Хождение монаха Даниила в святой город Иерусалим

Тысячу лет назад россияне установили первые связи с Иерусалимом. И сделал это киевский князь Владимир, креститель Руси. Как указывает летопись 1001 года, «послал Владимир гостей своих аки в послях в Рим, а других во Иерусалим». Кто были эти послы, какими оказались результаты их деятельности, – сведенья эти не дошли до наших дней.

Более известным оказалось российское посольство в Иерусалим девятисотлетней давности, возглавляемое монахом Киево-Печерского монастыря, впоследствии игуменом одного из черниговских монастырей, Даниилом  в 1104 – 1107 годах. Сам Даниил, вернувшись из Иерусалима на родину, подробно описал свое путешествие. Текст этот известен сегодня под названием «Хождение игумена Даниила».

С чувством нескрываемой гордости писал паломник в своем черниговском монастыре: «Я, недостойный игумен Даниил, худший из всех монахов, смиренный, одержимый многими грехами, недоволен во всяком деле добром, понужден был своими помыслами и нетерпением, захотел видеть святой град Иерусалим и Землю Обетованную. И с Божьей помощью посетил Иерусалим и видел святые места».

Длительный морской путь в Иерусалим достаточно подробно описан Даниилом в его «Хождении». Путь паломника проходил через Царьград, далее через острова Крит, Хиос, Патмос, Родос и Кипр до средиземноморского порта Яффо, а оттуда уже – в Иерусалим.

 По дороге заезжал Даниил в город Эфес, на могилу Иоанна Богослова. «Город Эфес на суше, от моря четыре версты, в горах, обилен всяким добром. Здесь поклонился я гробу Иоанна Богослова и его молитвами радостно путешествовал».

Но не только святые места привлекали внимание Даниила. Например, говоря об острове Хиос, путешественник сообщает: «На этом острове – мастика, вино доброе и всякие  овощи». Видно, ничто человеческое не было чуждо игумену, в том числе и «вино доброе», и вкусные средиземноморские блюда.

 Наблюдательный паломник фиксирует достопримечательности маршрута, размышляет о связи заморских мест с христианством и русской историей. Описывая средиземноморские острова, Даниил пишет: «Далеко в море остров Патмос. На этом острове Иоанн Богослов Евангелие написал, когда заточен был с Прохором. Там же в архипелаге острова Леро, Калимно, Низиро и большой остров Кос. Этот остров очень богат всем – и людьми, и скотом…

Там же остров Родос, большой и очень богатый всем. На этом острове был в рабстве два года русский князь Олег».

Великие чудеса видел Даниил. На острове Телос, сообщает путешественник, «кипит сера горящая, здесь же варят серу и продают ее, добывают из нее огонь, мы же огонь высекаем». А в городе Макри «и во всей этой земле добывают черный ладан. Этот ладан из надреза на дереве вытекает, подобно мякоти, и снимают его острым железом. Дерево это зовется зигией, видом оно напоминает ольху».

Еще более удивительные вещи увидел игумен на острове Крит. «На Крите есть высокая гора, где царица Елена поставила большой кипарисовый крест на изгнание бесов и на исцеление всяких недугов, вложила в этот крест гвоздь, которым был прибит Христос при распятии. Бывают у этого креста и ныне знамения и чудеса. Стоит на воздухе этот крест, ничем не скреплен с землею, только духом святым держится на воздухе. И я, недостойный, поклонился этой святыне, видел ее своими очами грешными, и походил по всему острову успешно».

Последняя морская остановка Даниила – остров Кипр. «Кипр – очень большой остров, множество в нем жителей, обилен всем добром… От Кипра до города Яфа верст четыреста плыть по морю. Город Яфа на берегу близ Иерусалима, откуда путь до Иерусалима посуху, верст тридцать».

Несколько тысячелетий, вплоть до начала двадцатого века, город Яффо (Иоппа) был единственным морским портом Святой Земли, откуда паломники продолжали свой путь в Иерусалим. Путь из Яффо в Иерусалим проходил по Приморской низменности «посуху, верст тридцать», далее «верст двадцать по горам каменным, путь тяжел и очень страшен».

Что говорить про опасности путешествия в святой город Иерусалим в веке двенадцатом, если еще в начале двадцатого века на дороге Яффо – Иерусалим промышляли многочисленные «соловьи-разбойники», для которых грабеж мирного населения и торговых караванов являлся основным источником собственного безбедного существования! Славные селяне деревни Абу Гош, например, взимали в те времена дань с каждого путника: хочешь – плати, не хочешь – так ограбим. А в веке двенадцатом без приключений путешественники могли попасть в Иерусалим только вместе с хорошо вооруженной охраной. «Без охраны не дойти до тех мест из-за поганых, ибо туда многие сарацины ходят разбойничать в горах тех». Именно таким образом, в сопровождении вооруженной охраны, и прошел Даниил по Святой Земле оставшуюся часть пути от Яффо до Иерусалима.

 Незабываемое зрелище – первое видение Иерусалима. Город внезапно появляется в горах, высоко в небе, и перед путешественниками предстает картина в прямом смысле слова небесного Иерусалима. Такой Иерусалим можно увидеть сегодня. Наверное, такое же видение реального Иерусалима было и у Даниила в 1104 году. «Бывает тогда радость великая всякому христианину, увидевшему святой город, плачут люди от радости. Никто не может не прослезиться, увидев желанную землю и святые места».

Но эмоции эмоциями, а летопись – летописью. «Город Иерусалим стоит в дебрях, около него высокие каменные горы. Когда подходишь близко к городу, то сперва виден столп Давидов, а затем, пройдя еще немного, видны Елеонская гора, церкви Святая Святых и Воскресения, где хранится гроб Господень, а затем видится весь город».

В этом городе и прожил игумен Даниил почти полтора года.

Следует напомнить об исторических событиях, происходивших в мире незадолго до паломничества Даниила и непосредственно связанных с Иерусалимом.

15 июня 1099 года войска крестоносцев под предводительством Готфрида Бульонского взяли штурмом Иерусалим, уничтожив при этом практически все население города, состоявшее из мусульман и евреев. Вскоре после захвата Иерусалима Готфрид умер от тяжелой болезни, а его младший брат в 1101 году стал первым королем Иерусалимского королевства крестоносцев под именем  Бодуэн (Балдуин) Первый.

Король крестоносцев Бодуэн привечал иноземных гостей, о чем стало известно в христианских странах. Паломники потянулись в святой Иерусалим. Видимо, тогда в числе первых паломников оказался и Даниил. Представляется, что не только паломничество было целью визита Даниила  в Иерусалим, но об этом поговорим несколько позже.

А пока: «Я, недостойный игумен Даниил, придя в Иерусалим, пробыл шестнадцать месяцев в лавре святого Саввы и много ходил и увидел все святые места». Но как, не зная языка, общаться в дальнем зарубежье? Да очень просто!

«Невозможно без доброго проводника и переводчика познать и осмотреть всех святых мест. Хотя я и был ограничен в средствах, но щедро одарял проводников, чтобы они добросовестно показывали святые места, как в самом городе, так и вне города, и проводники так всё показывали мне».

Что и говорить, мир наш мало изменился со времен крестоносцев. Если щедро одаривать проводников, то и в наши дни в Иерусалиме, да, наверное, и во многих других местах, можно увидеть много интересных мест. Тем более, если путешественник еще и наблюдательный и интересующийся человек, который хорошо знает, где он хочет побывать, что увидеть и с кем встретиться.  Именно таким человеком, судя по рукописи, и был Даниил.

Основная достопримечательность христианского Иерусалима времен паломничества Даниила – это Храм Гроба Господня, называемый еще церковью Воскресения. «Церковь Воскресения кругла, имеет двенадцать крутых столпов по фасаду и шесть столпов задних. Мощена красиво мраморными плитами, имеет шестеро дверей. На хорах имеется шестнадцать столпов. А под хорами наверху написаны мозаикой пророки, как живые стоят. Над алтарем написан мозаикой Христос. В великом алтаре изображено мозаикой сотворение Адама. На самом верху изображено мозаикой Вознесение, на обеих половинах на двух столпах написано мозаикой Благовещение».

Даниил попал в храм в период строительных работ, церковь восстанавливалась после ее разрушения мусульманами. Собственно, первый крестовый поход, который победно завершился за пять лет до начала паломничества Даниила, и ставил своей целью освобождение Храма Гроба Господня от мусульман. А уже после освобождения великого храма началось его восстановление, растянувшееся на долгие годы. «Церковный верх не до конца сведен камнем, но только скреплен тесаным деревом по-плотницки. Так верх ничем и не покрыт».

Но не это главное для Даниила. И вот оно, само главное в храме Воскресения для благочестивого монаха: «Под этим самым непокрытым верхом  находится гроб Господень. Гроб Господень высечен в каменной стене, наподобие небольшой пещерки, с малыми дверцами, как можно человеку влезть на коленях, склоняясь. Пещера квадратна, четыре локтя в длину и четыре в ширину. И как влезешь малыми дверцами в эту малую пещеру, то на правой стороне будет лежать небольшая лавка, высеченная из того же пещерского камня. И на той лавке лежало тело Иисуса Христа».

Детально описывая Голгофу и другие достопримечательности Храма Гроба Господня, Даниил не указывает на наличие в храме так называемого «камня помазания» – сегодня одной из святынь христианского мира. Непонятно, или сам камень во времена Даниила не находился в храме, или же в христианском мире тогда не придавали камню того смыслового значения, которое он имеет в настоящее время.

Храм Гроба Господня в Иерусалиме сохранился со времен крестоносцев до наших дней с некоторыми изменениями. И сегодня в  Храме мы можем увидеть, в принципе, ту же обстановку, которую видел Даниил девять веков тому назад.

Воспоминания Даниила позволяют нам узнать, каким был во времена крестоносцев ныне не сохранившийся  храм Святая Святых на Храмовой горе Иерусалима, называвшийся еще  церковью Соломонова Храма. «Церковь дивно и хитро создана, мозаика внутри, и красота ее несказанная. Церковь круглая, внутри расписана хитро и несказанно, стены ее облицованы плитами различного мрамора, пол выложен красным мрамором. Круглых столпов под верхом, кругом стоящих, – двенадцать, а четвероугольных столпов восемь; дверей четверо, покованных медью и позолоченных. Верх внутри исписан мозаикой хитро и несказанно, а снаружи верх обит медью позолоченной».

Но не только красота церкви Соломонова Храма привлекала внимание Даниила. Путешественник рассказывает о расположенном недалеко от храма знаменитом камне, «где Иаков сон видел, здесь же лестница была до неба, и ангелы сходили и поднимались по ней. Тут встретился с ангелом Иаков и, встав от сна, сказал: “Се место – дом Божий и се врата небесные суть”. На этом же месте пророк Давид видел стоящего с обнаженным оружием ангела».

Камень этот, называемый «камень мироздания» или «краеугольный камень земли», и в наши дни можно увидеть на Храмовой горе в мечети Омара.

Побывал Даниил и в других святых для христианства местах Иерусалима и окрестностей: в Овечьем бассейне, где Христос исцелил больного человека, на месте предательства Иуды в Гефсиманском саду, Вифании, Иерихоне, Вифлееме, на Масличной (Елеонской) горе. «Вознесение Христа произошло на верху Елеонской горы, прямо к востоку небольшая горка, и на ней круглый камень выше колена. С этого камня и вознесся Христос на небо. На месте этом устроены своды, и около, и вверху, на сводах этих создана круглая площадка, подобная двору, вымощенная мраморными плитами. Посредине этого двора создана беседка, подобная теремцу, круглая, без верха. В этом теремце, под самым тем непокрытым верхом лежит тот камень, на котором стояли ноги Христа».

«Теремок» этот можно и сегодня увидеть на вершине Масличной горы.

