Дигория
1.
Изгиб, излом, и нет дороги...
Нелепо, как в дурном кино!
И вспоминается о Боге —
Ему всегда не всё равно.
Ревёт мотор на грани срыва.
Чуть-чуть назад... Вперёд... Вираж...
Налево — лезвие обрыва.
Направо — зубы скалит кряж.
Потеет на спине рубашка,
Как в зной из погреба вино...
Водитель — на бровях фуражка —
Хохочет... Чёрт, ему смешно!
И на заоблачном пределе
Последних лошадиных сил,
Скрипя мостами, еле-еле
Вползает в небо старый ЗИЛ.
А вдалеке печальный демон
Несёт домой пустой мешок...
Я — наверху! Я занят делом!
И мне сегодня хорошо!
И я живу... Ломаю спички...
Курю, как будто в первый раз,
И вредной радуюсь привычке,
И пелена спадает с глаз.
Здесь солнце на сосновых лапах
Качается, как в гамаке.
Здесь можжевельниковый запах
Живёт в болтливом ручейке.
Здесь, как гигантские тюлени,
Слезятся утром ледники.
Здесь тучи тычутся в колени
И тают от тепла руки,
И, выгибая рысьи спины,
Да так, что пробирает дрожь,
Рыча, царапают вершины...
И дождь вокруг! И сам я — дождь!
2.
Когда идёшь по краю ледника —
По грани, по излому тьмы и света —
И видишь, как рождается река,
Решись на шаг и сделайся поэтом.
И — вдребезги! И вот она — бери!
Она живёт в цветке рододендрона,
Она — артериальной крови ритм,
Она вне человечьего закона.
Она растёт из сердца валуна
Под первыми весенними лучами,
Она нежна, как полная луна,
Из-за неё моря не спят ночами.
Возьми — она прожжёт тебе ладонь
И обернётся шумом водопада.
Она тебя ужалит — только тронь!
И ты умрёшь, но умирать не надо.
Ты сможешь, ты сумеешь — делай шаг,
Один короткий шаг... Какая мука!
И заново научишься дышать
И чувствовать губами привкус звука.
* * *
Пером и кистью по зиме
Позёмка пишет акварели.
Дрожат ресницы старой ели
И серебрятся в полутьме.
С зеленоглазою луной
Играет старый кот в гляделки.
Вживаюсь в роль ночной сиделки,
Поскольку сам себе — больной.
Пузатый чайник на плите
Пыхтит, вздыхает и бормочет,
Как будто мне напомнить хочет
О заоконной красоте.
Звездам нет счёта, бездне — дна.
От белой зависти немею,
И всё же выдохнуть посмею:
Россия — это тишина.
Поэзия
1.
От сердца к сердцу, от любви к любови,
До самых-самых беззащитных — нас!
Сквозь жизнь и смерть, сквозь властный голос крови,
В урочный или неурочный час,
Листвой опавшей, первою травою —
Нас властно отделяя от других,
Доходит и хватает за живое...
И сторонятся мёртвые живых!
2.
Как много в городе снега —
Бери и стихи пиши!
В вагоны метро с разбега
Прыгай, буянь, греши!
До хрипоты с судьбою
Спорь — не теряй лица.
За женщину — только стоя!
За Родину — до конца!
И пусть второму — корона,
А третьему — соловьи.
Ты — первый! Крылья грифона —
Твои!
Взлетай и лети — так надо,
Не возвращайся назад —
Писательские заградотряды
Поэзию не щадят.
3.
Художник поставит мольберт
И краски разложит, и кисти,
А я — двадцать пять сигарет —
И с ветки сорвавшийся листик.
Мы будем сидеть vis-a-vis,
Пока не опустится темень,
И ради надмирной любви
Пространство раздвинем и время.
Мы будем глядеть в никуда
И думать о чём-то неважном:
Сквозь нас проплывут господа
В пролётках и экипажах —
Улыбки сиятельных дам,
Смешки, шепотки одобренья,
Последним проедет жандарм,
Обдав нас потоком презренья.
А ночью в дрянном кабаке,
Где слухи роятся, как мухи,
Он — в красках, я — в рваной строке
Хлебнём модернистской сивухи,
Забудем, что есть тормоза,
Сдавая на зрелость экзамен,
И многое сможем сказать
Незрячими злыми глазами.
И к нам из забытых времён,
Из морока рвани и пьяни
Подсядут: художник Вийон
И первый поэт Модильяни...
