Мудры монахи и старухи. Стихотворения

* * *

Решил ты: вот выбью дурь!

А это была не дурь…

И так двадцать лет прошло –

Коту, так сказать, под хвост.

А дамы вокруг, – «глазурь»!

Блистают, хоть очи жмурь.

Корове ж зачем седло?

Зачем проходимцу холст?..

И можно бы проще жить,

Немножечко лгать, как все.

Да вот не даёт душа,

Вернее, её размер.

А тут что важнее? – Прыть!

Весёлым баблом шурша,

Успеть, чтоб «привял» сосед.

И всюду: размен, размен…

А я, как туман, плыла…

Но каждый решил: игра!

…Замедлен мой зыбкий мир.

А здешний – жесток и быстр!

Легка или тяжела

Доставшая сердце мгла?..

Но тут отдохнул Шекспир!

И мы перекинем лист.

Ах, те, кто вот так со мной

Столкнулись, круша-любя…

Что молодость?  –  Бездна бурь:

Глазаста, стройна, смела!

Вращается круг земной,

Уходят года, трубя.

Решил ты: вот выбью дурь!..

А это душа была.

* * *

Тот – предал, и этот – слегка.

Подумаешь: всех предают!

Сияла любовь, высока,

Да вся изувечилась тут.

Тот – «любит», и этот – «зовёт»,

Да каждый себе на уме…

И падает солнце с высот,

И свет умирает во мне.

…Неволи непрочная нить

И воли суровая нить.

И некому верность хранить,

И не с кем неверность делить…

* * *

Мудры монахи и старухи,

А мы бесславно немудры.

Как чернозёмы из-под плуга

Немягкомудры до поры.

Ясны холмы и небосклоны.

Весна. Плоды не сочтены.

И этот гонор Антигоны

Не для аграрной стороны.

* * *

Опять отлетает листва,

Рождается утро во мгле…

Никто не имеет родства

На этой этапной Земле.

Ничто не имеет границ:

И лес на ладони, и луг.

И люди небеснее птиц,

Им только летать недосуг.

* * *

На поводке уходящего солнца

Таксой медлительной тянется день,

И современник с лицом кроманьонца

Водит проспектами хмурую тень.

Город как город – сиренами вспорот,

Скорая помощь – скорлупка скорбей…

Но для надежд есть бесспорнейший повод:

Кормят старушки с детьми голубей.

* * *

В сюрреалистические будни

И в коммунистические сны,

Где красн?, плакатно и простудно,

Наши души туго вплетены.

Все мы понемногу рисовали

Снег и кровь, но с рук сошло пока…

Разве что из пыточных подвалов

Хлынула кровавая река!

Что же мы, беспамятные внуки

Тех, кто в прах вштрихованы давно?

Но художник потирает руки

И грунтует снова полотно.

В полночь, переругиваясь глухо,

Выползают краски за порог…

А в окне, помахивая ухом,

Здраво ухмыляется Ван Гог.