Ксения Драгунская

Народы. Пьеса

Действуют:

Вадим Иванович, представитель местной власти

Надежда, сельская учительница

Гость

 

Октябрь, в полях ветер и листья, и кажется, что октябрь везде, на всём белом свете,  и листья летят по всей земле…

В кабинете Вадима Ивановича, главы администрации сельской администрации,  уютно, натоплено,  пахнет яблоками печкой. На стене портрет президента, икона Николая Чудотворца и карта района.

Вадим Валерьевич сидит за столом и смотрит на своего гостя – невысокого щуплого мужчину в кепочке, джинсах и пиджаке, смуглого, темноглазого, явно нездешнего, «неместной» наружности.

Гость сидит на стуле перед столом Председателя, с любопытством глядя по сторонам.

Входит Надежда,  молодая учительница сельской школы.

 

Надежда. Звали, Вадим Иваныч?

Председ. Заходи, Надежда, помогай разбираться. Видишь, гость у нас.

 

            Надежда смотрит на гостя, и гость молча приветливо улыбается ей.

       Надежда вопросительно смотрит на Председателя.

 

Председ. Полчаса бьюсь, разобраться не могу, кто такой. Хоть милицию вызывай.

Надежда. Может, Гали Савосиной родня, с Пеновского района? Они там, в Пенно, все рёхнутые маленько.

Председ. Ты ксенофобию тут не разводи – Пеновские нормальные ребята. Какой язык ребятам преподаёшь?

Надежда. Английский.

Председ. Вот и действуй. По-русски он не шарит, вот что. Мужики у колодца обнаружили. И сидит на корточках, и курит, совсем как наш. А по-русски-то не шарит.

 

            Надежда поправляет косыночку на голове и строго, как на ученика, смотрит на гостя.

 

Надежда. Инглиш?

 

            Гость нерешительно кивает.

 

Надежда. Нид хелп?

Гость. Вай-фай?

Председ. (усмехается, так как от детей своих и внуков знает, что такое вайфай). Вай-фай, как же… Макдональдс ещё… Суши-бар… Надя, скажи ему, у нас интеренет только на кладбище. Кладбище на пригорке, на кладбище колокольня, на колокольне модем хорошо ловит.

Надежда. Что вы здесь делаете? Откуда вы?

 

            Гость говорит по-английски, короткими предложениями.

 

Гость.  Нуй-Вэм. Моя страна. Остров. Океан. Зима. Плохой прогноз. Ураган. Опасно. Эвакуация.

Надежда. Ничего не пойму… Это что, телепередача «Программа Розыгрыш»?

 

            Надежда смотрит по сторонам, словно пытаясь разглядеть где-то скрытую камеру или другие признаки телепередачи.

 

Гость. Мы живём на острове. Нуй-Вэм. Остров-страна. Моя страна. Кругом океан. Зимой обещают сильный ураган. Надо готовиться к эвакуации. У вас много места. Мы к вам. Переждать ураган. Нас чуть больше тысячи человек.

Надежда (Председателю). Пляшите, Вадим Иванович. Они к нам от урагана эвакуироваться приехали. Тысяча человек.

Председ. Это чьё распоряжение? Мне ничего не спускали.

 

            Гость достаёт из кармана пиджака портмоне, бережно вынимает сложенный вчетверо листок, показывает Надежде.

 

Надежда. Тульская область, Жуковский район, деревня Пирогово, дом тридцать. Орехов Николай.

Председ. Это с Питера, что ли, бородатый такой, на «Ниссан-Патроле» убитом?

Надежда. Он дачник

Гость. Что-то плохое?

Надежда. Дачники, понимаете? Летние люди. Живут здесь только летом. А осенью уезжают в свои города. Работают там, всё такое. Сюда – только летом. Дачники.

Гость. Николай. Русский. Загорал у нас всю зиму.  Всегда обедал у меня. Руку жал. Прощались – говорит, если что, приезжай к нам, друг, у нас земли много. Адрес дал.

Надежда. Нет, всё-таки, это программа Розыгрыш…

Председ. Садись на велосипед, сгоняй до этого Николая, разбираться будем.

Надежда. Он уж в Питере давно, октябрь на дворе, Вадим Иванович.

Гость. Я стучал, закрыто.

Председ. Ничего, я его теперь из-под земли достану. Загорал он… Нормально… Он загорал, а мы разгребай…

Надежда (Гостю). Произошло недоразумение. Вы с Николаем друг друга не поняли. Понимаете, когда он сказал: «приезжай, друг, всегда рады», это были просто вежливые слова. Как «спасибо, до свидания». Вежливые слова. Он совершенно не думал, что вы приедете.

Гость. Обманул?

Надежда. Нет… Он не хотел обмануть. Но это просто вежливые слова.

Гость. Зимой у нас много русских. Приезжают надолго. Загорают. А ещё музыканты были. Красиво… Музыка… Русские весёлые, добрые, хорошо платят…

 

            Гость умолкает. Председатель задумывается. Слышно, как поёт ветер и трещат поленья в печке.

 

Председ. Нельзя им сюда. Во-первых, холодно зимой, акклиматизация, всё такое… Во-вторых...

Надежда (терпеливо, по-учительски). Послушайте. Вы видели русских, которые приезжают к вам, за тридевять земель, загорают, тратят деньги, или играют красивую музыку. Но здесь, в деревне, живут другие русские. Они почти не пользуются деньгами, потому что их у них нет. Они едят то, что выросло на огороде. То и дело крепко выпивают, дерутся и гоняются друг за другом с топорами. Они тоже русские, но другие, понимаете?

Гость. Нет.

Надежда. Страна большая. Народу много. По-разному люди живут.

Председ. Спроси, их же всё равно эвакуировать будут? Не оставят же посреди урагана?

Гость. Да, постараются переселить на материк. Но и там опасно. К тому же, не получится весь народ в одно место. Так и потеряться можно. А нам всем вместе надо. Мало нас…

Председ. Сто раз просил – обеспечьте сельсовет вайфаем… Счас бы щёлк-щёлк, и политическая карта мира… Звони географичке, пусть берёт в школе глобус и бежит сюда, хоть глянем, где этот Нуй-Вэм…

Надежда. Петрова по географии сегодня свинью режет.

Председ. Нашла время… Привыкли жить в медвежьем углу, а мир, между прочим, меняется, стираются границы…

 

            Снова пауза, слышен ветер и треск поленьев и отдалённый нестройный хор, похожий на вой и визг.

 

Надежда (Председу). Луковы свадьбу догуливают. Второй месяц. Синие все уже. (Гостю). Поют люди. Настроение хорошее.

Председ. Ладно, переведи ему – счас пойдём ко мне, пообедаем по полной, и я его до райцентра доброшу, до станции. Посмотри, что там у него с билетами, объясни подробно, как ему, куда… И это, кстати… Он как вообще в страну попал? Не нарушал ли?

Надежда. Покажите, пожалуйста, паспорт с визой.

Гость. У нас с вами безвизовый режим. Дружба. Взаимопонимание.

 

            В голосе его укор. Он встаёт и закидывает за плечо свой рюкзачок, маленький, детский, ярких цветов.

 

Вадим Иванович смотрит в узкую, как у подростка, спину гостя и думает о далёком острове в Тихом океане, где в ожидании урагана сидит тысяча человек с доверчивыми тёмно-карими глазами и надеется только на них, на Вадима Ивановича, на дачника Николая, на весь их полуразвалившийся колхоз «Победа Октября».

Вадиму Ивановичу вдруг становится интересно и весело, как не бывало уже давно, с детства, когда отец брал его на ночную рыбалку со старшими.  Словно десятилетний мальчишка, он думает, как все удивятся, как  «обзавидуются» другие сельские округа, а председатель соседнего колхоза «Первое мая» просто упадёт…

 

Председ. А знаешь, брат… Давай! Приезжайте!

Надежда. Вадим Иванович, да вы что?!

Председ. А в войну как жили? Поместимся! Россия – щедрая душа! Они пока ехать будут, мы турбазу заброшенную подремонтируем…

Надежда. Да тут что ни день – пьяная драка, поджог, поножовщина, куда их?

Председ. Правильно. Одичали совсем одни сидеть. А тут – гости. Подтянемся. Дисциплина!

Надежда. А миграционный контроль?

Председ. Ты что, Кочкина из миграционки не знаешь? Нормальный мужик. С ним посидеть, выпить как следует – любой вопрос решит.

Надежда. Ну, Вадим Иванович, дело ваше…

Председ. Шутка ли – тыщща человек, рук рабочих… Да мы с вами горы свернём! Водокачку починим, мост… Давай, брат, собирай своих и двигайте к нам! И для детишек наших полезно, пусть видят – велик мир, разные люди бывают, долой ксенофобию!

 

Надежда качает головой и уезжает на велосипеде.

            Дует ветер, стоя на крыльце, председатель оглядывает бескрайний русский простор, ему приятно, что земля его так велика, и может легко приютить далёкий незнакомый народ, попавший в беду. Он по-дружески обнимает гостя, приглашая полюбоваться осенним простором.

 

Председ. Пиздато листья летят… Как в детстве…

К списку номеров журнала «БЕЛЫЙ ВОРОН» | К содержанию номера