Васильевский остров
Птицы у нас — синие,
И паруса — алые.
Наши улицы — линии —
Прежде были каналами.
Нас на волнах качает.
С нами играют ветры.
Мы закаты встречаем
И провожаем рассветы.
Всякой твари — по паре.
Лица у нас — любые.
Утром глаза — карие,
Вечером — голубые.
Мы здесь — особой пробы,
Мы в океан выйдем,
Если мостов скобы
Из берегов вырвем.
Здравствуй, косой дождик,
На берегу рассвета!
Каждый из нас — художник.
Всякий — с душой поэта.
Петербург
Лужи на мостовой,
Словно и нет зимы.
Варежкой дождевой
Зачехлены дымы.
Переполох огней.
Бронзовый всадник хмур.
Не карнавал теней —
Месиво контркультур.
Изморось, гиль и хмарь —
Слипшийся видеоряд:
Вписан красный фонарь
В неба чёрный квадрат.
Мокнет в Неве вода.
Ветер сердит и крут.
Люди туда-сюда,
Словно улитки, текут.
Лижет волна гранит.
Двор проходной — дыра.
Если луна спит,
Значит, и мне пора...
* * *
Апрельское утро грачами озвучено.
Уходит в подлесок туман не спеша.
Ещё две недели — и скрипнет уключина,
И лодка пригладит вихры камыша.
Ещё две недели — и синяя Ладога
Натешится вволю, подмяв берега,
И в небе проклюнется первая радуга,
И рыба пойдёт нереститься в луга.
И ветер с Невы — аж до самого Таллина! —
Молву донесёт... А пока среди льдин,
Как спящая женщина, дышит проталина
С лиловым цветком на высокой груди.
* * *
Ветрено. Звёздно. Холодно очень.
Губы замёрзли — и навсегда...
Инеем Охтинский мост оторочен,
В инее крыши и провода.
Я воротник поднимаю повыше,
Шаг ускоряю на выдох и вдох.
Знаю: никто здесь меня не услышит
И не устроит переполох.
Я — повелитель нескáзанных слов!
Что мне за дело до невниманья
И человечьего непониманья,
Если я их принимать не готов?
Да, не готов! Мне несладко пришлось
На полусонном Московском вокзале...
Я пригубил и обиду, и злость
Каждого, кто в эту ночь замерзает.
Город мой, ты на меня погляди!
Я невесом, я почти что бесплотен...
Переведи меня, переведи
На человечий язык подворотен!
* * *
Луна продырявила дырку
В небесной большой простыне.
Сработаны как под копирку
Стишата, что присланы мне.
Вот, думаю, делают люди,
Печатают эту пургу...
А я, словно овощ на блюде,
Стихи сочинять не могу.
И я совершаю ошибку,
И в корень не тот зрю...
Но сплёвываю улыбку
И сам себе так говорю:
«Зачем тебе глупая драка
За место на полосе?..
Пиши,— говорю,— собака!
Печататься могут все!»
По отвесной стене
1.
Выглянул месяц, как тать из тумана,
Ножичком чиркнул — упала звезда
Прямо в окоп... В сапоги капитана
Буднично так затекает вода...
Через минуту поодаль рвануло.
Замельтешили вокруг светлячки...
Встать не могу — автоматное дуло
Прямо из вечности смотрит в зрачки.
2.
Белый день. Белый снег.
И бела простыня.
Бел, как мел, человек.
Он белее меня.
Он лежит на спине,
Удивлённо глядит —
По отвесной стене
Страшновато ходить.
«Помолчите, больной... Не дышите, больной...» —
Говорит ему смерть, наклонясь надо мной.
3.
Остывают страны, народы
И красивые города.
Я плыву и гляжу на воду,
Потому что она — вода.
А она и саднит, и тянет,
Словно соки земные луна...
Жду, когда она жить устанет
Или выпьет меня до дна.
Я плыву, как вселенский мусор...
На другом берегу реки,
Наглотавшись словесного гнуса,
Чахнут звёздочки-паучки.
Из какого я рода-племени?
Кто забросил меня сюда?
Скоро я проплыву мимо времени,
Опрокинутого в никогда...
Поэты
По привычке кусаем ближних —
Неуживчивый мы народ.
Ради мнимых успехов книжных
Затыкаем друг другу рот.
Наши мысли о дне вчерашнем,
Как прокисшее молоко.
Бедным — трудно. Богатым — страшно.
А кому на Руси легко?
