Василий Сыроежкин

Цикл серьёзных поэммм 2001 ого"

Я И МОЙ КОКЛЮШ
Типа поэма

                                  «Хорошими делами прославиться нельзя.
                                             Кто людям помогает, тот тратит время зря!»
                                                          (почти народная мудрость)

Капиллярной шариковой пастой измазав душу,
Ненаглядный свинтус из зеркальных нечистот
Вынает краснопузый сетчатый сюртук.
Имея брыдло, катятся подошвы те, что поодаль,
Обронив кисеты в грязь, замшело чешут
Ради равнокровья статьи законов, дабы не пропасть.
В липких буднях, блудив, защекочет похмелье
До прожорливой пасты зубного ключа.
Если ты головасто-небрито-шекастый,
То тебе пол-бульона с худого плеча.
Лаком шит сей мундиристый выпердыш  Каки,
Их твоих обзалупков бороденкой спесив.
Никогда я не буду, как тот в винегрете,
Что молчит на удар, а на солнце кричит.
Не дай те Божьим раком ухищряться слева.
Не канет убиенная тобою сыпь
В раскидистую пропасть Андромеды,
И паразитно медленно уйтить!
Ах, как железно я рискую оказаться над тем и им,
Что за меня охоч платить немалу сумму,
Только повод и исподволь взараз не мочь.
Канализаций и субмодулей  абстрактно жилить свой арбуз,
Под нос толкать в окно сердит и разухабист,
И ляпом торт хлестать об рот!
Часы-то тикают, тикают от ими выверенных буквознаков,
Несимволично обобщенных в секундной каше Цифр и блата.
Блат-хата: жизнь несет с задворков, вметая сотнями
Желудки, влагалища и хуй на рыло кладя, и чавкая трезубцем.
Мой Бог умой сосуд своей гордыни ленивой  
Бабой непокладной и только бреющей щетину,
Что сладко, важно облегает ее колени,
И опали ее опухшие ресницы от слез и восковой капели
На санках памятной Столицы.
Я, никого не заебавший всей лестью, льющейся бескрайне,
Хочу сучить своих сученок и падать ниц пред генералом.
Гордо и подло ноют носы,
Выпей солдат из ковша колбасы,
Выжри говна из пригоршни росы,
Высоси пиво из банки. Поссы!
Коклюш заводится ключиком снизу.
Тихий заплатник стрижет меня книзу.
Ух, я какого калибра, цветастый»!
Ухо приложь, воротила мордастый.
Видишь, куда приросли подбородки?
К жопе и даже к лицу-сковородке.
Умно живет тот, кто скромный и жалкий.
Смерть стережет тебя креслом-каталкой!

АППЕТИТ ИНТЕЛЛЕКТА
Полупоэма

Аппендикс-желудок,
Крамола-источник.
                               Врастает – извозчик,
                               Желает – мужчина.
Затянет – подошва,
Упрячет – крапива,
Обкурит – отрада,
Прощает – могила.

Разложил на сухом полу
Один серебристый шар и двенадцать полусырых семян.
Посадил у огня, даже прямо в огонь, непосредственно туда
Самую близкую и желанную женщину.
Просто так оказалось нужно, просто сегодня было супер-скучно.
И не нужно было стремиться быть, как всегда, совершенным
И томным любителем ласки.
Исказителем, сказочником старой династии непокорных комедиантов,
Вальсирующих по площади Свободы  взад-вперед, взад-вперед,
                                                                 взад-
                                                                          вперед,
                                                                                      взад-
                                                                                               вперед!
Тот, кто дарит другому свои писсуары,
Уже обладает способностью самоанализа кала,
Самореализации фекалий,
Самодостаточности последнего рваного билета на
Кино, которого не будет по причине отсутствия билетера...

Человеки среднего роста в забегаловке «У ВАСИ»
Кушают, радостно хлюпая челюстями и бороздя по столам
Животато-сливными ступнями, и бредущими вдоль всех причин...
Вне, над столами летящих крылатых, выполняющих роль
Официозно приглашенных официантов.

ТОТ кто-то, который обстроил жизнь так,  
Что сам теперь трудно вникает в ее заповедные смыслы,
Стремится к контролю, напыщен и зол.
Под самой сердечной ступней есть свое «ахиллесово место»,
Свое беззащитное волчье мясо, укрытое прочной задиристой костью.

Среди громких линз в моем снегу кривляется лик, и
Линия жизни, сползая с руки психопата,
Старается больно ужалить в лысое семя одной пирамиды...

Властвовать –  это значит жить в гармонии с Миром.
Мир выполняет точно и безукоризненно твои святые гармонии и команды,
Жадным ртом жаждет и алчет есть, жрать и пить.
Твои же пустые, внезапно и изрядно забытые,
Перманентно отточенные живые гормоны себя.
И так отрадно упасть в мягкое русло стекла,
Полоскаться под флагом и пепельной дымкой,
Рубить города.  
                 Ворошить землемеров.
                                                 Условить леса.
                                                                         Колесить ж/д-линии.

Аппетит – это свойство иметь и уметь и при том не заметить о том,
Что вот-вот где-то там, может быть, и начнется не вдруг
То, что ты ожидал столько долгих минут, так и просится жить
На твоих же руках.
И ты выйдешь во всем и увидишь, как там,
Облокотясь на костыль, увязший в огне,
На тебя смотрит единственным глазом и
Тычет искусственным пальцем тот ЛАЗАРЬ,
Который хотел, но не вышел,
Тот ЛАЗАРЬ, который вышел, но не туда,
Тот ЛАЗАРЬ, который ты сам...

НА КАКУЮ ТАКУЮ ЖОПУ НАШЕЛСЯ ХРЕН С МАСЛОМ?!
Некая поэма.

Мясорубка, крутись, крутись-вертись,
Качайся.
Федор Батькович –  живой холоп
Отпраздновал брак презаконный.
Кран Попов накатил коромысло.
По карману шашкой, по залысине
                                                 папахой.
Из-под полы вылазь, пионир Ведяшкин!
Аль ты, старча, задубел изрядно?!

Выйдь в люд, каска твоя цветаста.
Попиздеть люб, царским перстом в масло.
Загасись в глазу, пошипись в песку,
На каку таку не найду упряг?
Что-то рай заблек из ворот ослом,
Животатый, как баринок-барчук.
Чук и Гук - жуки тараканят мир,
Саранча блестит, Променад Наум.

Железо, катись из красных жил!
Рвись – пена!
Жисть – время!
Клоун-пуля!
Звезды-кзлы!
Врезка - стёкла, невестка - Фекла.
Показуха на терках, шерсть собачья
Бежи, бежи под камень, моча кошачья.

Боголепно, славно, русистски,
Обожму тебя жопой,
Краснодарский матёрый край.

Ин вон куды кренит Ступор!
Аршин на вершку, пополудни харч.
Михаил Борисович Абрам закует    
              В матовую будку новый гимн-стишок,
Раструбачит по бабцам-кобылам.
Серафим Богович Сатана –  красота мира!

Сего ли те дали, батько?
На! Мне – фуфайку-кизяк.
Радуйся, возрадуйся, босяк-Вася,
Каку те срубили Избу!
Каку те накатили Клизму!
Каку те отгребли Жижу!
             И в одной-то не раз,
             И в другой-то не место,
А кому и куда, лишь пепел да пыль...

Набивайся в патрон, вылетай из комода,
Жеребенок Наум-плебей, самозванец.
Вразохочился Я от камней вкуса,
Хлебану златорогого уксуса,
Прочешу в зарю язычаро, Язычаро, ЯЗЫЧАРО!!!
Аз есмь Язычаро - Племя сучье.
Боголепно ли есть сие племя?
Не душно б жить в раю?
Заготовки, бакулки кую.
На победу тебе
И судьбе, и здравия общего
С кассой, поношенной
                                          в
                                                 бабскую баню,
С крокодиловой шалью
Из мускатных орехов, меморандумов,
конгрессов, полисменов и прочих неживых индивидов,
отличающихся от прочих сиих недостаточностью
да вялостью мощи, не светом благообразия, куроворовства
и жестокомаразмирования по поводу  любого другого «Ида».

Буду я жить, петь да наживать!
Не одна глазаста ты,
А одни в глазах сопли.
Куда идти за песком?
В Раю ли меня ждет Цезарь Юлий?

Писни мне письмо!
Блевни мне блевно!
Вонзи мне кранты!
Железо стучит.
Нет, люд не лют, железо не радость,
Я не приемлю людских разногласий.
А железо стучит,
                           а  старушка
                                               ворчит,
                                                          А мясорубка,
                                               качается,
                                     мнется
                         свистит
И желает всем доброго ночного света.

К списку номеров журнала «ЛИКБЕЗ» | К содержанию номера