Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Евгений КоноваловОб авторе: Родился в 1981 году в Ярославле. Стихи и критические статьи публиковались в... >>> |
Андрей КоровинОб авторе: Поэт, критик, руководитель культурных программ. Автор поэтических книг... >>> |
Анна МамаенкоОб авторе: Родилась в Краснодаре в 1982 году. В 2005 году окончила дневное отделение... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Яков МаргулисТри встречи. СтихотворенияТри встречи 1. Вот-вот загрохочут над Волгой мои сапоги, И полупустому купе напеваю про это, Мир вырублен, за занавеской не видно ни зги, Но пахнет антоновкой, значит, кончается лето.
Талдычится вечный вопрос поездов: – ты куда? Пою, а себе задаю его снова и снова, А еду начать всё сначала, а еду туда, Где светит улыбка, похоже, из мира другого...
Итак, на разгоне в ночи «Симферополь – Москва», Освоил с попутчицей чуть не полбанки «Столичной», И где же, выходит, пустых обещаний слова – В отрыве вести себя, минимум, в меру прилично.
Но поздно, но поздно, но поздно топить тормоза: Коса золотистая, пухленький, бантиком, ротик... И что-то непознанное обещают глаза, И боже ж ты мой, ну какие тут могут быть «против»?
Мосты и туннели, практически, не тормозя, Берёт шустрый поезд, как я, позабыв осторожность, Мы с ним акрихинную горечь скупого «нельзя» Залили медовою сладостью щедрого «можно».
И н?а воду вёсла, и пеной в лицо буруны, И пройден порог, и скользим по зеркальному плёсу... Залижутся мелкие ранки случайной вины, Затянется ночь предрассветным туманом белёсым.
2. Песня соловьиная, юная весна, В майской роще ландыша стебелёк упругий, Что была ты школьница – не твоя вина, Что, как утро хороша, – не твоя заслуга.
Ухитрился от судьбы получить сполна, Не упал и не сошёл, не покинул круга, Что так долго был в пути – не моя вина, Что как прежде ты глядишь – не моя заслуга.
Не допелась песенка, порвалась струна, Третий голос – не мешай песне с новым другом, Что тебе не весело – не его вина, Что всё так же хороша – не его заслуга.
Добивай до шляпки гвоздь, допивай до дна, Не смеши нас, Купидон, стрелами и луком, Раскололось, не сбылось – наша ли вина? Отштормило, улеглось – наша ли заслуга?
3. Даю порой прикуривать и сердцу и уму, Качу до Растогуево, как тыщу лет тому, Там ели подмосковные синеют вдалеке, Лишь память рюкзаком на мне, считай, что налегке.
А вот и эта улица, а вот и этот дом, И кот – не тот ли ? – щурится в беседке под окном, Кручу звонок-барашек я, и он – не обновлён, Сейчас откроет барышня, что был тогда влюблён...
А воздух вдруг сгущается, непросто и вздохнуть, Рука перемещается непрошенно на грудь, Шаги... Но будто кто толкнул – бегу, бегу назад, Пока не встретил ту весну споткнувшийся мой взгляд.
Бегу, не покажу лица, и – за угол, как вор, Не те: ни эта улица, ни дом, ни кот, ни двор... Какого тут тебе рожна? Не выйдет ни черта – Не та откроет барышня, не та, не та, не та...
Играет лихо времечко, всегда победный счёт, С тем ледоходом речка к нам назад не потечёт. Поймать такси до станции, и – ходу от «вчера»! Пусть барышня останется такою, как была...
Даю порой прикуривать и сердцу и уму, Качу от Расторгуево, как тыщу лет тому, Ой, удаль молодецкая, не помню ни хрена: А что ж у Павелецкого велела взять жена?
*** Cпросили, а в чём ваша главная фишка, Годится ли что-либо для пъедестала? Наверно, годится. Есть в памяти книжка, Сейчас вот достану – и перелистаю...
А там – всё наброски, штрихи да детали: Орал кто-то гневно, глядел кто-то нежно, Какой-то портвейн, вроде, предпочитали, То ль левобережный, то ль правобережный.
Смешные и жалкие поползновенья: Вот речи дефекты, вот дифуравненья, Вот – третье место, вот – первое место, Невеста ещё, и уже не невеста.
Наивность юнца. И листать-то неловко. Всё думал – прикидка идёт, подготовка, А главное – ждёт... Вот дойду до угла... А главным – вся пёстрая жизнь и была.
Коммуналка Яну
Соседи: Яшка, Ромка, Ванька, Зинка – Смешной, под ноль остриженный народ, На стол – один – четыре керосинки, И гордость дома – кран. Водопровод!
А во дворе ещё соседей сколько! И кролики, и даже есть индюк, И вечные скандалы у помойки, И не всегда обходится без рук...
О тех годах, считай, сложился эпос. Но стало лучше, стало веселей: У каждого есть дверь в родную крепость, А у кого – и несколько дверей.
Теперь уже планета вся видна нам – А та же кухня тесная, как встарь: На шар один – четыре океана, Бензинно-керосиновая гарь,
И вечный бой в монбланах вечной свалки, Оскал соседа с пеною у рта... Невыездные мы из коммуналки. И выезжать-то, собственно, куда?
*** Какой же там конторе настучали? В какой охранке завели досье? Казалось, бегал сам-себе. Вначале. А оказалось – белкой в колесе.
Прикрылся независимости латами, Уверен был – надёжными вполне... Своих заслали, гады, соглядатаев, Во мне уже бесчинствуют, во мне.
И, связана приличьями суровыми, Меж ними где-то скуксилась душа. И взвешивай до миллиграмма слово, И выверяй до миллиметра шаг...
Сгоню с утра всех шпиков с мест непыльных С их правилами, с их подходом трезвым!
Но зеркало глядит щекой намыленной, И засекает свежие порезы.
*** У влажной кромки пляжа, на жаре Строенье подсыхает, всем на диво. Там девочка и мальчик, в той поре, Какую лишь и можно звать счастливой
Строительство к концу. Смотреть занятно: Всё бегают к прибою и обратно, Водой с ладошек заполняя ров – Надёжно-неприступным будет кров!
Гнездо достроит радостная пара В неведеньи беспечном – что потом? Я б досмотрел, пускай сюжетик старый, Но что-то разморило под зонтом.
За дремлюще прикрытыми глазами – Развязка трижды пройденного сна: Придёт неумолимая волна, Совсем не обязательно – цунами.
И чувстствую, игрушку жаль слегка. Ну что же, с морем не схожусь во вкусе. Возводят дети замок из песка... Как славно, что они пока не в курсе.
*** Мир в цвете! – поклонюсь художникам И малярам. И радуге – восьмому чуду – должен, Всем колерам:
Пионов неподаренному пламени, Кармину роз, – За тех, лелеявших надежды тайные, Что всё всерьёз.
Оранжевости юных жарких дней, Уроков пыла, Что жгла и мучила, да к счастью не Испепелила.
И тёплой солнечности-желтизне, Пришедшей в мае, С плодом в руке, чтоб соблазниться мне, Пусть – прочь из рая.
И зелени лугов, что отразилась В глазах судьбы. Небес голубизне, явившей милость, Чтоб детям – быть.
И сини моря, что без непогоды Перенесла. Той фиолетовости, где ни горя, Ни года, ни числа...
И – отдаю, пусть с мизерным успехом, Всем краскам спектра.
*** Дождь в прояснении. А попросту – слепой. Прощальный плач по Фетовской грозе. Стопа до дар зачитанных газет. Весенний авитаминоз с собой Принёс простуду, или «ОРЗ».
В хрипатом кашле – твой больной вопрос: Ломал себя каким богам в угоду? С каким врагом ушла твоя свобода? Там лёгкий флирт, иль всё-таки всерьёз? Иль так, на перемену места мода? Иль просто женская её природа?...
Но насморк – не путёвка на погост, И ветреность мужких не стоит слёз, И так уж всё ли через пень пень-колоду?
Прими своей перцовочки глоток, Взгляни на мир в блеснувшее оконце, Взбодрись сознаньем – ты не одинок: Там, в серых туч застиранный платок Сморкается простуженное солнце.
* * * Вся природа – из круговоротов, к примеру, воды. И приходим из небытия, и туда же идём, И толкуем, до крови, на разные очень лады, И земля примиряет – не катаньем, так мытьём.
И земля плодоносит, как женщина, та – как земля, И плоды подрастают, те – в детских, те – просто в садах... Глубина рассуждения – на смех большим кораблям, Да и свежесть: Хайям, иль какой-нибудь, вовсе, Плутарх.
«Царь природы»... Ну надо ж сморозить, пусть даже шутя, Я на палубе в шторм вспоминаю, кто держит бразды: Тучи мечут в пучину несчётные струи дождя, Подтверждая наличие круговорота воды.
* * * Скривила незнакомка ротик: – Терпеть поэтов не могу! Они и в жизни вечно лгут...,– И первой мыслью: «Ты в пролёте...»
И тут же следом: «Но позвольте, У них, на дальнем берегу, Кто может знать про тайный грех? А здесь наметился успех...»
Но, наклонив с усмешкой локон, Как током: – Вы ж из местных Блоков? – И ты споткнулся на бегу...
О, как жестоко неуместна Твоя широкая известность, Пусть в самом узеньком кругу.
|
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |