Крошки на простынях

От «А» до «Б»

    Все слова на «А», как ворона песнь,
    в языке родном фиксирует слух.
    Одиночество прогрессирует как болезнь,
    и от мыслей отчаянных сводит дух

    Кликну друга — придёт мой законный враг,
    Пожелает счастья — три раза сплюнь...
             Иван Шепета, Владивосток

Все слова на «Б» будоражат дух,
С бодуна когда и без бабы ты...
Одиночество не бывает вдруг,
Сожжены всегда перед ним мосты.

Кликну друга я: вот барыш мой, на!
Не стесняйся, мол, его брать...
А навстречу мне идёт барышня.
Присмотрелся: нет! Идёт б...

Трудно мне сейчас подобрать слова,
Не держу теперь я их впрок...
Чтоб писать стихи, мало буквы «А» —
Надо букв знать хоть пяток.


Гоню стихов я точку прочь...

    Дождь упражнялся с запятыми
    И гнал рассвета точку прочь...
             Владимир Макаренков, Смоленск

Дождь упражнялся в алфавите,
От букв на цифры перешёл...
Вы не ругайтесь, вы поймите:
Поэт так видит. Хорошо?

Потом, без ручек и без рук,
Смочив песок под лебедой,
Он вывел слово из трёх букв
И тут же смыл его водой.

Он упражнялся так весь день.
Он изгалялся так всю ночь.
Творил сплошную дребедень
И гнал рассвета точку прочь.

Но дождь не вечен, спору нет.
Господь отдёрнул свою штору...
Кончай писать стихи, поэт!
Пора идти учиться в школу!

Сказал бы жёстче: карта бита!
Да где ж их взять в такой дыре?
Жаль, что в стихах от алфавита
Одни лишь точки да тире.



Ожог поцелуя

    Меня целуют умные старухи,
    А я целую глупых молодух.
             Николай Ерёмин, Красноярск

Смотрю: идут с конспектами старухи.
Какой от них исходит умный дух!
Не то что эти... Как их? Молодухи!
Особенно подвыпившие вдруг.

Идут, меня бессовестно минуя,
В библиотеку кто, а кто — в театр...
А я вослед шепчу им: «Аллилуйя!» —
И не могу себе позволить трат.

Другое дело — пьяная бомжиха...
Я для неё и гавань, и оплот.
Пускай в ней мало блеска или шика,
Зато она меня не обойдёт!

Что мне с того, что в ней немало скверны?
Она глупа. Она не скажет: «Стоп!»
Да кто же я? — вы спросите, наверно.
Я не поэт. Я — телеграфный столб!


Крошки на простынях

    Время женщину не спросит:
    Где её былая стать?
    В волосах белела проседь,
    А теперь — седая прядь.

    И меня порой заносит,
    Но себе устала лгать.
    Откусил меня и бросил...
    Милый, надо доедать!
             Ольга Пулиайнен,
             Лесосибирск

Разругавшись с казённою стервою,
В дом, знакомый мужьям, захожу...
Выбираю блондинку «на первое»,
А брюнеткою я закушу.

Не могу по-другому, иначе я,
Не хватает мне бабы одной...
Вот — шатенка. Она — «на горячее»,
После можно ещё по одной.

Отлюблю их с неистовой силою
И «на вынос» домой заберу...
Я не только доем тебя, милая,—
Я и крошки потом соберу.



Точка, точка, запятая...

    Любить и целовать под вечной мерзлотой,
    Шептать и рифмовать, слегка касаясь мочки.
    И задирать подол до самой запятой,
    И доходить, в конце концов, до самой точки.
             Станислав Ливинский, Ставрополь

Задираю я стихам подол,
Как петух, преследующий квочки...
И бреду, как будто в бане, гол,
До последней выверенной точки.

Дальше ходу нет! Подол — не в счёт,
Вот она, любовь к стихам святая!..
Правда, там фамилия ещё.
А быть может, это — запятая?


К девушкам и к женщинам России

    Как хочется любить!
             Мне возраст — не помеха.
    Покуда буду жив,
             с маршрута не сойти...
    Когда-то мне нужна
             была Эдита Пьеха,
    А нынче я могу
             с буфетчицей сойтись.
             Виталий Пырх, Красноярск

Да что вы торопитесь все так, бежите?
Не видите: страждет поэт!
Вчера он мечтал о Бардо, о Бриджите,
А нынче всё ходит в буфет.

И, стоя у стойки, в бреду, как в тумане,
А в баре вокруг — ни души,
Он, глядя на пышные груди тёть Мани,
Хоть бочку готов осушить!

От выпивки сразу становится легче,
К тому же его ли вина,
Что нет некрасивых на свете буфетчиц —
Бывает лишь мало вина?

А дома, пытаясь прийти в себя в ванне
И глядя задумчиво ввысь,
Готов он не только с буфетчицей Маней,
А с первой бомжихой сойтись!

Решите проблему, пожалуйста, эту,
Любой терапевт вас поймёт...
Придите хоть кто-нибудь ночью к поэту,
Не то он до ручки дойдёт!


Ускорить строительство монастырей!

    Уходит в монастырь путанка,
    Выходят на панель весталки...
             Евгений Степанов, Москва

Не знаю, сколько там весталок
Поэт в России насчитал.
Но вот путанок больше стало —
Я это сам, друзья, читал.

Пусть это выглядит убого,
Но так получится быстрей:
Начнут искать путанки Бога —
Не хватит им монастырей!


Лошадиное меню

    У монастыря стояла лошадь,
    Свежий снег рассеянно жевала...
             Марина Саввиных, Красноярск

У монастыря стояла лошадь,
Снег она задумчиво жевала.
Я к ней присмотрелся: её ноша
На санях нетронутой лежала.

Уголь, глина, старая баклуша
Да белья изорванного смена...
В общем, всё, что лошадь будет кушать,
Если не дадут ей вдоволь сена.

Чтоб помочь её пищеваренью
(Чем же лошадь провинилась эта?),
Я хочу, чтоб в божьем заведенье
Накормили снегом и поэта.


Лукавит зарево поэта...

    Лукавит зарево рассвета,
    Глотая туч наволгших ком
    И птицам говоря про это
    Подводным рыбьим языком.
             Евгений Золотаревский,
             Ставрополь

Значенья слов поэт не знает,
Глотает их, как в горле ком.
Своих стихов не понимает —
Он пишет рыбьим языком!

Река ему считает капли,
Лукавит заревом рассвет...
Его читают только карпы,
И то — если там щуки нет!