому кругу, и ищет выход для простых утех, и смысл кончины портит, как подругу.
и чтоб добраться до другой щеки чужой ладонью надобен посредник. и дни бегут, как на сосцы щенки. и ровно жизнь – от первых до последних.
«… друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде?»
а тот, кто не в брачных одеждах, но с мира по нитке в миру надеждой, как стражей, задержан и строчкой, что рвется к перу;
а тот, кто изъят на распутье от плуга, от блуда, нужды, чей смыл, будто узел, распутан, в ком нету особой нужды;
а тот, с неподдельным, как камень, и чуждым веселья лицом, хватающий с жару руками откормленных тучных тельцов;
а тот, кто, как прибыль, мельчает, в ком скорбно/греховна гортань, чью скверну омоет молчанье, как грязь из телес – Иордан;
но тем, что изъят был и призван, он – избран – не избранный – тот, в ком свет преломился, как в призме, кто вреден для горних высот;
и тем, кто задет был любовью, как баловень дев и семьи, и тем, что венозною кровью омоет одежды свои.
«когда придет хозяин виноградника»
я ветхие числа листал, плутая в изгибах сложенья, но жизнь, что жирнее пласта, не ведала слов сожаленья;
растила густой чернозем, служила простую работу: брать сдельщика утром внаем и требовать крови и пота;
и я – составитель времен – ведущий усердно подсчеты, был тленным внутри засорен, но тоже замысливал что-то;
наемник, сгубивший лозу, стяжатель напрасной награды, вершил свой крутой самосуд, покуда в пути Виноградарь; за то, что нет дела о ком бьет колокол в тихом селенье, бросая голодному корм: горсть крошечных слов сожаленья.
«и когда он был еще далеко»
рвалось. шипело. билось недовольство. терзало путника всевластьем произвола. и барышом сомнительного свойства: кормило мукой мелкого помола.
и блудный сын глотает липкий страх. и пьет стыда переигравший уксус. и, распознав, что боль утрат остра, не изменяет избранному вкусу.
его трясет. укутавшись в тряпье, как прячутся от сглаза и от порчи, из пересохших русел пьет сухую влагу барских вотчин.
и снова продолжает путь. и, будто смысл, в пределах многоточий, иную полагает суть: уже не ваш, – но все еще не отчий.
чужой. ничей. как сорная трава. еще не отчий. на ребристой грани, где жизнь и смерть схлестнулись за права единоличных обладаний.
он так устал. ослаб. а даль еще длинна. но что до расставаний, то обобравший мир отдал цветной металл врачующих страданий.
и сортируя эту медь, когда дорога кончится, как ссылка, не больше точки встанет на холме – и в ней отец признает сына.
«…потому что настала жатва.»
потому что наступит жатва. предназначенный колос ломок. потный полдень. ни тучки. жарко. души – полые, как солома.
это – скоро. возможно, завтра. зернам станет в чешуйках тесно. как возмездье, настигнет жатва. время вызрело. хлебом. тестом.
поднебесный горчичный воздух в проникающих ранках остьев. колос сжат. и на праздный возглас не хватает ни сил. ни злости. серп послушен движенью кисти. мысль о небе. и мысль о хлебе. зерна тверже, чем в теле кости. колос. серп. пустотелый стебель.
время прибыли и хищений. пахнет ладаном вкупе с серой. небом подлинных восхищений. потому что берется силой.
«И пришедшие около одиннадцатого часа…»
– работник последнего часа – воздастся тебе за труды: наполнится полая чаша, охрипнет архангел трубы, отмерится теплого хлеба на плоть: ни мертва/ни жива, и будут волы твои в хлеве пресыщенно время жевать;
и станешь добреть ты глазами в беременный час соловьих, и, может быть, даже Хозяин причислит к разряду своих;
и разве не равное чуду, – как если ходить по воде – жизнь, страстную выдумку чью-то, присвоить. примерить. задеть.
и трогая век плавниками, весомый и скорый на боль, полощется между губами немая, как рыба, любовь:
подельник. поденщик. работник наемных разбойных касыд. резных мимолетностей плотник.
бьют полночь на башне часы.
«иное упало в терние…»
ты семя – упавшее в тернии, на этих грунтах, где дано познать растяженье материи и выпасть, как соли, на дно;
и вызреть опушенным колосом, презревшим зерновкой осот, и выдать натруженным голосом всю прибыль с отверстных пустот;
и если б не залежи горести, ведущей отсчет на аршин, то чтоб ты поведал о горести и плотности тщетной души; и если б не скормлен был женщиной на розовых чутких сосцах, то чтоб смог сказать ты о желчи и – как носят под платьем сердца;
и если б не умер, как семечко, то как бы сумел угадать, что дышит прерывисто в темечко непознанная благодать.
Вольное истолкование В. Ильина
четыре стороны света для глаз и рук моих. больше не буду просить.
и небо открыто вечернее. и нечто, сокрытое в белом. больше не буду просить.
как если бы вышел в поле, а поле то – боль земная, и боль земная – твоя.
вот – онемею от боли, как эта земля нагая. не буду больше просить.
В. И.
вот что совершенно хорошо: вишни, согрешившие с росой, вишенки, что сладостней и чище, ять, что разрушает, будто яд, явь, что насыщаясь росных яств, заставляет слева биться чаще;
вот что полагается просить у пожнивных хлебосольных сит, у сырца уживчивых провинций, у подзола четырех сторон, у крамолы чертовых дорог, у руки запойного кормильца:
то, что прорастает на полях, на паях у сиверских полян, на правах у пробного обкоса, на губах усердных, но немых…
и, прозрев на самый малый миг, боль свое возьмет. не беспокойся. К списку номеров журнала «БЕЛЫЙ ВОРОН» | К содержанию номера |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |