Валерий Куринский

Печаль затерялась в раздумьях

***




Свежеет мысль под утро у меня,
но без сообщниц что она умеет?
Далёкие становятся светлее,
когда вблизи и днём так мало дня,
Далёкие –– мне близкие –– хранят
достигнутого семена, и сеять
нам из могил они велят скорее,
согревшись у старинного огня.
О, эта искра –– аркой! –– между нами,
она нужна, чтоб вспыхивало пламя
во всём высоком, мыслимом всерьёз,
и чтоб, врасплох застигнутые, с нею
считаться начали те, кто яснее
ответ услышал, где звучит вопрос.
 


03.01.2003


***


Показывает пируэты
метель, что началась вчера,
и жизнь ни зла и ни добра,
как вечно было раньше это.
Немного больше стало света ––
день увеличился с утра
на две-три мысли, и пора
уже готовиться поэтам
к приёму солнечных идей,
чтоб стать пьянее и смелей
и смочь спастись от разных «слишком»,
от половодности и тьмы
ночей весенних, той, что мы
вовек не выучим по книжкам.
 


06.01.2003

***


Берёзы чёрно-белая молва
послышалась в вечернем полумраке,
возникла кисть из воздуха и краски,
и мысль, которой можно суть вскрывать.
И поплыли к луне мои слова,
что, разнствуя, похожи все на «здравствуй»
в аллее, что закат уже окрасил
предчувствием прекрасного, послав
охапку снов к свиданию чьему-то.
Туман, всё видно в меру смутно,
как будто руку приложил Дега
к холсту светло-сиреневых мгновений,
и возникает счастье постепенно
из человеческого пустяка.
 


08.01.2003

***


Божественным напоминаньям
внимать в старинном добром стиле
сподобили и слышать научили
снежинки за окном рассветно-ранним.
И замереть понадобилось планам
на миг, и посвятиться вечным силам,
что, может, мы своею исказили
в тщеславия порыве пьяном —
в своих ничтожных, в общем-то, пределах,
когда, высокомерием страдая,
воображаем мы свою могучесть,
и всё теряем там, где, слишком смело
недопрочтённое вобрав умом, решаем

в отрыве от небес людскую участь…
 


14.01.2003

***


Ослепителен полдень январский.
Собираются мысли охотней
в просветлённые стаи сегодня —
для небесной торжественной пляски.
На ступенях воздушных по-братски
обнялись незаметные сотни
значений и смыслов бесплотных,
танец танцуя из сказки.
Всё –– волшебство здесь для умных,
всё слишком ясно для глупых,
всё для влюблённых славно.
Печаль затерялась в раздумьях,
как будто в заснеженных купах,
где думают ветви о главном…
 


18.01.2003


***


Глубокость в плоском повседневьи
Теперь, и не желая, вижу,
читая текст совсем не книжный
от света белого бледнея,
когда у дня на самом дне я
к медузе-буквице всё ближе
оказываюсь и, пристыжен,
как с миром правд, встречаюсь с нею.
И в пламени воспоминаний
я замечаю лжи оттенок,
коверкающий всю картину,
где облик жизни первозданной
был приукрашен вдохновенно,
придуманный наполовину.
 


19.01.2003
 


***


Стареют стёкла в окнах,
в царапинах-морщинах
щека небес, и синий
туман, где песни мокнут,
но голос их не смолк на
вершине дня, где иней
образовался зимний
из нот и ткать волокна
тончайших подголосков
во влажном полумраке
прозрачный вечер начал.
Но в сером и неброском
мы тоже можем тратить
себя совсем иначе…
 


26.01.2003


***


Советуются клёны в парке,
как лучше встретить свет апрельский,
а ветер, из январских стрессов,
их шёпот прерывает жаркий.
И кажутся на ветках Парки,
в руках держащие обрезки
времён и судеб интересных
и никаких. Ни шатко и ни валко
в их полудушах безразличных.
Безвременье течёт, века сметая
своей метлой уродливо-колючей.
А музыку под клёнами с поличным
мой слух отважно ловит и светает,
и кто-то любит еле видный лучик.
 


29.01.2003


***


Сезон высоких постижений
пусть будет долог, коль не вечен,
и в полусонный тихий вечер
тревога будет вдохновенной.
Сойдутся к изголовью тени
бесшумным новгородским вече,
и ты всем временам навстречу
вспаришь, затейливый и пенный,
и, радужными пузырьков боками
заоблачное солнце отражая,
все мысли мира крикнут хором
и прозвучит небесный звук над нами,
как верный знак страды и урожая
всей музыки, в нём собранной собором.
 


02.02.2003

 

***


…Как будто обвинив, что слишком рано
они ушли, подумал об ушедших,
и на ухо мне совесть шепчет, шепчет,
что, мол, не прав, что это всё от раны,
которая болит такою странной,
всё отчуждающею болью. В чаще
на миг привядших мыслей, в чаше
судьбы, где мёд горчит, с поляны
двадцатого столетья принесёт
пчелиным деловитым роем,
в ушах звучащим с каждым днём всё тише
под выросшим совсем недавно клёном,
что должен стать со временем огромным,
объятием полнеба захватившим.
 


12.02.2003


***


Скитальцы в поисках покоя,
течём, пока не пересохнем,
внизу, мечтая о высоком,
не зная, что это такое ––
жить этот миг и ждать с тоскою,
произнося себя под током
тревог внезапных в одиноком
пространстве «я», где, «мы» построив,
мы каждый миг боимся краха,
паденья основной колонны,
устоя главного, что шаток
навеки –– в нашем мире кратком,
сгореть когда-то осуждённом
на землю падающим «shuttle’ом».
 


15.02.2003
_ __ __ _
Shuttle, (немецк.) – челнок.
 


***


Клонирую дни! Занимаюсь тайм-артом,
многослойную жизнь проповедуя в яви,
чтоб по-доброму стала она многоглавой.
Я сегодня готовлю полтысячи «завтра»,
что творят полифонию мыслей азартно,
главным в сплетениях праведных правы.
Звучанья являются сами так славно,
смеясь по Гомеру, печалясь по Сартру,
свивая гнездо из словес, как Новалис,
сливаясь, но вольными тембры оставив,
себя раздавая обычностям разным.
Ах, Боже, какая великая малость,
и сложность повсюду такая… простая,
и смысл, распадающийся по фразам!
 


28.02.2003
 


***


Немного тишины –– и запоётся,
и явится прошедшее в рассказах,
чтоб ты почувствовал, как связан
с зашедшим месяцем и солнцем,
как суть родна тому, что льётся
давнишним водопадом фразы
в застывшей лаве дней, украсив
её прожилкою. И в кольцах
от камня, брошенного в воду,
в давно уж высохших озёрах,
увидится такое нечто,
чего не вспомнишь по расчёту,
что вдруг ошпарит в центре спора,
которым живы чёт и нечет.
 


05.03.2003
 


***


Нетороплива времени расправа
над этим миром, славным и ужасным.
И с каждым днём всё меньше веришь шансам
на бесконечность, уж почти не ставя
на будущее, где высоки травы
и небо наше есть, и мы напрасно
его не истребляем ложью ясность;
где каждый миг, прекрасно величавый,
во славу Блага всех был прожит каждым,
а верить можно без конца и края
любому взгляду доброму и слову,
не умерев без утоленья жажды
порядочности в мире этом, зная,
что нас повсюду обмануть готовы.
 


08.03.2003
 


***


Дверь отрицают взломом, начиная
войну уже в пока что мирном веке,
где всё нам рисовалось: как-то в свете
надежды сумасшедшей слепок рая
создать, из мира благодать стария
и, жизнь свою Прекрасному доверив,
вновь не уподобляться больше зверю,
в уничтожительной объединившись стае.
Убийства присуждаются безсудно
то гражданам, то городам, то странам,
и надобности даже в трибуналах
давно уж нет, как битой нет посуды
и тех столов, где будущее пряно
нам подавалось в формах небывалых…
 


12.03.2003


***



Стираются памяти наши,
и помнить должны другие
вишнёвых садов такие
первичные –– вновь! –– пейзажи.
Господь ждёт, что кто-то скажет
слова небывало простые,
недоступные здешним витиям ––
желторотым и тем, что постарше...
Скоро тронет сирень-царица
наши щёки соцветий кистью,
и возникнет живой иероглиф,
и вечерний мой дом озарится,
став письмом бессловесно-чистым
и на вечность свой смысл настроив.
 


21.04.2003


***


Друиды были правы, вероятно:
есть у деревьев и душа, и разум,
и в детстве нам понятно это сразу,
когда нам, мудрым, всё ещё понятно,
когда нам нечто повествуют пятна
на тротуарах — более, чем фразы,
когда ты сам совсем недавно сказан
так выразительно и внятно.
Спешу к цветущим. Сад здесь повсеместен
в такую созидательную пору,
положенную всем живым и даже
предметам самым косным с ними вместе,
и — нашим мыслям, всё ж идущим в гору,
где крона жизни — в небесах на страже…  


10.05.2003