Прогулка. Стихотворения

Поэт, эссеист, культуртрегер. Родился в Молдавии. На Западе с 2000 года. Доктор наук (география). Публиковался в поэтических сборниках и журналах 9 стран. Автор книг стихотворений «Лестница с неба» (2010 г.), «Метаморфоза» (2012 г.) и «Вселенная, живущая во мне» (2014 г.), автобиографической хроники «Зимовье губы Ширильды» (2013 г.), книги прозы «Полтора километра льда» (2014 г.), а также книг «Лира» (сборник публицистических материалов о поэзии, 2015 г.) и «Зёрна истины». Президент Ассоциации «Эмигрантская лира» (одноимённые: Всемирный поэтический фестиваль, международный поэтический интернет-конкурс, литературно-публицистический журнал и фестивали в разных странах). Дважды (в 2014 и 2017 гг.) входил в шорт-лист специального приза и диплома «Русской премии» «За вклад в развитие и сбережение традиций русской культуры за пределами Российской Федерации» (за проект «Эмигрантская лира»). Живет в Бельгии.

* * *

окна мои перекрыты железной решёткой
прежний хозяин боялся воров не иначе
я как орёл молодой то текилой то водкой
греюсь в темнице сырой где живу и батрачу
трачу свободное время на странное хобби
складывать в столбик слова безо всякого проку
лишь для того чтобы падкой до ласки зазнобе
было желанней со мной предаваться пороку
préliminairesamoureux благозвучные рифмы
дождь или снег за постылой решёткой неважно

я продаю по завышенным втрое тарифам
несколько строк ради ночи безумной и бражной
то ли тюрьма то ли ад если что и осталось
светлого в полуподвале почти что землянке
это доверчивых губ неизбывная алость
и прикипание к душеспасительной пьянке

окна мои перекрыты железной решёткой
господи замысел твой как всегда гениален
уединение с водкой пером и красоткой
станет магнитом для библиотечных читален
бродит снаружи по диким краям заграницы
чудище обло озорно черно стоголово
но от него защищает меня с озорницей
оберег мой вдохновенное русское слово

автострада

в зеркале заднего вида сквозь дым и морось

хищно сверкают фары мчащейся по пятам

стаи волков намеренной взять измором

мыльницу made in japan резвую не по годам

громко бубнит томтомовский навигатор

чтоб довезти до места в целости и сохран-

ности шофёра (овна) дымящего агрегата

координаты туманны марево райских стран

лучшая доля удача короче счастье

если б не живоглоты дома б траву щипал

мирный уклад меняется в одночасье

только нагрянет какой-нибудь ганнибал

сколько их было дальних перекочёвок

с бедных песчаных пастбищ к пажитям у реки

прошлое это высохший подмалёвок

видимый через краски времени вопреки

сердце сбоит но рокочет мотор болида

перевозящего в будущий парадиз

в зеркале заднем… там нет никакого вида

лишь забуревший мерс на хвосте повис

жизнь обтрепалась в боях за место под солнцем

были просветы да сплыли в книжки стихов

ночь автострада и мир куда-то несётся

под какофонию автомобильных гудков

* * *

детский плач разбудил старика

снилась точка в чужом некрологе

между старым и малым строка

о закрой свои бледные ноги

по-над парком весенняя синь

разлилась вперемешку с прохладой

среди юных нескладных разинь

попадаются девки что надо

а точнее сказать хоть куда

и во взгляде голодном истома

и вздымается грудь но беда

так и липнет к тому молодому

устремился к закатной черте

то ли птах то ли ра то ли атум

жизнь-жестянка вода в решете

бог солярный рифмуется с матом

* * *

антропный принцип несколько констант

дают пожить и нищему и принцу

ревёт толпа эрцгерцог фердинанд

не знает кто такой гаврило принцип

на смену тощим тучные года

приходят и уходят без надрыва

и ты живёшь зевая иногда

как бог за сутки до большого взрыва

плач эмигранта

здоровья нет стезя запутана

из-за дождей погас очаг

я пью за родину за путина

и за красавицу собчак

потом встаю и неприкаянно

хожу по тесной конуре

в углу биткоины-биткаины

пылятся в мусорном ведре

тоска вошла сидит занозою

наскучил муторный равель

туда туда где под берёзою

о щах задумался щавель

зачем ты жизнь такая сирая

сгубила жадность чувака

я снова пью теперь за сирию

и за победу чвк

прогулка

покрывшаяся чёрно-белой рябью

река как будто двигается вспять

уставший день идёт походкой крабьей

в свою лачугу чуточку поспать

гуляка-ветер всласть похулиганив

притих у доброй липы на груди

над ними месяц белым ятаганом

прокладывает райские пути

случайный червь эпохи голоцена

далёкий отблеск божьего огня

я на краю вселенской мизансцены

слоняюсь в парке на исходе дня

бродить бы век вдоль этой тихой речки

вдали от ратных дел и женских чар

считать в уме мушкетные осечки

совсем забыв что я не янычар

парить над необструганностью мира

над дикостью и шустрой кутерьмой

потом спуститься с ловкостью факира

и возвратиться к ужину домой

* * *

под колпаком настольной лампы

выходят к свету косяком

хореи дактили и ямбы

но все они под колпаком

в который раз не зная броду

я влез в мерцающую муть

о дайте дайте мне свободу

обняв жену принять на грудь

что толку в горнем вашем свете

полвека жизнь к нему вела

но самой прочной в мире сетью

вконец опутали дела

рецепт простой дышать на шару

жевать на ужин шаурму

не лезть к вселенскому пожару

а загореться самому