Александр Верников

Окликая близких и родных. Стихотворения



***

Голубая родина Фирдуси,
Маков цвет Ширазовых полей!..
Это ж надо, Господи Исусе,
На Востоке требовать: “Налей

Мне, чайханщик, розового чаю!
Чтоб качалася по-русски чайхана,
Я ее сегодня закачаю
Строчкой крепче крепкого вина!”

Он вовек не шестерил газелью,
В Персии ни разу не бывал,
Но, ударив по родному зелью,
Золотыми сливками блевал.

Сливки, слитки, слезы золотые… —
Век рязанской рожи не видать!
Будет в большевеющей России
Пастернак петрушечный рыдать
Голосом игрушечным Живаго
До позорных нобелевских ласк...

Ты сегодня, дорогая Шага,
С хоросанным поездом в Дамаск
На ножах буланых улетая,
В лепестковой буре на волне
Сладковейных ароматов края,
О Сергее о Есенине

Донеси благую весть до неба
Самых православных мусульман!
Если так случится — до Эреба
Разойдется суфиев туман.

***

В рифму тянет, как в воду, —
Наводитесь, мосты!
Мне по шифру — по коду
Навывают свободу
Во летальну погоду
Зазывалы-винты.

Винтовым коридором
Я винчу матадором:
Ой, фламенко-фанданго,
Андалузские псы!
Чижик-пыжик, Фонтанка,
Коммунальная пьянка —
Надрывает тальянка
Баритоны-басы.

Федерико Гарсия,
Не найти, чем “Россия”
Лучше рифмы — ты видишь,
Как мы вдруг заодно
В мандариновой роще
И в березовой роще
Выпиваем от выдерж-
ки
Золотое вино?!

***

Внутренний Хармс роговыми очками
Сильно сверкает на всю детвору,
Голыми тянется взяться руками
За незамужнюю чью-то икру.

Белое солнце желтой пустыни
Жарится в небе, и плещет чадра
На комиссаркины косы льняные,
Где миражами встает Бухара.

Можно не спятить с этакой жизни,
Если, свернувшись удавом, уснуть —
Не принимающей сына отчизне
Пастью усталой навстречу зевнуть.

***

Может быть… Но я беспечен:
Будь как будет, как-нибудь —
Я санями обеспечен,
Кони сами знают путь.


Я откинусь и забуду,
Где я, кто я — снег свистит,
Никуда из ниоткуда
Нечто борзое летит.

Что-то слышится родное —
Нет, послышалось, мираж —
Привиденье слуховое
При вхождении в вираж.

“Чуть помедленнее, кони!” —
Это что еще за хрип?
Если гоним, значит, гоним,
Если трип, то полный трип.

К черту упряжь — пусть уж сани
Мчатся сами по себе,
Пусть несутся небесами
Силой, волей и т.п.

Пусть уж и саней не будет,
И уснувшего в санях,
Как щекоткою, разбудит
Невесомостью меня —

Ух ты, ах ты —
Р-раз, и в космонавты!

Без скафандра да в открытый
Космос — это ничего,
Если сам такой, открытый,
И — как следует… того.

***

“Постой, пароход, не стучите колеса,
Штурвальный, нажми на тормоза!
Меня уважают как старшего матроса —
Навыкате пьяные глаза”.

Ерёма, Ерёма, сидел бы я дома,
А тут вдруг заваливаешь ты:
“Вставай, мол, пойдем и что надо найдем мы,
Как гайки находят болты!

Не надо бояться, болтать — как болтаться
На рее позорным мешком;
Извольте сказать, как смогли оказаться
В команде с таким языком?”

С таким языком оказаться в разведке —
Как взять и язык развязать…
Не дай тебе Боже сгодиться в подметки,
Чтоб голую землю лизать!

Впечатление от посещения большого книжного магазина

В отделе “Современная поэзия”
Стоит невыносимая мура —
Лишь Рыжий, заточивший рифму в “лезвие”,
Порой сверкнет — и больше ни пера.

***

Крылатый мой, Карлуша, Кастанеда,
Курлыкать будем или — полетать?
Что слаще бавит? Светская беседа —
Она того… нагваля не видать.

Давай, пернатый, — хрена ль нахохл‰лся?
Колись про, помнишь, крикнул: “Невермор”.
Эдгарушке по правде ли свалился
Или сподвигнул скальда мухомор?

Какого Одина в глазу смородина?
Стреляешь, клюв, глазами наповал!..
Родная родина, страна Володина —
Ты, граешь, тут пролетом не бывал?

Узнай тогда скорей,
Бессмертный черный вран,
Как на людей зверей
У нас спускал тиран.

Ты хочешь знать, Борхйс,
Чего в тебе не так?
Ты из очков эфес
Себе согнул, чудак.

Ну ладно, брат Маркйс,
Ты пособлял как мог —
Но с Фолкнером и бес
Нобелеатом б смог.

А андских кондоров
Видал ли ты?
Прозаик Бондарев —
Живой? Пласты

Военной памяти
Хранит твой дар…
Пора в себя прийти —
Сигналь, мой car!



***

Карлос Кастанеда, милый друг,
Как Каштанка ты у дяди Вани,
Выскользнув из чародейских рук,
Выскочил на освещенный круг,
Обратил всеобщее вниманье —
Первое, второе и вообще,
Всякое — на дяденьку в плаще,
Ну реально факирс.ком — о дон Хуане
Разбрехал на весь крещеный мир,
Средь чумы ракетоносной пир,
Да горой, устроил, в океане
Хаоса материальных бурь
Поднял чудный остров — ну не дурь
Ли все это: сказки о дурмане?
О волшебном кактусе, о том,
Как летал ты кверху животом
Вместо воздуха в цветном тумане,
Прыгнув в пропасть, бездны на краю
Постояв, нелегкую свою
Вспомнив жизнь?.. Но все равно спасибо
Говорю тебе, матерый, глыба
Человечины, сердечный мой!
Всякий раз, когда приду домой,
Я тебя мусолю на диване.

***

Шени циспери твалэби, чеми цители тучеби1 —
Вот такая фонетика у моих дорогих,
У любимых товарищей за лесами дремучими,
За горами высокими, за вершинами их.

Хванчкара да Киндзмарули, Тбилисо да Руставели —
Только этими звуками говорил бы всегда!...
Ах зачем вы, батонеби2, мя на Руси оставили?
Тут вся жизнь моя — сицоцхле3— как без лодки вода.

***

Я не флейта в носу, а вибрато —
От ядра до беззвучных небес
Я вибрирую — слышите брата,
Эй вы там, кто вы есть в голубез-

Дне, слов нету, бездонной —
Только звуком в нее и заглянь…
Я пишу на стекле заоконном,
Оскар Уайльд, в твою честь эту дрянь.







1 Твои голубые глаза, мои алые губы (грузинск.).

2 Уважаемые (грузинск.).

3 Жизнь (грузинск.).

К списку номеров журнала «УРАЛ» | К содержанию номера