Автобусная остановка

Сумерки. На автобусной остановке кроме меня никого больше нет. Ни души на улице. Мимо проезжает легковая машина, и свет фар отражается в лужах. Потом машина уезжает, и я опять стою одна. Прохладно. Знаю точно – жду автобус, мне куда-то нужно срочно ехать. Время идет, а автобуса все нет и нет. Засовываю руки в карманы и просыпаюсь.
Этот сон стал сниться мне часто. С утра после него в душе какая-то тревога. Куда же я хотела поехать? За неделю забудется, а под выходные снова вижу этот сон или его модификацию.
Сумерки. Едет автобус. Захожу в него и сажусь у окна. В автобусе включен свет. Рядом со мной садится кто-то, и я смутно вижу его отражение в стекле. Прислоняю ладонь к окну и пытаюсь всмотреться в проезжающие мимо машины, но вдруг вижу, как наш автобус сворачивает с главной дороги на какую-то проселочную, и мне становится страшно – я еду не туда. Встаю, иду через салон к водителю и просыпаюсь.
Рассказала сон своему другу в университете. Думала, что он разгадает его, или хотя бы скажет, что все это чушь полная. А он сказал:
– Странно. Неужели тебе так часто снятся сны? Да еще и повторяются. Мне они почти никогда не снятся, а если и снятся, то такие бесцветные и бессюжетные, что я их и не помню толком.
– А мне снятся, – грустно произнесла я. – Цветные. Такие цветные, что от реальности не отличишь. И я в них все время что-то чувствую. Это и физические, и духовные ощущения.
Мой друг больше ничего не сказал. А через два дня меня снова мучил этот сон.
Сумерек еще нет, но солнце уже на западе. Смотрю на свои наручные часы. Половина шестого. Прохладно. Едет автобус. Захожу в него. Вижу кондуктора.
– Оплачиваем проезд, - говорит он и направляется ко мне.
Я шарю по карманам. Но там какая-то мелочь, и мне не хватает на билет. Я вываливаю монеты в руки кондуктора.
– Это все! – говорю я.
Кондуктор забирает деньги и подмигивает мне. Я понимаю, что мне разрешают ехать дальше. Я радостная сажусь у окна. Смотрю на проезжающие


мимо машины. Рядом со мной кто-то садится. Через некоторое время автобус останавливается.
– Все. Дальше не едем, - сообщает кондуктор. – Конечная.
– Как так?! – удивляюсь я. – Я еще не доехала.
– Выходите, и с этой остановки поедете дальше на другом автобусе.
Я выхожу на улицу. Уже сумерки. Автобус уезжает куда-то за поворот. Улица пустынна. В многоэтажных домах начинают включать свет. На улице ни души. Я снова стою на остановке и жду свой автобус. Жду и просыпаюсь.
Рассказала свой сон подруге с факультета психологии. Та мне быстро объяснила, что просто я не могу что-то сделать или доделать в жизни, что-то реализовать, вот поэтому мне и снится, что я никак не могу никуда приехать. Я долго думала о том, что именно я не могу сделать? В университет я поступила, как и хотела. А оканчивать его вроде рано, я еще только на третьем курсе. И хотя я не могла понять, что же я хочу сделать, все-таки объяснения моей подруги показались мне вполне толковыми.
Сумерки. Стою на остановке. А автобуса все нет и нет. Проезжает мимо машина. Я щурю глаза под светом ее фар и просыпаюсь.
– Не бери в голову, – говорит девчонка из моей группы, где я учусь. – Мне вообще часто снятся тянущиеся из темноты руки. Женские, красивые руки. Правда, иногда снятся руки пластмассовые, знаешь, кукольные такие.  Вот это, я понимаю, страшный сон!
«Действительно, – подумала я. – Сон так сон! Не хотела бы я его увидеть».
– А стоять на остановке – ерунда, – продолжала сокурсница. – А ехать в автобусе – это вообще сказка!
Сумерки. Я стою на автобусной остановке. Остановка где-то в степи, далеко от города. Я смотрю во все глаза – никого, ни души. Тишина давит на уши. Возле остановки растут кусты. И так неприятно на них смотреть, потому что внутри темнота непроглядная. А я зачем-то решила обойти остановку кругом и посмотреть вокруг. Хожу, смотрю. Ничего живого. Подхожу к кустам. Они зашевелились, но я не испугалась. Подошла поближе, чтобы приглядеться, что там. И вдруг из самого центра темноты ко мне тянуться руки… красивые… женские. Я хочу что-то крикнуть. Открываю рот, но не могу произнести ни звука и просыпаюсь.
Меньше надо свои сны всем рассказывать – сделала я такой вывод. Но хотелось с кем-то все равно поделиться. Любят люди все загадочное и непонятное. Любят придумывать свои собственные объяснения и любят придумывать еще больше загадок и непонятностей.  Рассказала свой сон приятелю, с которым мы вместе ходили в секцию волейбола.
– Видел я как-то раз такой же сон.