И еще одна достопримечательность периода крестоносцев, сохранившаяся до наших дней, – церковь Погребения Богоматери с могилой Богородицы. «Гроб находится на ровном месте в небольшой, высеченной в камне пещерке, с двумя небольшими дверками, как можно наклонившись человеку войти»

Многие достопримечательности Иерусалима осмотрел и описал игумен Даниил. И не уставал удивляться путешественник великому городу и окрестным землям. «Иерусалим – город велик и крепок стенами, равносторонний, на все четыре стороны создан в форме креста. Около него – ущелья и горы каменные. Безводно место это: ни реки, ни колодца, ни источника нет вблизи Иерусалима, но только один водоем – Силоамская купель. Дождевой водой живут люди и животные в этом городе. Хорошие урожаи собирают около Иерусалима на каменных местах без дождя, только Божьим повелением и благоволением родится пшеница и ячмень изрядно: одну кадь высеют и собирают девяносто кадей, а иной раз и по сто кадей от одной посеянной. Не является ли это благословением Божьим земле этой святой? Виноградников много около Иерусалима, и садовых деревьев много плодовитых, и смоквы, и шелковицы, и маслины, и рожки, и другие бесчисленные деревья растут по всей земле той».

Наблюдательный путешественник ничего не пишет о подземном источнике древнего Иерусалима – реке Гихон, упоминаемой в Библии в качестве одной из рек райского сада: «...имя второй реки Гихон, она обтекает землю Куш» (Быт. 2:13).

Река Гихон обеспечивала древний город водой в ханаанский период и во времена великих еврейских царей Давида и Соломона. После этого подходы к реке были затеряны, и древний водоем вновь открыли археологи только в девятнадцатом веке. Судя по рукописи Даниила, жители Иерусалима двенадцатого века не знали, что недалеко от их домов протекает подземная река.

Во времена паломничества Даниила горожане пользовались только дождевой водой, которую они собирали в зимний сезон дождей в домашних подземных водосборных бассейнах. «Дождевой водой живут люди и животные в этом городе». Лишь в шестнадцатом веке султан Османской империи Сулейман Великолепный провел в Иерусалим водовод из горного бассейна к городским источникам-фонтанам и обеспечил население водой в любое время года.

Рассказывает Даниил о не совсем понятном сооружении, которое он называет столпом Давида. «Когда подходишь близко к городу, то сперва виден столп Давидов… Столп этот пророка Давида, тут и дом его был. В этом столпе Давид-пророк Псалтырь составил и написал. Дивный это столп, из великих камней сложен высоко очень, на четыре угла создан, весь прочен, в основании крепок, в середине здания воды много. Железных дверей пятеро и ступеней двести, по ним подниматься вверх, хлеба в нем без числа запасено».

Судя по тому, что в доме было «хлеба без числа запасено» и «воды много», это когда-то мог  быть жилой дом с внутренними бассейнами для сбора дождевой воды, помещениями для жилья и хранения продуктов и утвари. Вряд ли по прошествии двух тысяч лет со времени правления царя Давида в Иерусалиме мог сохраниться царский дом, скорее всего – название сооружения сохранило народное предание о великом еврейском царе.

Не исключено, что паломник описывает знаменитую Цитадель возле Яффских ворот современного Старого города Иерусалима, которая со времен Османской империи носит название «башня Давида». 15 июня 1099 года Цитадель была захвачена отрядом крестоносцев из Бургундии под командованием рыцаря Раймонда Мейсен-Жюля. Но не долго радовались рыцари богатой добыче. Король Бодуэн Первый выбрал Цитадель в качестве своей временной резиденции и отобрал ее у французских рыцарей, а возле Цитадели немедленно было начато строительство королевского дворца. Ко времени паломничества Даниила Цитадель использовалась как хорошо укрепленная крепость для защиты королевского дворца.

На первый взгляд, странной  кажется та часть рукописи Даниила, где он рассказывает о своих отношениях с королем Иерусалимского королевства крестоносцев Бодуэном Первым. Даниил пишет: «Он хорошо знал меня и очень любил». Почему король должен был знать одного из иерусалимских паломников и любить его?

Более  того, Даниил не только был  хорошо знаком с королем, но и входил в его ближайшее окружение. Так, описывая события великой субботы, паломник упоминает о том, что перед молитвой в Храме Гроба Господня король «повелел игумену монастыря  Саввы и мне, худому, близ себя пойти».

Непросто было путешествовать по Святой Земле девятьсот лет тому назад. Даниил, собравшись в Галилею и на Тивериадское озеро, знал об опасностях путешествия. «Путь страшен и очень тяжел. По горам каменным надо идти три дня, а четвертый день около Иордана идти на восток полем, до самого верховья Иордана, до его истока… Я узнал, что князь (король Бодуэн)  хочет идти этим путем, пришел к нему, поклонился и сказал: “И я хотел бы пойти с тобой к Тивериадскому озеру, чтобы там походить по всем святым местам около Тивериадского озера. Ради Бога, возьми меня с собой, князь”. Тогда князь с радостью великой повелел мне пойти с собой и нарядил меня к своей личной охране».

Почему вдруг король крестоносцев с «радостью великой» принимает русского паломника в свою свиту, да еще и выделяет монаху  личную охрану?

 Не надо обольщаться простотой нравов иерусалимского короля и его свиты. Королевство крестоносцев на Святой Земле в начале двенадцатого века представляло собой несколько укрепленных и хорошо вооруженных крепостей в окружении воинственного и недоброжелательного мусульманского населения. Король крестоносцев постоянно находился под мощной вооруженной охраной, и простой путешественник не мог запросто подойти к королю и о чем-то договориться с ним.

А если Даниил был не простым путешественником? Наверное, не за красивую внешность  король «хорошо знал и крепко любил» простого русского паломника.

Паломник только один раз упоминает в рукописи русских людей, находившихся в одно время с Даниилом в Иерусалиме. И сразу бросается в глаза, что это были далеко не простые люди. «Мне же, худому, Бог свидетель, гроб Господень и вся дружина русская, русские сыны, находившиеся в тот день у гроба, новгородцы и киевляне: Изяслав Иванович, Городислав Михайлович, Кашкичи и многие другие».

Обращение по имени-отчеству было принято в древней Руси только по отношению к  знатным людям, которыми, несомненно, и являлись неизвестные нам Изяслав Иванович и Городислав Михайлович. Кашкичи, очевидно, тоже были не из простолюдинов. К простолюдинам относится реплика «многие другие». Очевидно, «другие» были охраной и свитой знатных людей.

Да еще и упоминание о «всей дружине русской»!

Не могли все эти «новгородцы и киевляне» просто так в одно время оказаться с Даниилом в Иерусалиме недалеко от короля. Люди эти, судя по описанию, не были монахами или глубоко верующими людьми, и тогда непонятным являлось само присутствие  знатных русских людей со свитой в Иерусалиме.

А если Даниил, новгородцы и киевляне не просто так оказались в одно время в Иерусалиме, а приехали к Бодуэну Первому с тайным посольством или каким-либо секретным поручением? 

Тогда становится понятным особое отношение иерусалимского короля к Даниилу и присутствие высокопоставленных русских людей в Иерусалиме в одно время с паломником.

Весьма вероятно, что это было тайное русское посольство, посланное правителями православной Руси с целью установления отношений с Иерусалимским королевством крестоносцев. Наверное, это были первые русские люди, которые появились в только что созданном королевстве. Этим и можно объяснить странное знакомство и дружеские отношения короля крестоносцев Бодуэна  и русского монаха Даниила.

Сегодня вряд ли найдется однозначный ответ на вопрос, было ли «хождение» монаха Даниила с «новгородцами и киевлянами» тайным русским  посольством. Возможно, будущие исследователи рукописи «Хождения игумена Даниила» смогут прояснить эту загадку. А пока, на прощание, хотелось бы вспомнить последние слова рукописи «Хождения», где Даниил, прощаясь с читателями, благословляет их: «И Бог даст мира всем вам во веки веков. Аминь».

И да сбудется благословение это в святом городе Иерусалиме и на  всей русской земле!