Фрези Грант. Стихи

1.

Так, словно мы ещё не всё сказали,

Таращатся галактики в юдоль:

Казалось мне – есть имя на вокзале

Их притяженью, внятному, как боль.

Ведь всякий поезд ящерицей юркой

Скользил меж пальцев – прямиком туда,

Где, может, небоскрёбы, может, юрты,

Но непременно белы – города.

С тех пор, пределов Северной Короны

Не покидая, с вотчиной в горсти,

Обвыкла я столбить собой перроны

И с долгих пирсов медленно брести.

Дана была в предел черта морская,

И всякий город ведом как привал,

И окоём, отъёму потакая,

Смеясь в лицо, грозил и зазывал.

Свидетель небо – как перчатку кречет,

Люблю сей мир: отныне, как сперва.

Живу рывком: вослед или навстречу, –

Незрячего, по сути, естества,

С простёртою рукой: она же строже

Воздетой в крестном знаменье руки, –

Ведь что у вас кресты на раздорожье,

То здесь на входе в гавань маяки.

Когда тебя понудит, что не мило,

Я стану приходить к тебе во сне

Тем берегом, что проплывает мимо,

Перроном тем, что стронулся в окне.

Но к памяти твоей не будем строги,

Ведь память – что ныряльщика страда:

В её потьмах объяли воды многи

И перл, и сокрушённые суда…

И будь ко мне судьбы благоволенье

Ликующим, как вешний хор дроздов, –

В нём станет биться давнее томленье

Неровным пульсом дальних поездов.

Где следом кормовым кипеть и таять

Воспоминанью, я взгляну светло

В прозрении, что мировая тайна

Поймалась в сеть вокзального табло.

2.

Средиземноморье? Та же соль

На разлив – процедишь сквозь глаза.

Сотрясать обрыва антресоль

Точно так навыкшая гроза.

Ведь, в упорном развороте крыл

Парусинных рея над волной,

Никуда Улисс ваш не доплыл,

Кроме глухомани островной.

Здесь твой двор, в поленницу дрова

Уложи, травою оторочь.

Как прекрасны эти острова:

Здесь бы жить – томиться – рваться прочь!

Скалься ввысь обломками гряды,

Выморщи горючие пески,

Но тебя, мой город у воды,

Обуяли те же сквозняки.

У тебя изгвазданный лиман –

Колдовству Цирцеи сто очков;

Твой в дыму дрейфующий шалман

Разразили громы каблучков:

Вся – недоумение души

Собственной оправой на одре,

Эй, Сильветта, вредина, пляши

С худенькой ладошкой на бедре!

Чей ты рассыпаешь топоток,

Юбку взвеяв, словно флотский стяг?

Малагеньи лавовый поток,

Ошалев, лакает Аю-Даг.

Всё здесь впромес – наполняй стакан

Кровотоком пурпурным, заря!

Слышишь: свист, – вдогон тебе аркан;

Скрежет, – выбирают якоря.

Тех земель багряное вино –

Остров, остров! – руки коротки!..

Нам, таким, от века суждено

Мимо дома плыть на маяки;

Из житейской бури налегке

Выходить, живя не по уму, –

Чтоб в тумане, с фонарём в руке,

Нисходить к заблудшим на корму.

3.

Альбатросы – я слыхала, – души моряков,

Чьи тела – без отпущенья сброшенный балласт.

Вот и даль отполыхала там, где был таков

Ралом водоизмещенья вывернутый пласт.

Мне – четырнадцать: не вспомню гуще синевы,

Чище – дюны, прорвы – глубже, строже – маяка.

Скоро небо скажет: «Полно!» – морю и, увы,

На мели осенней лужи бросит облака…

Но пока что, одинока, в части кормовой,

Внемлю: слаженное пенье глушит толща вод.

В нём без лота и бинокля ясен корневой

Смысл безбрежности: терпенье, – соль: слеза и пот.

Но терпенья не приемлет отроческий пыл:

В плеске волн слышна молитва – смысл её невем;

Звёздный зрак над морем въедлив, след, кипя, простыл,

Хор – невнятно, скорбно, слитно – длится в токе вен…

И не станут назначеньем эти города,

В ностальгию тех мелодий ненадежен трап,

Где всесветным разлученьем зыркает звезда –

У судьбы моей в колоде выявленный крап.

Грешным делом и чинарик примешь за звезду,

Где полощется мочало камня-крепыша:

Глянь, – а вдруг, вперя фонарик в пенную гряду,

Бродит там, ища причала, некая душа?..

Смыть ли давние чернила, плиты ли сколоть?

Утолить ли повсеместно алчный жор костров?

Помолись, – её теснила матричная плоть;

Помолись, – ей было тесно в табели миров.

Так – врасплох – сторожевая вспышка в круге зорь

Проставляет метку срока сданному внаём;

Так – времён не сознавая, – весь – по кругу – зов

Грозно блещущего ока, – дышит окоём.

Я лечу – белоголова, – я обречена, –

Это ложное преданье, – это ведь во сне,

Рассекаема, два слова спела мне волна:

Обещанье – ожиданье, – те, что жизни – вне…