По отвесной стене. Стихотворения

ПО ОТВЕСНОЙ СТЕНЕ

1

Выглянул месяц, как тать, из тумана,

Ножиком чиркнул – упала звезда

Прямо в окоп… В сапоги капитана

Буднично так затекает вода…

Через минуту поодаль рвануло…

Замельтешили вокруг «светлячки»…

Встать не могу – автоматное дуло

Прямо из вечности смотрит в зрачки.

2

Белый день. Белый снег.

И бела простыня.

Бел, как мел, человек.

Он бледнее меня.

Он лежит на спине,

Удивлённо глядит –

По отвесной стене

Страшновато ходить.

«Помолчите, больной. Не дышите, больной», –

Говорит ему смерть, наклонясь надо мной.

3

Меня спросили: кем ты был?

Я не ответил. Я забыл.

Меня спросили: кем ты стал?

Я не ответил. Я устал.

Меня спросили: чем ты жил,

Какому богу ты служил,

Какого сына воспитал,

О чём несбыточном мечтал?

Жена в глаза взглянула мне –

Как страшно ты стонал во сне.

МАРИНЕ

Перебранка полешек, бормотанье огня

И волос твоих рыжих волнующий запах…

Я тебя назову: свет осеннего дня

Или, лучше, – предзимье на заячьих лапах.

А ещё… Из камина возьму уголёк,

И на белом листе (только бы не проснуться!)

В простоте напишу всего несколько строк,

До которых потом не смогу дотянуться.

Полутон, полусвет – между  явью и сном…

Только ты помолчи, а иначе разбудишь…

Это снег! Это первый, большой за окном!

Я его полюблю так, как ты его любишь!

* * *

Украинская ночь домашним пахнет хлебом.

Здесь время не идёт, а тянется, как мёд.

На брызги молока, раскрасившие небо,

Во все глаза глядит ленивый старый кот.

Его пра-пра-пра-пра… мурлыкал фараонам.

Он по-кошачьи мудр. Без всяких там затей

По одному ему лишь ведомым законам

Он выскользнул из рук докучливых детей.

Он ведает, зачем туман сползает с  кручи,

И то, о чём поют  метёлки тростника.

А я у костерка под ивой неплакучей

Всё не пойму никак – зачем течёт река?

Динь-динь, динь-динь, динь-динь –

                        проснулся сторожок!

(Похоже, крупный лещ

                        польстился на наживку…)

Удилище – в дугу!  Он сам себя подсёк!

И я веду  его… как кралю, на тропинку.

И вот он – золотой!

                        Должно быть, в два кило…

Танцует на песке последний

                        в жизни танец…

Украинская ночь вздыхает тяжело,

И на её щеках – предутренний  румянец.

Лизнула сапоги неспешная волна,

И лещ – пошёл, пошёл,

                        качаясь с бока на бок…

Иди – мне жизнь твоя сегодня не нужна.

И сладок этот миг,

                        и тёплый ветер – сладок.

* * *

Ни хвалы, ни хулы не коплю

И не маюсь имперской виною.

Говори, милый Киев, со мною –

Я тебя по-сыновьи люблю.

Ты баюкал меня на руках

И поил допьяна тишиною.

Если я заносился в стихах,

Ты смывал их днепровской волною.

Снятся мне: и Владимир с крестом,

И каштанов высокие свечи,

И Крещатик в убранстве простом,

И украинок смуглые плечи.

Если в ярости смутных времён

Позабуду – кто я и откуда –

Пусть укатится солнца лимон

С голубого небесного блюда.

* * *

Петь не умеешь – вой.

Выть не умеешь – молчи.

Не прорастай травой.

Падай звездой в ночи.

Не уходи в запой.

Не проклинай страну.

Пренебрегай толпой.

Не возноси жену.

Помни, что твой кумир –

СЛОВО, а не словцо,

И удивлённый мир

Плюнет тебе в лицо.

* * *

Я скользящей походкой сам -

                        друг возвращаюсь домой –

Муза канула в ночь и свела (вот зараза!) Пегаса.

Рядом кашляет город –

                        он пахнет тоской и тюрьмой –

И ещё недержаньем горячей воды

                        в теплотрассах.

Это надо же –

            вляпаться в эту чухонскую рань,

В этот выжатый воздух

            с душком топляка и сивухи,

И в уме сочинять не стихи,

            а тотальную дрянь,

И заснеженным львам, осердясь,

            раздавать оплеухи.

Просыпается город –

            ему на меня наплевать,

Мною он пренебрёг и бесстрастно

            зачислил в потери...

Дома ждут меня стол, абажур

            и складная кровать,

И некормленный кот,

            и ворчливые старые двери.

Я домой возвращаюсь,

            и тёплое слово – домой –

Языком непослушным

            по нёбу сухому катаю...

Я чертовски богат

            надоедливым задним умом,

Потому даже псы мне, рыча,

            отказали от стаи.

Я домой возвращаюсь.

            Я ранен. Я болен тобой,

Мой продутый ветрами,

            чахоточный, каменный город.

Знаю, ты не зачтёшь

            этот наглый словесный разбой

И снежинку прощенья уронишь

            за поднятый ворот.