Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Лидия СычеваОб авторе: Родилась 15 мая 1966 года в селе Скрипниково Калачеевского района Воронежской... >>> |
Айрат ЕникеевОб авторе: Поэт, переводчик, журналист. Родился 10 января 1959 года в г. Уфе. Окончил... >>> |
Зульфия ХаннановаОб авторе: Родилась 1 января 1970 года в деревне Старо-Халилово Дуванского района... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Илья РейдерманСолнце после дождя. Стихотворения*** У живущих во времени – нет бытия. Бытие у того, кто сквозь гору времени роет подкоп, не тая, что подобен он зеку и вору. Он из времени хочет бежать, из тюрьмы, соблазняющей сладкой свободой. И не хочет ни персиков он, ни хурмы, ни прижизненной славы, ни мёда. В толще времени – вечности ищет родник, (с жаждой вечной и вечной отвагой). Он устами к ладоням любимой приник, что смогли зачерпнуть эту влагу. И когда утолят свою жажду уста и прозреют омытые очи – где же жизни былой нищета и тщета? Тайна лиц. Тайна дня. Тайна ночи. Где все вещи, что в скудной своей наготе наши взоры смущали напрасно? Бытие, что во всей полноте, красоте. Жизнь, что только в любви и прекрасна. *** Я паучок. Плету такую сеть, чтобы ловить в неё отнюдь не снедь, а то, чего не выпить и не съесть, но что на свете, слава богу, есть. Я – на тончайшей нити паучок. Нить – с облака. Об остальном – молчок. Не смею ибо рассказать пока, как я живу, держась за облака. Пока люблю, и нет любви конца – качаюсь возле твоего лица, и, затаив дыханье – не спеши. Молю – поосторожнее дыши! *** Боюсь я, что какой-то рак, ну а не рак – так просто рок, жизнь обрывая просто так, рванёт стоп-кран, нажмёт курок. Ищи потом среди бумаг, в пустых пробелах между строк: что мог сказать – сказал не так, а что хотел – сказать не смог. Ветшает плоть и крепнет дух, и взгляд всё больше смотрит ввысь, и ловит ослабевший слух тишайшее: поторопись! Пока, как глину, мнёт рука слова, чтоб смысл явить. Пока строка, что пишется, – твоя. Пока в ней голос бытия… *** А ночь просторна, а душа упорна, – и нужно штопать времени дыру. Чтоб истины, никем не зримой, зёрна, быть может, проросли, когда умру. Так сон влечёт! Но лишь прикроешь веки – провалишься в захламленный подвал. И, хоть уснул, конечно, не навеки, но книгу не дочёл, но мысль – проспал. Нас усыпляет индустрия бреда. А жизнь живая – выделки ручной. Тот, кто не спит – дотянет до рассвета, он свет во тьме, – не сгусток тьмы ночной. Евангельское слышу слово «бодрствуй!» Будь в мире духа – вечный космонавт. Чтоб красота была среди уродства. Чтоб правда ожила – средь полуправд. *** Эти крупные, яркие звёзды в Крыму! Эта влага, что светом оденет плоть! Вот и счастье, которого я не пойму. Вот и ночь, что её даровал нам Господь. И волна не шумит – замирает волна, всё застыло торжественно, словно в мольбе. Открывает свою глубину тишина, та, что в жизни, и в смерти, и в нашей судьбе. …То, что скажешь ты мне – знаю я наперёд. Утаим это слово – хоть смысл его прост. И лежит оно тайной на губах этих вод, и трепещет в извечном молчании звёзд. Это слово – не им ли Вселенную Бог сотворил (красоту – до Добра и до Зла)? И его я всей жизнью сказать тебе смог. И его ты – всей жизнью – произнесла. К изначальному Слову мы причастны с тобой в эту ночь. К изначальному духу Творца. Даже море притихло – не плещет прибой. Есть начало всему – да не будет конца… *** Памяти Михаила Каца, кинорежиссёра Трудней всего увидеть мир в лицо. У камня есть лицо. У человека. А мир без лиц – всего лишь колесо, что вертит спицы дней от века и до века. Слепых причин и следствий череду, бессмыслицы круженье до упада, добро – в себе таящее беду, и зло в одеждах ангельских. И стадо людей, безумье толп, безликость масс. Бог, лица их лепя – не долепил их? И не увидеть мысли – в щёлках глаз. И губы – правду высказать не в силах. Увидеть мир в лицо. И стать – Лицом всего, что жаждет сквозь тебя сказаться. И человеком быть – не подлецом, всё честно видеть, слышать, отозваться, ответить. И – за всё держать ответ. Горенье духа. Истин постоянство. И свет. Сквозь нашу тьму – слепящий свет. … Экрана белоснежное пространство. *** Солнце после дождя. Солнце после дождя. Счастье – оно не сразу. Но всё же – чуть погодя. Может, за тёмными тучами скрылась твоя душа – всё же к чему-то лучшему прислушивается, не дыша, всё же на что-то надеется, верит (во что – бог весть). Знает, должно быть, истину: солнце на свете – есть! Солнце после дождя – это природы закон, или каприз погоды, случай, прекрасный сон? Если б не эти сны, если б не луч случайный, пасмурной жизнь была бы, скучною и печальной. Хмурая хмарь разойдётся, схлынут унынье и страх, свет из глубин пробьётся и засияет в глазах. Это – закон природы? Мир – изначально хорош? Чудо – дитя свободы, приходит, когда не ждёшь. Чудо – бога причуда, дар тому, кто готов жизнью своей ответить на любой из его даров. Солнце после дождя. Солнце после дождя. Счастье – оно не сразу. Но всё же – чуть погодя. *** Вере Зубаревой Ну а книга стихов – это книга открываемая наугад. Траекторию краткого мига вдруг улавливает взгляд. Но внезапно кончается время, и его не удержит рука. Ибо жизни прекрасное бремя обрывается, как строка. Вот приходит волна – и уходит. И ракушка пустая лежит. Только память по берегу бродит, каждой мелочью дорожит. …Подниматься над уровнем моря, над волной, словно птица, паря. Подниматься над уровнем горя, никого и ни в чём не коря. А стихи – обнимают пространство, всем на свете подвластны ветрам. Хоть не свойственно им постоянство – тяга к вечности прячется там. К списку номеров журнала «ЮЖНОЕ СИЯНИЕ» | К содержанию номера |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |