Хорошие стихи томят. Стихотворения

ели котлету из судка с маргариткой,
покупали воздух Одессы у врат Привоза.
линия жизни прошита суровой ниткой,
а всё равно расходится криво-косо.
наши стихи лучше нас - это очевидно.
тоньше, стройней, сострадательней и вернее.
дальше второй строфы альбатрос парит на
марке, крепленой на разведенном клее.

***
жертвы будут произнесены - хорошие стихи томят,
плохие так милы почему-то - мила ли пена
на торте. приедем кататься мы в Петроград
по первой линии передатчика. знаешь, Лена,
что зря ты послушала сердце свое, которое лжет,
которое ждет волшебства по щучьему сказу.
вытирала ветошкой тайком под прилавком пот,
приказчик не удосужился вниз посмотреть ни разу.
греки вот после кризиса в пену мутную ни ногой -
томишься одна в пространстве между Барби и домом
без четвертой стены. тяжело же быть молодой,
Средиземное море своим бороздить паромом,
из тетради вырванным - "Волга впадает в к
лмн",и так без конца запятой обеда.
привезут тебе чашку с прялкой издалека -
здесь такая вода, жестка. ты не привереда.

***
пьянство, карты, Италия, Спб, босячество, Нюра,
голод, зима в Гирееве, институт красоты,
летучая мышь, домик счастливый, война и литература,
тайное село, наркомтруд, еще за труды
за что ни возьмешься - всё горячо, как плиты вокзала,
когда прибытие поезда задерживается, на путь
каждые полчаса смотришь, как будто мало
было надежды что-то еще вернуть
туда, откуда его привезли в музикейский холод,
положили под лавочку с покрашенною резьбой.
что же вы так - билет в трех местах проколот.
тут уж никак - берите его с собой.

***
как счастливая А. тринадцать лет не писала стихи,
делилась несолоно с женою П. селедочными хвостами,
сочиняла мемуары раёшником, "Вехи" прятала хли,
хлипкий картонный сад зимний посадим сами.
родная земля березовый сок прятала, словно бот
ты какой-нибудь, замкнувшийся после взрыва.
даже настольная живопись слов тебя не берет,
сочинять научена зло, остроумно, живо
о том, как в нашей провинции воздух краден морской.
сидишь на берегу, в русалочий хвост не веря,
а всё блестящее - истинно золото. в город вот за тоской
вечером ехать ношей морского зверя.

***
я люблю кафе, в которых подают черничный пирог,
с видом на канал Грибоедова и пирожное Спаса.
поздний этап русского стиля, архитектор А. П., на слог
в слове «Нева» не попали еще ни разу.
в стену, в которой след от пули, всё смолоть языком.
посмотрел со всех сторон, хорошо ли тебя кормили.
я люблю кафе, где тающий снежный ком,
Грибоедовский ЗАГС без вальса и тили-тили.
собирали еще бы фишки, кому ходить,
кубик бросать, который под стол так прямо.
попросили вот – и буду вечно тебя любить,
пока не покроется мглой в Севастополе диарама.

***
в эту страну ничего с собой не бери - там всё есть:
море, небо, облака, Акрополь, петарды,
машины с надписью μεταφορά на двери - это месть
нам, поэтам, но для поэта не слишком стар ты.
в эту страну ничего с собой не бери - сиди у окна,
всех назови на память овец, только шерсть овечья
и Василиса Егоровна тексту еще верна,
только таблички из глины у Междуречья
между речью и немотой. ты была не той,
кого хотелось видеть на каждой открытке, море
пенится-пенится пенками. над плитой
пар, и до вытяжки всё не дойдет, но вскоре
я доберусь и до отрывного календаря -
изобретения графа Л. Н. Толстого.
разве тебя научили грамоте зря
и не оставили здесь ничего другого.