Тимофей Дунченко

Острова и другие люди


1. прямые ловушки
2. немогу-мару
3. а там туман
4. копье судьбы
5. чужою петь
6. кровящая нить
7. маяк мио
8. на солнышке
9. в ее песках

--------------------------------------------------------------------------
ПРЯМЫЕ ЛОВУШКИ

1.
Ну и мы их вывели на обмен веществ, развели
на обман существ.

И среди всех бедствий они исчезли, ушли
во лес.

Заблудились, ушли на опушку-крест. Там засели, раздули костер, дожевали
мясо. Тени обутые в рясы хотели грез.

Получили всё сразу.

Курочка на насест, золотое яйцо на крыльцо и телесные прикасания на лицо и выселенные жильцов.
По любви по несчастному расставанию.

Ударили со всех сторон по зданию.



2.

Мы их так, Исидор и Клара. Клара - кораллы Исидора. И их чокнутые капилляры,
пробурлили, что вздор.

Прочитали на мониторе.


3.


Петр-павел заправив бак, крякнул как дональд дак, вышел наружу, разговорил
на жизнь. А они лежат, говорил лежать, и они лежит.

И шарады загадки бутылки. Устрашенные, но пылкие. И один герой,
жертвует собой. Разевает рот, его прет.

Достает из кармана зажигалку, вытягивает как пистолет, приставляет к затылку. Кричит
я заложник заложник. Ему в голову выстрел, его - в нужник.

Надо было действовать противоположно.

Петр-павел присел и спит. Ничего этого он не хотел. А в него мириады стрел, а в него целый мир запел,
ничего не будет он крякнул и говорит.


4.

Симиады мыслей, ну не держать. Было бы узко так лучше грешить. Жизнь решает
еще поднажать.

Что еще в этих обстоятельствах - совершить.


5.

Пункт первый. Первым делом вычеркнуть
все лишнее для личного существования.

Все мешающее вывернуть наизнанку,
пусть сохнет.
Сделать ранку, поплевать на ранку, всосать кровь.
Наклонить бровь,
жизнь привить игрой.

Сироты в грозу греют нервы. Чем пошлее звучит, тем впервые
спутать правое с левым.

И выпрямить все кривые.

Счастливые неживые.



6.


Где оно страшнее, мы меж ними. Полиняет запомнит
имя.
Доживешь расстанешься с линией.

А потом из линии тебя вынут.


7.

Ничего не помни и упрости. Будешь резче двигаться - все
простят.
Волк у домика поросят.

Из какого ма-те-ри-а-ла.

Нам наше будущее не
подскажет. Уже - не подсказало.

Погостим.
Пока внутрь не засосало.


8.

Где буду я, там жизнь моя
расставит черные ловушки. А мне каюк, а я каяк. А старый леший

на опушке.


9.

Ну мы их вывели на обмен
веществ. Они пищат, ну а мы
про другую бездну.

А мы их внутрь, они нас
в крест.

Мы удивились. Они
исчезли.

НЕМОГУ-МАРУ

1.

Против шерсти перстами этими
было сладко.

Через вторые в третьих мы вычислили,
где заплатка.

Отвернув ее, обнаружили самую мякоть, и
плюнули внутрь.

Взвыла жизнь, никогда она еще
не была такой лютой.

Била со всех сторон, проводник запирался в каюте
у кипятка.

Весь вагон просыпался от чьего-то настырного,
мобильного звонка.

И глядели против шерсти, шикали
на сопящих. Горела ткань.

И не стало нигде
счастливого закутка.

Шестеренки засохли, потемки настали, сны колом
встали.

Ощетинилась явь терновыми кустами.

Продираться насквозь. Говорить порознь, и пощупывать
через мясо.

Леденела ось. Говорила брось ничего уже
никуда за.

2.


Мириады зол, ни одно из них - произвел. Ни одно
из них - произвол. Все чугунное, настоящее.

Ноготком по ящику, сложенный лапками богомол. Любит
и хочет ящерицу.

Слать скорее выигрышной трамвайной лотереи
билеты.

Передать записку соседу, передай возлюбленной моей. Он читает, хохочет,
чем больше передающих - тем я злей. Почему.

Поступает послание по уму. Золотится море. Так и я, как оно, волнами
бьется о камешки, маленькие песчинки.

Всю таблицу без всякой запинки.

Я в твоем доме, ты тоже в моем дому. Ладно бы всем, но только
ему одному

грохочешь банками, из древесного своего выдаешь опилки. Бьется морем
о камешки, маленькие песчинки.

Станутся пятна на простынке.

Стынутся пылкие божества, их уже и нет. Выжили те, кто порол,
те кто запертые в кабинке. Смотрят

на красный минус, их жизнь во дымке, их смерть во дымке.

Не божества они, а клинки. Режут воздух, трещат склянки. Хотят ломки,
а оно двигается все равно.

Ужасно выглядит на картинке.

Я хотел прочесть, а увидел, что каждое слово - месть. За то,
что молчит и двигается во вчерашнем.

Я хотел печенье, его поесть. Но упали зубы
в почву. По ним прошли пашней.

И выросли феи. Охуевшие феи. Им никто не говорил, а сами под подушкой
они искать не умеют.

И порхают они, и чего-то хотят.

И “чего-то хотеть” - настоящий ад. Ладно, если ты - фея. До лап
морфея, до явного тимофея.

А если и вправду ад.

Мириады зол, зыбучий сучий песок.
Человеческий остров,
суши кусок


3.


Хохотало - немогу мару. Cчитало, как есть
кошмары.

Хохотало словами, серьёзьнело взглядом. Обезопасилось. Чувствуя
каждую малость, как опасность.

Обуреваясь властными, им сниская губы. Оправдываться тем, что они
и мы трупы. Ягоды голубики. Дологие трюки, ипотеки копилки, а как
стукнут по глине.

И мы и они - опилки.

И мы и они страшные буки из колодца. Становиться тем, чем оно
повернется. Лишние куки, страшные братцы.

Им за нас никогда не взяться. Они жили в испуге,
умрут в испуге.

Мы на их могилах танцуем. Как на
открытом люке.

4.

Снимок расплавился вспышкой, течет по ступенькам
мишкой. На запястье выжгло - обугленная головешка, хочу коврижку. Хочу
их деньги, хочу счастье от маленького умишка.

Автобус шел. Оставил кто-то на заднем сиденье мешок. В нем кошка молчит,
и тикает как бомба.

Нечто путное совершить, но влом, да.


5.


Ни о чем, никак. Если рот открыл - о клыках. Если рот примолк,
то сквозь зубы поет мой волк.

Навсегда в бегах. Навсегда никакущая состыковка. И неодушевленный бог
смотрит как всякой фигней занимается его вышедшая из под контроля
заготовка.


6.


Золотое тавро, под ним мясо, под мясом кровь. Тридцати дождаться,
спустить курок. А оно заорет, и окажется, что пророк.

И окажется, что готов.


7.

Стыли, а и пусть бы и стыли. А агнец огненный. Идет в пустыне, не на первом уже мираже
объявляет себя ебнутым.

Не на первом уже мираже лезет шкура. Все светлее становится его
кучерявая шевелюра.


8.

Из грязи в грязь, кричит вылазь. По календарю праздник, а там и низ. А в нем и пасть. Упадешь
жует. Уцепился - пожевывает.

Поживи еще чуть, ты еще
не готовое.

Ты еще - не живет.

9.

Против шерсти перстами этими
было больно.

Лелеяли любимые и холили. Боль почувствовали, ничего
не поняли.

Продолжали чесать самую мякоть. Их так жалко, что
вынужденно заплакать.

выла жизнь их, а мы ее гладили. Она тупо кусала, смотрела
кусать не кусать.

Ощутила ненадо, пустила. И кровью на земь закапала. Убежала в леса,
попросила ее описать=отыскать.


А ТАМ ТУМАН


1.

А мы вышли во двор, а там
туман.

Принимая на спор, отвлекая от дома, вели
на поле.

Не смеясь, ликуя. Омертветь
щекою. Обрядные игрока.

Раззевая рот, чаще думать про
нощные облака.

А мы вышли во двор, а там
так далеко

до следующей колокольни.


2.

Какая там правда с отцом говорить
про святилища дейдра.

Они мытые, мы не мы,  
а фильтры.

Шевелились тихо, не приставали, не
обращали.

Ни речами, ни считанными ночами. Как

бенджи иеремия на свет глядел. Зубы,
главное - сохранить зубы.

Я глядел в глаза ее малиновые и сладкие,
думал, импосибл моя миссия.

пока меня не схватили, не скрутили в узел
во травушке во росе. Неуютно
и как-то грубо.

Я схватился за ствол, и держал его
и держал.
Я все думал, ну как изо всех держав
мне случилось зачаться в этой.

Зубы главное, правда какая там
говорить с отцом про святилища
дейдра.

Какая там правда, какая там.


3.

Так через несколько весен
остался остров.

А мы в моей лодке без весел,
считали поздно.

Раз поздно два поздно. Так через несколько зим,
несчастливые несерьезные.


4.

Мы и ваши озера высушим. А те, что
не ваши - обратим в море.
И пусть колется под локотком. Совсем не те секреты раскрываться станут. Иначе
помрет дочь.

Тело выживет. По земле если будет себя волочь.
Я - капустная голова, а ты - мой овощной палач,
страха еще не ведал, еще не познал
настоящего горя.

И ведь, шли и шли. Они двигаются голышом, а чего нашли,
все на слом, на свой теллолом.

Среди всех голограмм самая плотная та, что бьет в ответ
кулаком.

И составляет след, эти пальчики, эти пятки. Чем чаще, тем
суета сует. Тем больше в другую сторону увлеком. А в ней комком раздирать
девочек на таких же мальчиков.

Путь делится на удачную, и неудачную спячку. У других -
на день и ночь.

Я - капустная голова, а ты мой - овощной палач. Он ударит, а я
прокачусь по почве.

КОПЬЕ СУДЬБЫ

1.

Соседи поют. А мы им подставив под пение руки
выдвигаем из указательного пальца
копье судьбы.

Папа умное говорит про гробы. Типа смерть фигня
и дети.

Типа нет никакой судьбы, типа сказке быль. И через каждую стометровку - серебряные столбы.

Проживи, покажи сноровку, проложи свою душу в глиняную
заготовку. И попробуй выйти из заложенной пращурами
избы.


2.

Ничего не зря, ничего болит. Существуя на кромке тыльного
пузыря. Ощущая себя, как болид.

Падая в земь, оставляя глубокий след. Ничего в этих жизненных
человечках нет.

Они бегают и говорят. На обломках мыльного пузыря. Все понял
там. Потом говорят дотошно. И ищут след воочию,

кладут под матрас горошину. Утреннее увечие, смутное
и непрошеное. Как проявится речь в
инфракрасном.

Все станет жестким и ясным.


3.

Соседи говорят плюй на улицу, не кури
в подъезде. И треноги твоих запястий, на почве ненависти,
согласуясь с лестью. Увидят счастье.

Мохнатое и зеленое. Такое же на иконе,
у груди младенец с серым лицом.

Пей молоко и краску и так пунцов, что растерзанное
тело пробьет фиаско
отцу отцов.

Она тихо целовала в лоб, ласково. Я любил ее, и ее
мясцо. Ни огласки, ни лязги, ни визги - жесткие, ясные. Аллергия
на новые лепестки.

Они там, они двигаются, как совпадающие куски. Соберутся в единое
стальные страшные сны. Черные бездны мертвые.

Жесткие и ясны.


4.

Мировая клеть. В ней сидят на треть ямочки, на две трети
комочки.

Доченьки и сыночки. Заядлая круговерть.

Глухо звучащие колокольчики.


5.

Соседи жмут звонок до предела. Одевайся, выйди,
ответь.

Говори им здравствуй я ваша смерть, почему звоните. Устало
говори, словно свой цвет в зените. Я - ваша смерть.

Говорите же, говорите.

Ответь, ответь. Никогда этот час повторите. Никогда эти веси
не разделить.

До предела, до ласки яркой, до дома пустого, до мышцы
твердой.

До там, где оно густое, где будем, гуляем в парке, пьем пиво и
отдыхаем. Где бьют неживые морды.

