Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Дмитрий ВеденяпинОб авторе: Родился в Москве в 1959 г. Автор поэтических книг: "Покров"... >>> |
Наум СагаловскийОб авторе: житель США с 1979-го года, автор десяти поэтических книг, в том числе сборника... >>> |
Татьяна БелогорскаяОб авторе: (Ленинград-Петербург) - по профессии библиограф, кандидат педагогических наук... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Григорий МедведевЯ неправильно как-то живу. Стихотворения
Родился в Петрозаводске в 1983 году. Детство провел в Тульской области, учился на журфаке МГУ и в Литинституте. Стихи публиковал в журналах «Знамя», «Дети Ра», «Сетевая словесность», «Пролог». В 2011 году попал в лонг-лист премии «Дебют». Работает новостным редактором. Живет в городе Пушкино Московской области.
* * * Облетает с кленов хохлома. Кошка, щурясь, как от фотовспышки, думает: вот-вот придет зима делать черно-белые делишки.
Кошке с подоконника такой открывается пейзаж - хоть в рамку вешай; здесь, в райцетре, вольность и покой, тротуар разбит и воздух свежий.
Надевай колючий свитерок, подышать сходи на дворик школьный, ветерок доносит матерок: детский, позволительный, футбольный.
Оглядись. Неспешно покури с угостившим "Явой" футболистом, не горят на поле фонари, сыро и голы не задались там.
По октябрьской затверделой тьме возвратись, озябший и угрюмый. Кошка размышляет о зиме, дай ей корму, ни о чем не думай.
* * * потому что беспалой ладони проку мало в перчатке, кирилл носит варежки, но никого не допросится, кто б подсобил
из ребят их ловчее напялить. в коридорном толчется тепле, протирая культяпкою наледь на стекле.
у него рюкзачок допотопный и со сменкой дырявый мешок; вот когда в смерть отправлюсь я, то в ней и за тот с меня спросят грешок.
потому что ладонью беспалой рукавиц не натянешь, кирилл со своей этой просьбочкой малой и ко мне подходил.
но ведь все пацаны отказали! как же мне? и действительно, как? оправданья там примут едва ли. а пока, малолетний дурак,
я дружков на футбольной площадке нагоняю, машу им рукой в темно-синей китайской перчатке, но с английской нашивкой: «bestboy».
* * * Я иду мимо школы 6-ой - в просторечье - "дебильной". Отправляет сюда город мой, обветшалый и пыльный, недоумков своих на постой.
Здесь беседка-грибок со скамейкой и гном из фанеры зазывает на школьный порог - ручки сломаны, как у Венеры, покосился, поблёк.
Солнце выжгло листву, прошуршу до конца сквозь аллею, где воспитанники наяву приобщаются к пиву и клею. Я неправильно как-то живу.
У кого поучиться, в какой такой школе дебильной? Не знаю. Расскажи-ка мне, гном расписной, ну хоть ты, пока здешний вдыхаю теплый воздух, дымок торфяной.
* * * Трудно полюбить, а ты попробуй, этот черный мартовский снежок, на котором старый пес хворобый подъедает скользкий потрошок.
Около размокшего батона воробьиная серьезная возня. Трансформаторную будку из бетона украшает экспрессивная мазня:
с ведома муниципалитета, где за лучший двор ведут борьбу, рощица берез в лучах рассвета тянется к районному гербу -
так задумано в муниципалитете, что какой-нибудь чиновный патриот вспомнит невзначай березки эти на чужбине и слезу смахнет.
Дремлет пес, кредитные девятки пререкаются из-за парковки с ленд ровером, и ветер треплет прядки выцветших георгиевских лент.
* * * ...а в сентябре вручную давили сок большим самодельным прессом на винтовой резьбе; помню, как он шипел, как медленно тёк, яблочным духом разя, пенящийся, живой. это на плаху былинные богатыри головы клали, румяные, с черенком кровь проливали мутную — радужные пузыри — только ведро подставляй-уноси чередком. и позволялось вдоволь пить из того ведра, кружкой зачерпывая, от косточек не процедив. Спасибо, бедная родина, за то, что была щедра хотя бы на эту антоновку и белый налив. а впрочем, чего уж, пора обходиться без воспоминаний, сентиментальных смут. Где-то теперь ржавеет ненужный пресс, яблоки опадают и на земле гниют.
* * * Яблоня плодоносит лет пятьдесят, если хватает сил. Мой дед, посадивший сад, его уже пережил.
Мы вдвоем в запустелом сидим саду, август, трава ничком. Поднимаю и на скамейку кладу антоновку с битым бочком.
Дед выпрямляется, гладит кору яблонь, кора жестка. Верю, приговоренные к топору они узнают старика.
Жалко тебе их? Кивает: да. Ветер доносит дым; он все понимает и смотрит туда куда-то. И мы молчим.
* * * Глянцевая бумага, блекнущие цвета, раньше казалось, что были ярче или света больше тогда нам полагалось; а ныне среда сумрачней и обитатель старше.
Выцветший снимок: школьники у стены. Их родители - это заметно - уже включены главным по экономике в строчку "балласт", и все что, они могли - сложив уголком ладони - проговорить: "Мы в домике".
Ты не знаешь пока, ставший в последний ряд, вязаного стыдясь свитера в ромбик - неуютной своей обновы - что если долго идти и оглянуться назад - увидишь его, этот домик, отчетливей остального.
* * * Хорошо созревает рябина, значит нужен рябинострел, чтобы щелкала резко резина, и снарядик нестрашный летел.
Здесь удобное мироустройство: вот - свои, а напротив - враги; место подвигу есть и геройству, заряжай и глаза береги.
Через двор по несохнущим лужам, перебежками за магазин - я теперь не совсем безоружен, я могу и один на один...
Дружным залпом в атаке последней понарошку убили меня, и все тянется морок посмертный до сих пор с того самого дня.
* * * зима наступает долгая, словно смерть - вот-вот закует нас в хладны свои оковы; нужно заклеить окна и облачиться в шерсть - на полках скопилось много всего такого. а за окном, посмотри, - вдохновенен, сед, хулимый старухами, воронами, псами по первому снегу шагает алкаш-сосед в тапках на босу ногу и трениках с тормозами. автор этой картины вправе тягаться с Басё: внешняя простота и лаконичность линий таят в себе бездну мудрости, но это еще не все - и цвет этих треников такой беззащитно-синий.
* * *
памяти Р.А.
вот уже нам позволено умирать. вот уже нас оставляют в покое учителя в этой школе. как знать, а вдруг мы всему научились - такое
к жизни причастны, но непригодны. последнее фото на фоне доски, вспышка - и мы свободны. |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |