Сергей Главацкий

Связка ключей. Стихотворения

***

КОЩЕЮ…

Мировой Душе…

Слоны, черепахи – не ищут опоры,
И рыбы не ищут живых – над собой,
И все Мироздание прячется в нору,
Но – все Мироздание спорит с тобой.

Крадут конец света божки по кусочкам,
Слоны, черепахи и рыбы – вразбег.
Душа мировая, изнанкою – точка,
Что нужно еще от Вселенной – тебе?

Найдя себя в каждом мерцающем пазле
Последнего Дня, мироточа – толпой,
Пусть все Мироздание пятится в ясли
И – все Мирозданье воюет с тобой.

Истерли в салат шестеренки галактик
Слонов, черепах и – тем более – рыб,
И в каждой галактике, как катаракте
Небесной – твои умирают миры.

А в яслях бездонных находит удача –
Атлантов обглоданный хворост костей.
Твой трюк – убежать в Никуда – был прозрачен
Для всех, кто осел до тебя в пустоте.

Что тешиться счастьем «сбежавших» с Дома
И – Будущим Светлым – в свинцовом гробу?
Душа мировая, изнанкою – кома,
Что нужно тебе от постигших судьбу?


***

ВОЗЬМИ СИГАРЕТЫ…

Возьми сигареты, и зонтик, и шляпу,
Оставь на стене отраженье мольбы!
Вчера еще смерть – как смычки – свои лапы
Роняла в железный колодец Судьбы,

Звонок телефонный звучал в атмосфере
И взял телефон кто-то Там, в небесах,
И долго галдели там сонмы материй –
Так громко! – о наших ревнивых глазах.

Но пятилось небо при виде салюта…
Куда оно спрячется – небо, куда?
Ведь Истина все еще верует – в Чудо,
А Истиной мы упивались – всегда.

И ты можешь алой быть, бежевой – можешь.
Стрекозы на губы садятся и спят.
Пускай твое зарево Бога тревожит,
Заснуть не дает Ему твой снегопад,

И пусть Он считает, что ты – гиблый омут,
И – бездн витражи, и двуглавая боль,
Пусть ждет в подземельи – бездонной истомы,
И карты тасует, и пишет в альбом… –

А мы нагнетаем в безумье – помехи,
И воздух в меха набираем – пора!
Мы – вместо богов родились в этом эхе,
Молчание – лучший для нас дифирамб,

И путь Луна дальше, и пусть Луна ближе –
Нас возит в тех поймах спектральный паром,
И лунный Харон, и химеры с ним иже
Сдувают с нас пыль, и мы знаем – Пароль.


***

ФИАСКО

Всем состарившимся детям индиго

Какая камерная блажь,
Конструктор суеты, химера блажи!.. –
Где раньше, робость, ты была
И где пила экстракт пропажи?

Как в бездну, падая в капкан,
Мы останавливаем ноги,
Где в полуметре – облака,
Где в полушаге – крах дороги,

Где Свет – уже рукой подать…
Заносим ноги над спасеньем,
Но замираем – Здесь, тогда,
Когда лишь миг – до Воскресенья,

Чтоб Белый Свет – не раздавить,
Как насекомое – случайно…
Должно быть, как глупы на вид
Мы здесь, в преддверьи Вечной Тайны!

Какой чудовищный пассаж
Всех нас, стареющих индиго –
Не вспыхнуть чудом в небесах,
А сажей стать на божьих ликах!


***

МЫСЛИ О ГЛАМУРНОЙ КАНАЛИЗАЦИОННОЙ РУСАЛКЕ

Алхимия снега. Извозчики месят
Каретами снег, превращая в песок.
Песок обращается в золото. Здесь он
Стать золотом может лишь. Ливень в висок –

Как странное напоминанье о рае…
Костры расцветают в магнитных цветах,
Но ты – далеко. Я не знал, что бывает
Такая бесшумно-далекая Даль.

Все окна открыты. Не я с ней, не вы с ней…
В висок – и не ливень, а только озон –
Как странное напоминанье о жизни,
Как самый туманящий зрение сон…

Ее одиночество – как инвалидность
Души, словно сердца врожденный порок –
Не лечится. Это была б очевидность
Для всех – если б были они – докторов.

И весь монастырь мой, прожженный коварством,
И адское лежбище – будто бы на
Одной территории – два государства,
Две разных страны, но пустыня – одна.

И каждый второй здесь – огня обыватель,
А каждый второй – отрешенный монах,
И только Земля – равнодушный предатель –
Мешает реальности мельницей сна.

Аварии судеб и душ столкновенья,
Нетающий в мантии – льда монолит…
И, может быть, правда, что целью рожденья
Людей в этом мире является лишь

Взаимная аннигиляция судеб,
Медовая аннигиляция душ,
И лишь для того были созданы люди,
Чтоб души взрывать, их столкнув на лету.


***

Эти альты кощунственно громко скрипят.
В этом теле немыслимо много души.
Этот день слишком свят для тебя.
Ты не сможешь его пережить.

И жемчужные пухлые плавни веков
Омывают твои и мои корабли.
Это – нимб над неспешной тоской.
Это – гул электрички вдали.

Изнурительных сумерек рыхлая ложь
Вызывает приливы в седых облаках.
Только в Небе – упругая дрожь.
Только призрак тебя – на руках.

И в рубашках смирительных мечется жуть.
Даже нимб растворился над дымом ночным.
Никогда я тебе не скажу,
Что над нами когда-то был нимб.


***

ГЕТТО


В цепях на мозаичном днище Океана
Русалки плачут зря.
Нам слушать только бег планеты, скрип туманов,
Шифровки янтаря,
Горящих водорослей жалящие стоны…

Неоновый маяк
Расцвел, не меньше нас в тебя давно влюбленный,
Во мраке, словно мак.
Нам так хотелось бы смотреть на твой неспешный
По дюнам пляжа бег,
Но океан такой безжалостно безбрежный,
Что нет пути к тебе.
Мы так мечтали рассмотреть в тебе богиню,
Но воздух мутно-бел.
Такие же бессильные и нежные, как иней,
Мы только – тени тел.
Мы хищнически пляшем вместе с ветром грузным,
Тая ледник в груди.
Такой же твой, такой же беспардонно грустный,
Маяк во тьму глядит.
И ничего не видя в этой преисподней,
Маяк манит сквозь тьму,
И нам мерещится все то же, что сегодня
Мерещится ему.


***

SMS (Save My Soul)

За вкрадчивость весенних перемен,
Не разобравшись в собственных соблазнах,
Наш мирный город взял нас в плен,
Не выпускает в мир огнеопасный.

И в этот странный день я стал жесток.
Мне безразличны мнения и просьбы.
Мечтаю лишь о том, чтоб мир издох.
Вот если всех убить мне удалось бы!

Пусть это ты жестокость родила
В моей душе, в аренду данной Змею:
Одной тебе – я не желаю зла,
С тобой лишь – быть жестоким не умею.


***

ПОДИУМ

Протерлись на складках реальности – дыры,
А в дыры стучатся – исчадия ада.
На подиум вышли – циклопы, сатиры,
Химеры, валькирии, черти, дриады…

Вальпургиев век. И никак не иначе.
Погибнешь, конечно, в мгновенье прозренья.
Последнею пуговкой на Настоящем
Уже кровоточит над нами Затменье.

Твои саламандры поют твои песни.
Скрежещут копытами лунные птицы.
Но – в ноги привыкли мы кланяться бездне,
Мы, зодчие самой прекрасной столицы.

Загривки ошибок взывают к пощаде.
В постели удобно устроились бесы.
Какому уродцу, зачем, чего ради –
Взбрело в окаянную голову резать

На два безымянных мятежных обрубка
Спокойную, вечную, цельную душу?
Луну раскрошили по бригам и шлюпкам,
Втоптали в промозглые мутные лужи.

Кто нас раздробил, красоты не заметив,
На россыпь обломков приватного рая?
Таким не позволено жить на планете.
Таких не прощают. Таких – убивают.

Все клады похищены воинством птичьим.
Горынычи, сирины и алконосты…
Другие слепцы назовут мне их клички
И я безошибочно выстрелю в воздух,

Умчусь в Коктебель, и у ног Карадага
Построю себе однокомнатный домик
(Скорей: одноклеточный), с печью и флагом,
Вручая себя летаргической коме,

С соседями буду играть в преферансы,
Выращивать цитрусы, марихуану,
На рынке расхваливать птиц из фаянса,
Смотреть телевизор, читать «Рамаяну»,

И, может быть, буду писать тебе письма,
По праздникам буду звонить тебе в город
И буду рассказывать, как же спаслись мы
От счастья в своих – одинаковых – норах…

Но если не хочешь – не буду… Пока что.
Обуглено громом витражное небо.
Поверь, мы не будем испытывать жажду.
Мы просто – разгаданный хаосом ребус.


***

ВКРАДЧИВОСТЬ

В гипнозе, навеянном вкрадчивым громом,
Обрушенном осенью и тишиною,
Всю жизнь просижу я, на пару с луною,
Вколоченный в сумерки собственным домом.

Слетевший с луча твоего поцелуя,
Я буду рассматривать тонкие тени,
Следить за тревожным цветеньем сирени
И стариться, скомкано, тихо тоскуя.

Состарившись, стану ментальным скитальцем,
И буду считать, что мы вместе навеки,
Встречаемся даже и делим ночлеги,
И знаем друг друга, как пять своих пальцев…

Ты просто запуталась в уличных схемах,
Опять задержали тебя на работе…
Я буду уверен, что ты – на подходе
И скоро придешь в мой фарфоровый кремль…

Когда ты умрешь, я по-прежнему буду
Встречаться с тобою, гламурной и юной,
На улицах города вкрадчиво-лунных
И даже не буду считать это чудом…


***

Здесь прежде
Любой прохожий
Превращал твое лицо в свое,
И любой визави
Носил твои долгоиграющие маски.
Но теперь
Ты разрешаешь себя преследовать
И заметаешь следы.
Я бы мог
Силой потащить тебя за собой
С помощью цепей,
Инкрустированных твоей щекотливой,
Слишком лестно пьянящей жаждой наваждений
Или на цыпочках
Красться за крадущейся
Через толпу русалок,
Но я не буду.

Мы идем с тобой
Через пустыню аппликаций
И путь открыт,
Но в дороге не будет
Жизнерадостных колодцев,
А нам нужна вода.

Оковы,
Сплетенные из чужой печали,
Быстро рвутся.
Мотыльки научатся
Опережать
Заносчивые зверинцы карет.
И ты тоже
Не ищи колодец,
Который не отдаст
Своей воды.

К списку номеров журнала «ЛИКБЕЗ» | К содержанию номера