Вадим Гройсман

Агасфер. Стихотворения

АГАСФЕР


 


Я жил в подвале, шастал по дворам,


Ел некошерный хлеб, дерьмо, конину.


Я плыл по морю, лазил по горам


И пересёк великую равнину.


 


Сидел в тюрьме, сражался на войне,


Гулял и пил в московских ресторанах,


Пришельцем был в Египетской стране,


И до сих пор – пришелец в разных странах.


 


Ключи и карту в поле потеряв,


Плутал при свете Солнца и созвездий.


Я – Вечный Жид, бездомный квартирант,


И, кажется, умру при переезде.


 


Так и должно быть. Закусив губу,


Опять собрав несчастные пожитки,


Благословим бродячую судьбу,


Гостиницы, палатки и кибитки,


 


Спокойно примем нищенский позор,


Суровый голос вечного закона,


И круг небесный, и земной простор


Нам распахнутся с высоты Сиона.


 


*  *  *


Когда я много лет прожил
Без истины и цели твёрдой,
Я из кусков себя сложил
И окропил водою мёртвой.
Что было жизнью, что – игрой,
Что от земли, а что из дыма...
Ночною долгою порой
Собрал все части воедино.
Дрожит холодная звезда,
Торчат пожитки из котомки,
И время – мёртвая вода –
Течёт на бедные обломки.


 


ПОДЗЕМНЫЙ СВЕТ


 


Жестокая, смешная,
Уходит жизнь во тьму,
И вся земля ночная
В разломах и дыму.
И сил осталось мало,
И передышки нет,
А в глубине провала
Горит подземный свет.
Дорога опустела,
Дом утонул во мгле,
Но есть одна пещера,
Что светится в земле.
Все выходы и входы,
Весь мрамор и гранит.
Идут пустые годы.
Подземный свет горит.


 


*  *  *


Остров влажно-зелёный, жизнь коротка и полна,
Камни и облака из одной общины.
Как молодые кентавры, летят с холма
Голые всадники – женщины и мужчины.
Светит лёгкое солнце, морская волна кипит,
Молота и копья боги не даровали.
Кони скачут по берегу, брызги из-под копыт,
Будто дневные звёзды, искрятся над головами.
Сон. Ещё нет и памяти, снящейся наяву.
Опыт ещё не верит, что так бывает:
Кони хрипят и стонут, падая на траву,
Девушки старятся, юношей убивают.
Между седых валунов кружится Ахерон,
Злая вода сверкает, как меч Полиника.
Медленно над потоком клонится клён,
Густо цветёт боярышник, прячется вероника.
Башни пыльного города видятся из окна,
Пыль по углам, пузырьки и коробки быта,
И в голове мешаются страны и времена,
Крутятся шестерёнки и бьют копыта.


 


КОНЕЦ РОМАНА


 


Слепая ночь, как лошадь в шорах,


Трясёт огромной головою.


Безумный мир на каждый шорох


Ответствует протяжным воем.


 


В долине бродят наши предки,


Ползёт огонь из чёрной щели,


Ворона каркает на ветке


Обугленной и страшной ели.


 


А Лара своего Живаго


Переправляет через реку,


И вёсла осыпают влагой


Измученного человека.


 


НОЧНЫЕ СТИХИ


 


Кончились погоня и жара,


Духи дня не скачут и не спорят,


Лишь глухая, тихая пора


Чёрной ватой обложила город.


 


Засверкали звёздные мосты,


Ночь земную до себя возвысив,


И могучий ветер высоты


Раскачал верхушки кипарисов.


 


Все соседи спят. И только мне,


Позабыв дневные передряги,


В долгой и холодной тишине


Замирать над ворохом бумаги.


 


Поздно я решил, что я поэт,


Перестал махать руками в драке,


Потому и прожил много лет


На великом холоде и мраке.


 


Нёс поклажу долга и стыда,


Доверял газетным приговорам,


Но теперь другие холода


Обжигают ветром и простором.


 


Разметало старые дома,


Будто каравеллы Магеллана,


И теперь совсем другая тьма


В стены бьёт, как волны океана…


 


*  *  *


Когда пузыри водяные


Обсыпали корку земли,


И тусклые дни ледяные


Продвинуться в город смогли,



И дождь пеленою густою


Повадился с неба свисать,


Я сел перед книгой пустою


И понял, как надо писать.


 


Спокойно. Как дождь барабанит,


Считая чужие года,


А то, что он сердце изранит,


Не видно сквозь толщу труда.


 


*  *  *


Я жил как попало, броню не ковал,


Искал подработки, менял адреса,


И всё надрывался, и всё тосковал,


Мечтая душой улететь в небеса.


 


Но там, в небесах, среди чудных светил,


Остался я немощен и одинок,


И кто-то поднял меня и опустил


На бедную землю – наверное, Бог…


 


На этой земле холода и дожди,


Дома и заборы, объедки и вонь,


И где-то вверху, впереди, позади


Блуждает и меркнет небесный огонь.


 

*   *   *

И всякая плоть в совершенных мирах

Живёт, говорит и немеет.

Ни птицы на ветках, ни рыбы в морях

Рассудок терять не умеют.

 

…Обрывистый берег угрюм и высок,

За глыбу цепляется глыба,

И лезет на острый горячий песок

Одна сумасшедшая рыба.

 

Безжалостно ясен далёкий зенит,

И не за что там ухватиться.

В холодный разреженный воздух летит

Одна сумасшедшая птица…

К списку номеров журнала «Литературный Иерусалим» | К содержанию номера