Живем среди всех - издыхаем.


6.

Ямочки на челе. Через несколько лет нелеп. И янтарная цепь,
и пробило полночь.

Вылепить и запомнить.

Вгоняло в краску, а пахло копотью. Слегка на цыпочках,
тяжелым топотом.

Разрушая немногие стены - создавая трагедию на пустом месте.

Не шуметь, говорили
соседи.

Не шуметь, и ломали
кисти .


ЧУЖОЮ ПЕТЬ


1.

Я не оттуда взялась, говорила власть. Лишь бы в масть
говорила власть.

Петр-павел забавился, и его смеясь - прыгало против плевел. Он их всех поздравил,
потом поделил. Среди всех глаз искал,
использующих белил. И по ним еще кувырками, по ним без всяких крыл
синюшными кулаками.

То что надо он
совершил.


2.

Совершенное пряталось во шкафе. Шептало молитвой свою
эпитафию. Почему.

Ниточки от уму, ровный график. Горе от явленному уму. И пофиг.
Потому, как сума емка. А дырки узкие.

Потому, как в этой стране любые говорящие - русские. И нафиг.

Мы их по разной политике, они нас пощупают и мы - низкие божества. А тут еще
эта листва, падающая от погоды.

Где будут еще невзгоды, там еще наш пустырь-пуста.


3.

И тискают, и хоронят. Через несколько слов уже понят, через еще пару
немогу мару.

То есть еще оплачем, счастьем произнесем. Ты самый мой лютый ом. Ты самый
мой майский гром.

Немогу мару.

Я думаю про тебя нутром.

Ты вытащен, и обронен.


4.

Я люблю тебя, потому что нельзя. Потому что Червь вытянулся,
как антенна.

Я люблю тебя так, что исчезни, и я исчезну. И мир вокруг - охуеннен.

Ее стезя. В море быть,
выходя из пены.



5.


Слово Барби Кена. Плоско и мыско. Как чувственные обелиски,
будучи совершенны, как моря брызги.

В аэропорту обыскивали. Но наши числа,
уже были так бесчисленны.

Что жизнь сраной ветвью по венам, дробила воздух,
а он неразвитый и отчисленный.

Шипел во визге.


6.


Так мы выжили и расстались. И наши шары улетевшие,
сдулись и пали.

Огненные дирижабли никогда уже не вернулись. Чего хотеть,
теми кустами ушли на треть.

Стали пустыми, но ладно же не устами.

И чужою петь.



КРОВЯЩАЯ НИТЬ


1.

за кровящую нить говорить вполсилы,
защищая.

Обличая весть разомкнуть красиво
свои обещания.

И не правиться, не смеяться.

не болело в груди я хотела бы за сияние хотела бы опасения
через клубок вести обойти везение
верить в его обрусение утомление от касания

мириады зол как увидев потом лизнул
оказались сладкими зубы попортили
за его десной я вижу свою десну
поделенную напрочь оттепель

размокнуть красиво кровящую нить
раздразнить и вывести на диалог
никуда еще уволок
повернулся и бычий рог своего лабиринта

ходит усиками шевелит
а мы их плиты
бетоном заполним
раскроем стыд


2.

Выщербленное душевно. За тлен свой отдавая нутро,
свечками как пирог.

Первый раз испытать ревность когда на бок, а он тебя
не уволок.

Завязал шнурок, как царевне. Напевая что-то напевное. Написал
это все во блог.

Второй яростью, первой гневной
обозначил свой внутренний закуток.

не хотела бы не дрожала не юлила бы не убежала
легла бы покорно в его попкорны иллюзорная благодать

не было дурно не рвало не тошнило виляла хвостом
мертвая пушнина хотела густой но выглядела непристойно
и решила

чем будет владеть дружина его
а то во что вынарядится выстрелит собственною листвой


3.

За кровящую нить возможно не говорить, путь она выйдет
сама.

Проходить и немножечко поломать. Разобрать собрать
ничего еще не существить. Но пинать, как пиньяту слепым взором.

Слепым взглядом покупать опору. Улыбаться и наступить.

Не хотеть, но быть. По негласному уговору. Ступить,
и плыть.


4.