– И? – спросила я заинтересованно.
– И скажу тебе по секрету, не в автобусе все дело, а в самом процессе езды.
– Но иногда я никуда не еду.
– Это просто ты просыпаешься раньше времени. Следующий раз спи подольше.
– Скажешь тоже. Как будто можно контролировать свой сон.
– Конечно, можно, – сказал приятель, встал со скамейки спортивного зала и ушел за волейбольным мячом.
Сумерки еще не наступили, но солнце уже клонилось к западу. Я смотрела на розовое небо и жадно глотала свежий воздух. В кармане чувствовала рукой несколько монет. Автобуса все не было. Рядом стоял мужчина. Он нервно смотрел на часы.
– Не приедет, – сказал он.
– Автобус не приедет? – решила уточнить я.
– Да, – отвечает он, и вид у него недовольный. – Придется на поезде.
Я стою и понимаю, что он прав. Надо ехать на поезде! Мы с ним идем по тротуару, и в какой-то момент я вижу, что на самом деле мы идем по мосту, а под мостом – железная дорога. Как-то быстро совсем я оказываюсь на платформе, и у меня в руке билет. Захожу в поезд. Внутри он какой-то странный, похож на электричку, но люди вокруг начинают стелить постели, укладываются спать прямо на грязных лавках. Смотрю в окно. Пока еще светло. Решила перейти в другой вагон. Потом еще в другой. Хожу по вагонам, смотрю на людей, чувствую, как поезд едет все быстрее и быстрее. Дохожу до локомотива. Захожу в кабину машиниста и смотрю в окно вперед. Мы мчимся, как сумасшедшие по полю. Я открываю сбоку окно, вытягиваю голову и ощущаю сильный прохладный ветер в лицо. Хорошо! Только вдруг на огромной скорости поезд сходит с рельс и едет прямо по полю, распахивая его своей тяжестью, а потом останавливается. Я просыпаюсь в тревоге, ведь и в этот раз мне не удалось доехать до пункта назначения.
Рассказала свой сон маме. Мама сказала:
– Спится и снится. Пустой сон. Он тебя пугает?
– Конечно, пугает. Я считаю, что это страшный сон.
– Когда снятся страшилки, нужно пойти в ванную, умыться и произнести: «Плохой сон, пошел вон!»
Сумерки. Автобусная остановка пустынна. Я выдыхаю воздух и вижу, как пар выходит изо рта. В многоэтажках напротив уже начинают включать свет. В одном из окон маячит чья-то фигурка. Автобуса все нет и нет. Просыпаюсь, и иду в ванную. Ледяная вода отбивает вообще желание спать. Шепчу, глядя в зеркало:

– Плохой сон, пошел вон!
После того, когда я послала этот сон в неизвестном направлении, он мне вообще перестал сниться. Снится все, что угодно, но только не автобус и не мучительные ожидания отъезда. Так прошел месяц.
– Ложись спать пораньше, – сказала мне мама. – Сама знаешь, какой завтра день.
Я выключила компьютер, умылась и легла спать.
Сумерки. Автобусная остановка пустынна. Подъезжает автобус. Внутри него горит свет. Я захожу и сажусь у окна. Кто-то садится рядом со мной. Я смутно вижу его отражение в стекле. Но оно кажется мне знакомым. Оборачиваюсь, и по телу у меня пробегают мурашки.
– Папа!
– Куда ты едешь? – спрашивает он меня.
– Но ты же умер, – говорю я, а потом отвечаю на его вопрос, – Сама не знаю, куда еду.
– Рано тебе еще сюда.
Я молчу. Мы едем уже давно за городом. Степь. Потом вижу из окна, как приближаются огоньки жилых зданий. Автобус останавливается, и мы с папой выходим на пустынную улицу. В окнах домов горит свет. Уже совсем темно. Мне холодно.
– Я тебя посажу на автобус, который едет обратно.
Я послушно плетусь за папой и смотрю по сторонам.
– Что это за город?
Он говорит мне название. «Надо запомнить, – думаю я, – а то потом опять фиг сюда попаду».
В городе как-то уютно. Хочется остаться. Смотрю на папу. Его лицо в свете фонарного столба кажется таким таинственным. Он молчит и смотрит в сторону. На нем голубая ветровка, а из-под нее торчит красная футболка, та самая, в которой он умер.
Едет автобус.
– Скорее садись! – говорит он.
Я послушно сажусь в автобус, и двери закрываются. Мы отъезжаем. Я прислоняю руки к окну, смотрю на папу, а он все удаляется, и, наконец, его фигура исчезает. Я иду в конец автобуса. Долго смотрю на исчезающий город. Просыпаюсь. Сегодня годовщина со дня смерти моего отца.
С раннего утра помогала маме готовить поминальный обед и все никак не могла вспомнить название города.
– Ките́ль, тьфу ты… нет… Ките́й. Или вообще Ките́йск?


Слово крутилось на языке, но так я его и не вспомнила.
В этот день собралась родня. Поминали сначала тихо, без лишних слов. Потом разговорились, начали вспоминать всякие сюжеты из прошлого. Я ковырялась ложкой в тарелке и думала о своем. Я не могла смириться со смертью папы. С момента похорон мне проще было думать, что он куда-то уехал. Просто надолго куда-то уехал, но что у нас еще будет возможность встретиться...