Белла Верникова

Тесница-речка. Эссе

Foto3

 

Член Союза писателей Израиля, поэт, эссеист, художник, доктор философии Еврейского университета в Иерусалиме. Родилась в 1949 г. в Одессе. В Одессе работала в Литературном музее и в  университетской газете. Репатриировалась в Израиль в 1992 г., живет и  работает в Иерусалиме. Входит в редколлегию одесского альманаха иудаики  «Мория». Автор шести книг - трех книг стихов, вышедших в  Одессе, США и Израиле; детской книги «Мурка тебе написала письмо!»; двух  книг эссе, стихов, графики. Печаталась в литературных  журналах России («Юность», «Арион», «Сетевая Словесность», «Топос»,  «Бег», «Приокские зори», «Вольный лист»), Украины («Радуга»,  «Дерибасовская-Ришельевская»), Израиля («Иерусалимский журнал», «22»,  «Артикль», «Литературный Иерусалим»), Англии («Modern Poetry in  Translation»), Японии («Hokusei review»), Италии («Другие берега»), США  («Интерпоэзия», «Confrontation», «Metamorphoses»), в поэтических  антологиях: "Вольный город", "Ориентация на местности", "120 поэтов  русскоязычного Израиля", "Антология поэзии Израиль 2005", "Год поэзии.  Израиль 2007-2008; 2009-2010" и др. Стихи переведены на английский и японский языки.

 

 


Чтение литературы означает изучение путей жизни, 


которые отличаются от твоих.
               Стивен Уинспир, из предисловия в книге


                                         «The Ethics of Reading According to Emmanuel Levinas»

 

В начале 1980-х годов, когда я работала в Одесском литературном  музее, живший в Одессе художник Виктор Векслер сделал цикл гравюр с  текстом моего стихотворения «Тесная история» (написанного в 1980 году.)  Стилистика этого графического цикла, характерная для художника,  представлена в книжных иллюстрациях В.Векслера к двухтомнику Бабеля,  вышедшему в Москве в 1990 г. Описание первого после гибели писателя  собрания сочинений, с предисловием Галины Белой «Трагедия Бабеля»,  находим на одном из букинистических сайтов:

«Собрание сочинений писателя Исаака Бабеля», в двух томах.  Издательство "Художественная литература", Москва - 1990. Обычный формат,  твердый переплет, 478+574 стр., иллюстрации худ. Векслера В.А.

Двухтомник «Сочинений» включает практически все творческое наследие  Бабеля. В первом томе помещены рассказы 1913-1924 гг., публицистика 20-х  годов, письма. В «Приложении» публикуется «Дневник 1920 г.  (конармейский)» и рассказы - «Грищук», «Их было девять». Второй том  составили произведения разных жанров: рассказы - цикл «Конармия», а  также написанные в разные годы жизни с 1925 по 1938, пьесы,  воспоминания, портреты, статьи, выступления, киносценарии».

Иллюстрации Виктора Векслера в этом издании со вставками в поле  рисунка цитат из рассказов Бабеля выявляют многообразие еврейского  типажа бабелевских героев в событийном контексте прозы, дают визуальную  трактовку текста, заявленную в предисловии Г.А.Белой: «Интерес Бабеля к  силе жизни наложил отпечаток и на интерпретацию им социальных процессов,  происходивших в России».

Сделанные одновременно с бабелевским циклом гравюры к моему  стихотворению «Тесная история», навеянному мотивами еврейского  фольклора, Виктор Векслер предложил в 1982 г. московскому издательству  для издания детской книжки – стихотворение с его иллюстрациями. Как  рассказывал мне художник, редактору стихи понравились, и он удивленно  расспрашивал, что это за поэт, который пишет как Лев Квитко. Несмотря на  лестные отзывы, книга не вышла, и что стало с предложенными  издательству гравюрами Виктора Векслера, содержащими текст «Тесной  истории», мне неизвестно.

Борис Херсонский напечатал это стихотворение в одесской газете  середины 1990-х гг., где он тогда работал, и я включила «Тесную историю»  в свою книгу стихов «Звук и слово» (Иерусалим: Филобиблон, 1999, стр.  21-22), с посвящением «Моим бабушке Эте, дедушке Моте, бабушке Еве,  прабабушке Хайке». 

 


ТЕСНАЯ ИСТОРИЯ


 


В тесном местечке на Теснице-речке


в тесном домишке жили детишки,


папа-умелец, мама-хозяйка,


бабушка, дедушка, тетушка Хайка.

 


Папа к раввину идет за советом


поговорить о том и об этом.


- Славно жить в тесном семейном кругу,


только вот тесно, жить не могу.


Ребе почтенный, как поступить?

 


- Надо козу детишкам купить,


надо корову купить жене.


Куда ее деть? Прислонить к стене.


Бабушке с дедушкой взять по овечке,


пусть себе греются около печки,


тетушке Хайке – кур и цыплят,


пусть себе в доме несутся и спят.

 


Папа к раввину идет за советом.


- В тесном кругу хорошо, но при этом


жить уже стало совсем невозможно.


Ребе, что делать?

 


- Теперь осторожно


козочку забери у детей,


корову отнять у жены сумей,


овечек продай, цыплят раздари,


увидишь, как станет просторно внутри.

 


Тесницкий ребе известный мудрец!


В тесном семейном кругу, наконец,


не тесно работать, не тесно читать,


не тесно обедать, не тесно мечтать.

 

В то время, когда создавались гравюры к «Тесной истории», художник  познакомил меня со своими друзьями, с которыми я тоже подружилась – с  бывшими москвичами Риммой Михайловной и Петром Петровичем Мамонтовым, и с  профессором Ефимом Исааковичем Таубманом. Все они были старше, но  воспринимали меня не просто на равных, а с некоторым пиететом как поэта,  что было большой редкостью в 1980-е годы общего непризнания нашего  литературного поколения, о чем я пишу в эссе «Как на ветру во времени  своем», «Без халтуры и без цензуры. Недавняя литературная история» и  других, опубликованных в последнее десятилетие в России, Украине,  Израиле.

В книге «Звук и слово» напечатано стихотворение «Есть в Москве  промтоварный проспект», посвященное Мамонтовым. Я бывала в их квартире  на поселке Таирова, где собирались многочисленные местные и приезжие  гости, участники движения Щедровицкого. Встречались мы и на домашних  семинарах моих друзей, сотрудницы литмузея Анны Мисюк и ее мужа  культуролога Марка Найдорфа, о чем он вспоминает в своем Живом Журнале в  записи 2008 г.

«http://frodian.livejournal.com/44791.html?thread=69623

 


М.НАЙДОРФ. ДОМАШНИЕ СЕМИНАРЫ 1980-х.



В первой половине 1980-х у нас сложился небольшой, но устойчивый  кружок, скажем так, интеллектуальных семинаров. Большинство из нас были  вторым поколением одесситов, поэтому жили в старой части города, в  пределах, так сказать, пешей доступности. Зимой кружок сужался до  нескольких человек, а летом, наоборот, расширялся, превращаясь по  четвергам в музыкальные собрания, «четверги», а по субботам – в дачные  семинары в Аркадии (ул. Каманина, 23). Посидеть вечер на даче приезжали  наши одесские приятели, но часто и их иногородние летние гости. (Обычное  дело для одесситов было летом принимать родственников и друзей,  приезжавших «к морю и фруктам», а зимой, наоборот, ездить к ним – более  всего за «вещами» и «культурными впечатлениями» в привилегированные  города Советского Союза – Москву и Ленинград).

Эти семинары можно было бы назвать самообразовательными, восполнявшими острую потребность в гуманитарных знаниях.

 

Тогда мы были под большим впечатлением орг-деятельностной игры  Г.П.Щедровицкого, проведенной им в мае 1983 года в Одессе на базе  Института повышения квалификации работников морского флота. Тема игры –  «Анализ ситуации и ситуативный анализ» звучал – в мире сплошного  марксизма-ленинизма – загадочно, но перспективно. Щедровицкий научил нас  понятию «схемы деятельности». Горяистов и об этом сделал сообщение  «Культура как совокупность схем деятельности». Из книг мы довольно  подробно обсуждали «Мышление как творчество» В.Библера и «Миф»  М.И.Стеблина-Каменского. Когда вышла книжка Мирослава Поповича  «Мировоззрение древних славян», мы занимались ею на трех семинарах.

Постоянным участником был Петр Петрович Мамонтов, обычно приходивший  со своей женой Риммой Михайловной. Они были заметно старше других, но  дружескому общению и дискуссиям это никак не мешало. Петр Петрович был  горячим последователем Г.П.Щедровицкого и делал сообщения на  «щедровитянские» темы. Был среди нас еще один «щедровитянин» – Борис  Грановский. Он много записывал Г.П. на магнитофонную пленку. Мы с  Горяистовым как-то прослушали у Грановского лекцию Георгия Петровича о  понятии «пространство». Это тоже было абсолютно ново для нас. И  послужило внушительным толчком моей собственной мысли. Недаром говорят,  что орг-игры Щедровицкого были разъездными университетами.

Из активных, т.е. докладывавших участников назову Беллу Верникову –  мы часто собирались у нее в квартире на углу улиц Чкалова и Осипова, и  Анну Мисюк (рефераты статей из нового тогда сб. «Античная культура и  современная наука»)».

 

Я уже писала о том, что в своем Живом Журнале bella_vernikova's  Journal веду развернутый-разветвленный дневник писателя, состоящий из  записей в ЖЖ и прилежащих к ним текстов и метатекстов с графикой,  опубликованных в «Сетевой Словесности» и на сайте визуального искусства  «Иероглиф» (см. мое эссе «Одесса – Иерусалим. Из дневника писателя», в  журнале «Литературный Иерусалим» /№4, 2012/ на портале «Мегалит»).

Запись из дневника писателя, добавленная в августе 2009 г.,  свидетельствует еще об одной литературной работе, не опубликованной в  свое время, – переводе с украинского на русский поэмы одесского поэта  Бориса Нечерды (1939 — 1998). Сделанный мною в середине 1970-х гг.  перевод поэмы «Народный роман» Бориса Нечерды сохранился в бумагах  Евгения Михайловича Голубовского и был не без приключений опубликован в  одесском альманахе «Дерибасовская-Ришельевская» в 2009 г., а затем в  моей книге «Свободная интонация» (Москва-Иерусалим: Э.РА, 2011). В книге  я поместила свой перевод с украинского со следующим предуведомлением:

«В начале ноября вышел 39-й номер одесского альманаха "Дерибасовская — Ришельевская", где на стр.315 напечатано:

Необходимое уточнение

В 38-й книге альманаха "Дерибасовская — Ришельевская" в разделе  "Публикации" помещен перевод части поэмы Бориса Нечерды "Народный роман"  с украинского на русский язык. У автора публикации сохранилось десять  страниц текста, и он считал, что перевод выполнен Инной Тикер, так как  помнил, что она работала над переводами Бориса Нечерды. Однако  выяснилось, что этот перевод поэмы принадлежит Белле Верниковой.  Приносим свои извинения автору перевода и читателям».

Выяснилось авторство перевода благодаря записи, которую я поставила в  ЖЖ, и нашей e-mail переписке - эту переписку Евгений Михайлович  Голубовский попросил меня также включить в ЖЖ во избежание  недоразумений.

Привожу постскриптум этой записи:

«http://bella-vernikova.livejournal.com/ bella_vernikova's Journal, 18 августа 2009

Жаль, что мой перевод "Народного романа" Нечерды не был в 70-80-е  годы напечатан, поставил бы Бориса Нечерду в один ряд с Нодаром Думбадзе  и другими национальными писателями из республик, о которых тогда писали  все журналы, а так он умер малоизвестным поэтом.

Б.В.


В этой короткой жизни


Которая длится час


Так много – так мало


В нашей власти


Эмилия Дикинсон (перевод Б.Верниковой)».

 

Литературная ситуация меняется, и в сравнении с 2009 г., когда была  сделана эта дневниковая запись, имя одесского поэта Бориса Нечерды  приобретает все большую известность. К примеру, на Международной  научно-практической конференции «Человек в тоталитарном обществе:  рефлексии ХХI века», состоявшейся в июне 2013 г. в Одесском национальном  университете при участии Благотворительного фонда национальной памяти  Украины, Академического центра «Наука и образование» и других  общественных организаций, в сообщении кандидата искусствоведения Ольги  Котовой отмечены особенности культурной ситуации в Одессе в 1960-80-е  гг., сформированной «новаторскими поисками К.Муратовой в кинематографе,  М.Ивницкого в театре, Б.Нечерды в поэзии, С.Терентьева в музыке, группы  художников-нонконформистов в изобразительном искусстве».

Одесские художники-нонконформисты последних советских десятилетий  представлены сегодня в Интернете на нескольких сайтах, в их числе сайт  «"Нон Арт". Художники Одессы», созданный на основе частных коллекций. В  материалах сайта о художнике Валентине Хруще вспоминает поэт одесского  андеграунда Игорь Павлов: «Вот интимный момент из нашей жизни - мы с  Хрущем смотрим на море и признаемся, кто кем был в прошлой жизни. Я,  говорю, был деревом. А он говорит - берегом морским был... Его фирменный  знак - рыба на дереве. Я однажды пришел к нему в дом, а сын его,  Дмитрий подает рыбку-тюльку, Я ее на зуб, а она - деревянная! Папина  работа, - сказал сын, - талантливая тюлечка!».

Одесский поэт Игорь Иванович Павлов (1931 - 2012) в одной  стихотворной строфе создает эмблему, опознавательный знак последних  советских десятилетий:

 


* * *


Слушай, Галя, жизнь – плохая.


Приходи на чашку чая.


Хоть в халате, в бигуди –


Приходи!

…..

http://magazines.russ.ru/interpoezia/2008/2/po.html

 

В 2008 г. я напечатала цитируемое стихотворение Игоря Павлова в своей  рубрике «Антология одного стихотворения» в журнале «Интерпоэзия», и  рада, что автор видел эту публикацию, о чем мы говорили с поэтессой  Анной Божко-Стреминской, работающей сегодня в Одесском литературном  музее (ее стихи тоже есть в этой рубрике), когда я приезжала в Одессу в  апреле 2011 г. и пришла в литмузей повидаться с коллегами и друзьями.

Приведенный текст из Живого Журнала Марка Найдорфа характеризует один  из культурных центров неформального общения в Одессе 1980-х гг. Таких  центров было несколько, не только в домашнем кругу, но и в учреждениях,  среди них назову Дом ученых, Дом актера, литературную студию Юрия  Михайлика при ОМК, а также редакцию газеты Одесского университета, где я  работала с 1983 г.

Поскольку редактор университетской газеты Николай Трофимофич Щербань  печатал неофициальных одесских поэтов и прозаиков, чьи стихи в 1991 г.  вошли в одесский сборник «Вольный город», а двадцать лет спустя в книгу  «Глаголы настоящего времени», изданную в Киеве в 2013 г. (составитель  обоих сборников Юрий Михайлик), к нам в редакцию заходили писатели Вадим  Ярмолинец, Анатолий Гланц, Сергей Четвертков, Ольга Ильницкая, Игорь  Потоцкий и др., а также друзья Олега Губаря - историки, краеведы и  журналисты. К примеру, о Викторе Семеновиче Фельдмане я пишу в эссе  «Одесса – Иерусалим. Из дневника писателя», начало которого также  размещено в развернутом дневнике в Живом Журнале.

Общение в редакции было дружеским, информативным и поддерживающим  неофициальных авторов, лишенных нормальной литературной жизни – с  журнальными публикациями, изданием книг, отзывами критиков и пр. И  вынужденных до седых волос ходить в «молодых поэтах», чему в моем ЖЖ  посвящена недавняя январская запись 2014 г., где цитируется статья Павла  Ильина в журнале «Запасник», отчетливо определившего границы и свойства  молодой поэзии, приведены отрывки из моих публикаций о том же, и дан  фрагмент интервью Сергея Главацкого с Юрием Михайликом о вышедшем в  Киеве в 2013 г. сборнике стихов одесских поэтов, живущих сегодня в  разных странах. Ввиду информативности текста и важности затрагиваемых  проблем, привожу эту дневниковую запись полностью, с небольшими  сокращениями.

«bella_vernikova's Journal, 28 января 2014

Исторически сложившаяся граница «молодой» поэзии

на портале

http://www.promegalit.ru/publics.php?id=7646 МЕГАЛИТ

журнал ЗАПАСНИК №5 2013 год

Павел Ильин

...............

Исторически сложившаяся граница «молодой» поэзии – а именно 25-летний  рубеж – изнутри ситуации смотрится куда более осмысленной и верной, чем  при взгляде извне. Если постоянно следить за творчеством молодых, за  работой разнообразных институций, сориентированных в значительной  степени на поиск и поддержку новых талантов (в первую очередь это,  конечно, премии «Дебют» и «Литературрентген», Студия Литкарты, сайт  Полутона), то создается впечатление, что ровно по отметке 25 и проходит  водораздел… То есть талантливым, или там способным, поэт, естественно,  может быть – и это обычно ясно всем желающим – и в восемнадцать, но вот  умного, осознанного, рефлективного творчества обычно в восемнадцать  ждать неоправданно. Такие вещи, как наличие тем и предметов для  высказывания, помимо собственного физиологичного вполне конфликта с  миром, как наличие в арсенале сколько-нибудь широкого и глубокого  взгляда, как умение распознавать разницу между миром реальным и миром  книжным – явления в восемнадцать лет вполне себе уникальные, а в  двадцать пять обязательные».

 

Из моих публикаций о том же:

«Журнал http://drugieberega.com/2007/8/kak_na_vetru ДРУГИЕ БЕРЕГА. №8(40), август 2007

Б.Верникова. Как на ветру, во времени своем

В издательской рецензии 1988 г. на рукопись сборника прозы и поэзии  "молодых одесских писателей" (нам было тогда от 30 до 40 лет)  культуролог Борис Владимирский, автор концепции и сценария экспозиции  Одесского литературного музея, предпринял безрезультатную попытку  реанимировать региональную литературную жизнь, отметив художественную  ценность не допускаемой к печати литературы».

 

«Журнал http://www.promegalit.ru/publics.php?id=7824 ЮЖНОЕ СИЯНИЕ №2 2013 год

Сергей Главацкий: Юрий Николаевич, для нового поколения одесских  литераторов, для наших читателей по всему миру, которые могут не знать о  клубе «Круг», немного об истории его создания, атмосфере…

Юрий Михайлик: ...Такая требовательность да ещё в молодом коллективе  поэтов – амбициозных, гордых, самолюбивых – возможна была только тогда,  когда все не просто знали, но и ощущали внутри себя, что их любят, что в  них заинтересованы, что самые жестокие слова говорятся потому, что в  них верят. Вот это и было двойной задачей клуба – строгий первоначальный  отбор, чтобы возник некоторый уровень отношения к делу, понимания его  важности. И чтобы члены клуба знали – они нужны друг другу, они  интересны и важны друг для друга. Ну, и для их руководителя, конечно.  Именно эта атмосфера взаимной нужности, доверия, заинтересованности и  сделала «Круг» тем, чем он был довольно долгие годы. ...

С.Г.: Спустя двадцать с лишним лет, совпали ли ваши предположения о  творческом потенциале членов клуба с их последующей реализацией?

Ю.М.: Мне кажется, я написал об этом в предисловии. Но можно и  повторить. Я и тогда знал, что некоторые члены клуба станут настоящими  литераторами (это, кстати, относится не только к поэтам, я высоко ценю  прозу Сергея Четверткова, Вадима Ярмолинца, Юрия Невежина. Жаль, но  сборник прозы выпустить клубу не удалось). Налицо были дарование,  требовательность к себе, чувство слова и, конечно, характер, вера в свой  дар. Через двадцать лет оказалось, что их не пять-шесть человек, что  протуберанец куда шире и мощнее. Так мне представляется сегодня, и,  конечно, я этому рад, ибо я любил их всех и желал им творческих удач,  что чаще всего вовсе не означает успехов житейских и личных. ...

С.Г.: В своём предисловии к книге Вы пишете, что Ваши студийцы «стали  поэтами», т.е. «настоящее» превзошло ожидаемое Вами. Каков, по Вашему  мнению, потенциал современной поэтической Одессы? Считаете ли Вы, что  молодые писатели, оставаясь в Одессе, обречены на забвение? Изменилась  ли ситуация в этом отношении?

Ю.М.: Конечно, по моему мнению, одновременное появление двух-трёх  десятков настоящих поэтов – в культурной истории города важное событие. А  может быть, не только города. И я рад, что имею к этому некоторое – не  самое главное и не решающее – отношение. Но – доля им досталась лихая.  ... Что же касается забвения, на которое обречены даже самые лучшие  провинциальные поэты…

В столицах шум, кипят витии, идёт журнальная война, а там, во глубине  России, там вековая тишина. … И столичные власти определяют  официальный, а столичные же салоны – неофициальный статус литератора».

 

Замечу, что тридцатилетний Сергей Главацкий, выпускающий редактор  одесского литературного журнала «Южное Сияние», расспрашивает Юрия  Николаевича Михайлика о «молодых поэтах», которым ко времени издания  сборника «Вольный город» было за тридцать, а кому и за сорок.