И черемуха белая обгорелая с треском на
ту же метку.

Посмотреть на клетку и сквозь ее жестяные
ворковать.

Все попробует отвлекать. Выбирая зубную щетку,
вдруг вспомнить мать.

И зубы чистятся, душа очищается, двигаются пальцы, по деснам
вращаются.

Выходит мясные частицы, остается душа. В этот момент материнским дыханием,
кровь свою осушать. Выбрать одну на нее, как на кнопку нажать.

И греша, греша, и лишая себя бежать, прямо посмотреть, и на треть еще
жить дышать.

5.

Что еще лихо, что быть да тихо. Что еще звенит
за щекой.

Золотые и рыхлые. Мягкие, но под дых. И за чих размножиться,
голышом.

Сукровица звенела, открывала глаза насвистывала, говорила, пела. Открывала
шлюзы.

Вытекала вода из пуза.

На образа.


6.


За кровящую нить, далеко до ней плыть. Обогнуть юпитер одичать,
и выть.

Мы им всем не быть, а они что холодно, что про свитер. Лишь бы было тепло,

не остыть.



маяк мио


1.

Жидкость моя стала ручной. Маяк мио мимо,
светом вскользь. Кулаком по гвоздю, а он как земная ось
бесполезен.

Выйти в течение, выдумать отречение, кучевые клыка,
выйдут из облика. Я ему говорил так никак, а вот так
будет жидко.

Сладкий и черствый как
шоколадная плитка. Не выдержавший стыда, в городах молчания,
дорогое печенье, слюна течением, и нечаянно.

Кучевое громоздкое увлечение.



2.

Я им про срам а они мне его по лицу. Так я стал отрицать,
а они мне его по отцу.

Живой рецепт, милая злоба. Посчитать между говора,
вычесть оба.

Ну и жилки звенят, пила жужжит, через долгие веси оно лежит. Греет камень. Животная
драма, померились стаями. И деяньями.

Оказалось глухо. Ни чутья, ни зоркости. Полые
полости. Звонок другу.

И красивая поступь стука.



3.

Золотеет зерно, бьется сталь во дых. И изрыгивая стружки, неисповеданные
телеса.

Говорят, что станет гроза, электрические человечки. По самой их течке понять,
где их выслушать, где обнять.

Где сожрать их высушенные сердечки.


4.

За скорбь болевает, тьма пышет и разбухает. И немеет
мизинец, а им еще тыкать в лоб.

Они весело умирают, полыхают и каются как ликуют, они кажется
побеждают.

Сидят на жердочке ада и искренне так воркуют.

5.

У меня от этих зол дико розовый камзол, надувной пушной и мягкий. Там
застрянут ваши лапки. Там кисельный мыс прияти колет в легкое,
и ангельские бляди отпускают последние шарики ввысь.

И летят они в заебись.

Не любить, но погладить, как дикую кошку рысь. И галопом
по автостопам на верхний мыс.

Упрекнуть, пощупать. И вычислить, что не счесть,
что еще и грызть.


6.

Самолет леденцы. Протащил свой меч кладенец. И защелкнув запястье,
на нужное опереться.

А причалить в земной пиздец. Захихикать и ждать,
когда выдадут твое детство.


7.

Его выдадут багажом. Ты увидел его в прыжок, подготовив пятки. Ищешь себя во прятки,
а находишь сброшенную в третьем классе кожу.

Лунный вынул ножик и сам себя уничтожил. Ты теперь солнце, чтобы не жарко.  
Прочел, а сам прочтенное
харкнул. И ниче.

Даст седло, ты его, пусть на нем, лошадка.

Повезло. Не думай, как высказать кратко.


8.


Что думал, что думал так тратить время. Мертвое семя горчит внутри. Оно там,
а ты его не сотри.

Пусть любые они и временно.

Пусть чужие они и пеной. Вышли из волн,
показали бонус.

Космос, как лед - тронулся. И шипит.

Выйти за грань, она там разверстая небывалыми капиллярами
шевелит.



9.

Песнь на весь. И боязнь щекотки. И космические незабудки,
под космическим снегом космические подснежники.

Не выдерживая и укутываясь, прижимаясь друг к другу
летят потешные космонавты,
прижимаясь друг к другу нежно,
под скафандрами
свертывая самокрутки.


НА СОЛНЫШКЕ


1.

Грелось на солнышке и лежало мол злые люди. Исковерканные смысловые
расщелины.

Низачем отомщенные и пощечиной поддых. Обезвоженные еще. В облачениях
безвоздушного.

На тебе, жри печение. И попробуй еще
говорить.


2.

Ты на что обиделся, кукол. В деревянном пруду -
деревянная щука.

Мишка убежал от родителей на стройку убиться от выхлопов
жженого поролона. Не загорелись спички.

Значит завтра пребудет последняя с классом "б" стычка. Где он станет
выявленным чемпионом. И через несколько лет
сделает всех.

А когда умрет, мы уже будем - умершими. Он поет,
а мы - там, и тешимся.

А здесь - слышится наш
радостный смех.



3.

Хороший вид спорта - придуманный вид. Когда блекнет аорта твоя, а любимая
девочка плачет навзрыд.

Восходящий раздел личной площадки. Золотые каналы на солнце явленной
вдруг сетчатки.

Михаил хотел на хирурга, а стал педиатром. И вся его жизнь в зачатке,
почвой в цветочной кадке. Живет теперь в Автово.

Лучше бы Михаил хотел стать
космонавтом.



4.

Обещал обещал, гордился. А ударил его, запищал, как красивая
певчая птица.

Что поешь, о чем ведаешь. Что еще последует, что настанет. Мишина жена
Таня долго думала, но не скоро ведала.

Что еще через несколько лет наметила.
Что еще лет назад устала.


5.


Я считаю, что ты станешь прекрасным животным, Миша. Говорил другу Мише
друг его Гриша.
Да ладно, Григорий. Я не хочу жизни, хочу на море.

Но жизнь говорит правду, Миша. Ты поржешь еще пару лет, а потом заблеешь.
И каким же козлом ты станешь.
Миша сказал, Танюш, пошли отсюда.
А Грише сказал, что ты мелешь.

И ударил Гришу Миша.
А Тане сказал пойдем. Гриша - мудак. И по Грише - палкой.

Миша пришел домой и всю ночь выл, как серый волк. Дул изнутри в свой домик
без толку.



6.

Грелось на солнышке и лежало мол злые люди. Мол что ты расскажешь
на страшном суде.

А лежит неаппетитное, да на страшной посуде. Пожирает себя да облизывается,
вопрошает себя

в беде.


в ее песках


1.

А то, что будет в ее песках, как раз все то,
что и я искал.

Подведя черту под самый конец правды, видя наконец воочию
каменные плиты.

Доведя до спятых, до высунутых из седла. По плечу ребята смотри
растакая мгла.

Как клубится выделывая клубы те, тела
выросшие сталактиты.

От прямого до развернутого угла.


2.

Манечка против пафоса. Против полюса крутит
глобус. Крутит-крутит, ладони в полосах. Комочки в горле
металлом идут по голосу. И выплевывая шипы.

Она тоже за эти бонусы, и щелкая себя по носу, наконец падает
на золотые следы.


3.

На вихри смотреть косо, не верить в вихри. Пока искоса
в морду косы не докажут ошибочность
постановки вопроса.

Сразу опухли, три дня не выходить из дома. Спать и спать.

До вспышки, до первого звука грома.


4.

Ну какие еще преграды. За что еще умереть. Колокольчик сказал
ненадо.

Ну и прав он ведь.

5.

Сердце наполнится сочными лопухами. Домовые от пыли чихали, просили
произвести уборку.

С удовольствием обернуться в шторку, затем в триколорную пустоту. Заполняя
ее обожая ее пустую. Ударяясь в последний стук.

Через ярость свою густую. Через внутренний потолок
к соседям сверху.

Угорая от съедающего изнутри смеха. Наконец наружу. А там все то же. А ну и
что же. Оно и позже бы так
и также.

Значит опять - сейчас же.

6.

А то что будет в ее песках, как раз все то, что и я
искал.

Но не сразу, а по кускам. А их еще собирать
в единое.

А пока не собрал - потяну и я,

острова и другие люди.