Основание для таких вопросов дает аннотация книги стихов «Глаголы  настоящего времени» (К.: Издательский дом Дмитрия Бураго, 2013), в  которой сообщается:

«Более двадцати лет назад, в 1991 году, Объединением молодежных  клубов Одессы была издана книга «Вольный город» – сборник стихов тогда  еще молодых поэтов, членов литературного клуба «Круг». Ее составителем  стал руководитель клуба, поэт Юрий Михайлик. Прошло время, изменилась  страна, и хотя большая часть авторов той книги ныне проживает за  пределами и Одессы, и Украины, они продолжают оставаться одесситами.

Новый сборник «Глаголы настоящего времени», также составленный Юрием  Михайликом и выпущенный при поддержке Всемирного клуба одесситов,  представляет творчество поэтов «Вольного города» два десятилетия  спустя».

Эту аннотацию со списком авторов книги я поместила на сайте «Иероглиф»:

 

«http://hiero.ru/2236377 Витраж "Глаголы"

В радиоинтервью «Об одесской литературе и одесском литфестивале» для  программы "Утреннее шоу Вадима Ярмолинца" (русское радио, Нью-Йорк),  опубликованном на сайте «Одесский обозреватель» в петербургском журнале http://www.netslova.ru/vernikova/litodessa.html «Сетевая  Словесность» (август 2011), я говорю об авторах, составивших сборник  «Глаголы настоящего времени» как о задержанном литературном поколении:

«Дима, мы с тобой немало сделали для того, чтобы наше задержанное  поколение одесских писателей не стало пропущенным. Я имею в виду и  конкурс "Сетевой Дюк" начала века, и составленный мною при твоем и Петра  Межурицкого участии литературный интернет-журнал "Артикль-10" (май 2007  г., bella-vernikova.livejournal.com/2179.html), куда вошли стихи, эссе,  проза поэтов и прозаиков нашего круга, живущих сегодня в Одессе,  Москве, Израиле, США, Германии. Именно в "Артикле 10" было напечатано  мое эссе о неофициальной одесской литературе 70-80-х гг., опубликованное  позже в итальянском сетевом журнале "Другие берега" и в альманахе  "Дерибасовская-Ришельевская" и вошедшее в Лонг-лист Бунинской премии. К  попыткам утвердить ценность и значительность современной одесской  литературы я отношу и твою статью "Одесский узел Шкловского", и  биографические справки ряда одесских писателей, которые я составила или  дополнила в Википедии…».

 

Среди тех немногих, кто в Одессе 1980-х годов относился к нам как к  значительным современным писателям, был и заходивший в редакцию  университетской газеты мой приятель, профессор Технологического  института им. Ломоносова Ефим Исаакович Таубман, кроме научной  деятельности занимавшийся писателем Андреем Платоновым как инженером.  Сегодня известно, какое влияние на творчество Платонова оказал его  инженерный бэкграунд, а в 1980-е гг.  произведения Андрея Платонова  вместе с его биографией возвращались к читателям – впервые были  опубликованы "Котлован", "Чевенгур", "Ювенильное море", проводились  платоновские чтения и конференции. На одну из таких конференций  приезжали из Москвы Лев и Елена Шубины, профессор Ефим Таубман  познакомил меня с ними на вечере в Доме актера.

О знакомстве с Е.И.Таубманом в Одессе и о его разысканиях материалов,  связанных с Андреем Платоновым, рассказывает Сергей Бардин в журнале  "СТОРОНЫ СВЕТА", эти воспоминания приведены в моем ЖЖ.

 

«bella_vernikova's Journal, 20 июня 2012 г.

Сергей Бардин

«Тогда никто не думал о Платонове как инженере. И фамилия автора  ничего не говорила. Какой-то Е.И.Таубман, кандидат технических наук. Я  нашел журнал "Техника и наука" прочитал статью, и узнал, что писатель  Андрей Платонов был не просто изобретателем. Он был еще и по работе  своим в доску - инженером. Электротехником, мелиоратором, метрологом.

"Советский Энциклопедический Словарь" 1989 уделяет ему несколько строк.

Платонов Анд. Платонович (1899-1951), рус. сов. писатель.  Своеобразная по мировосприятию и стилю лиро-эпич., сатирич. проза: сб-ки  рассказов и повестей "Епифанские шлюзы" (1927), "Происхождение матера"  (1929), "Река Потудань" (1937); критич. статьи (Сю. "Размышления  читателя", опубл. 1970).

Я взял командировку и поехал к Таубману в Одессу. Ефим Таубман жил в  каком-то типовом бетонном многоквартирном кривом доме … Он доставал  копии каких-то чертежей и калек, "синьки" и кипы прочей конструкторской  макулатуры. Трясущимися от волнения руками раскладывал по столу. Это был  чертежи и эскизы изобретений Андрея Платонова. ….

— А вы знаете, что Платонов совершил величайшее изобретение в истории  человечества? Чехов сказал: "Молодежь не идет в литературу, потому что  лучшая ее часть работает на паровозах".

Это тоже был голос Таубмана:

— Ну, ей-богу, словно пальцем ткнул в Андрея Климентова, сына  паровозного машиниста, выпускника политехникума по электротехнике  сильных токов. Прямо как лиру передал. Из рук в руки.

Под окнами квартиры грохотали ночные трамваи. Мы пили водку, снова и  снова ели котлеты с макаронами. На ветру под фонарем кидался из стороны в  сторону железный транспарантик с надписью "кривой путь". Таубман  объяснил, что это надпись для водителей трамваев. Предупреждает, что  впереди поворот, "кривой путь".

— А вы не знаете, - Таубман тыкал вилкой в хрусткие кальки чертежей, -  что Платонов подал заявку на полуметро! Это Тянитолкай такой.  Пять-шесть вагонов. Полу-метро, полу-трамвай. Идет по эстакадам и  спускается под землю. Гениально!

У меня кружилась голова, было три часа ночи и "полу-трамвай" Платонова казался мне таким же ирреальным, как "кривой путь".

— А знаете от кого у него этот вкус к изобретательству? От отца. Платона Фирсовича Климентова.

Таубман вытащил папки материалов с завязками, материалы биографии Платонова, и ушел спать.

А я узнал, что жил в городе Воронеже один слесарь и самоучка Платон Фирсыч Климентов, мужик грамотный.

…Я вернулся в Москву и составил "Основные даты жизни советского  инженера электротехника и мелиоратора А.П. Климентова (1899 - 1951)".

Вот что вышло.

http://www.stosvet.net/9/bardin/

в журнале "Химия и жизнь", 1989, №1

АРХИВ: Читайте Андрея Платонова. Е.И.Таубман (84)

Электрофикация. Андрей Платонов (85)

«Товарищ Платонов очень занят...» В.Шкловский (91)

ФАНТАСТИКА: Перпендикулярный мир. Кир Булычев (100)»

 

В той же дневниковой записи я привожу опубликованное в журнале "Век  XX и мир" (1990) и открытое в сети одно из последних экологических  выступлений проф. Ефима Таубмана в печати, он безвременно умер в начале  1990-х гг.

На современном научном сайте пишет А.Н. Барбараш:

«В Одесском доме учёных много лет работает экологический семинар под  руководством Анатолия Даниловича Крисилова – сотрудника одного из  институтов Национальной Академии наук Украины. После смерти выдающегося  эколога Ефима Исааковича Таубмана этот семинар стал называться  Таубмановскими Чтениями».

Эту информацию я использовала, посвятив Е.И.Таубману поэму  «Спуститься к реке надышаться», напечатанную в журнале «Приокские зори»   (№2, 2012) и представленную на сайте визуального искусства Иероглиф с  моей иллюстрацией.

То, что в Одессе 1980-х гг. существовала группа талантливых  писателей, которых профессор Ефим Таубман встречал в редакции  университетской газеты и с некоторыми из них подружился, очень его  радовало. И огорчала навязанная нам «неофициальность», невозможность  издания книг, выхода к читателю, участия в литературном процессе. Он был  из тех людей, кто умеет читать художественный текст в рукописи или на  странице газеты и понимать его значимость без официальных подпорок –  журнально-издательских брендов или, используя современные термины,  авторской раскрутки, действие которой заканчивается с самой раскруткой.  Свидетелями чему мы стали в последние два десятилетия, когда ухнули в  пропасть ненужности имена советских писателей, чьи произведения из года в  год заполняли толстые журналы и книжные магазины.

К списку номеров журнала «Кольцо А» | К содержанию номера