Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Софья РэмОб авторе: Родилась в 1992 году в г. Иваново. Окончила Ивановский государственный... >>> |
Артём ТерентьевОб авторе: Публиковался в «Журнале ПОэтов», бюллетене Школы Вовлеченного... >>> |
Николай КараменовОб авторе: Живет в Украине, в городе Александрия Кировоградской области. Печатался в... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Наталья ХмелёваГерметичный город***
Вслушиваюсь в то, что станет музыкой: в узоры решёток, в заключённых, во вмятину от гантели на полу, в то, как садится пыль на книги, в хруст позвонков и шум шестерёнок роботизированной памяти, в напряжённость нитей за секунду до того как рвётся последнее волоконце…
***
Хотелось расстелить покрывало на траве, вместе сидеть – три поколения, мама бы не разрешила: холод идёт от земли, это неважно. Я запомнила нас такими, как на единственной фотографии, <которой не было никогда> <такими нас никто не увидел> моя мама, я и моя дочь, дочка ещё не умеет ползать, сидим на земле, смеёмся, не боимся простудиться.
***
Гость ночной, измождённый кузнечик, исследует новые стихии: тюль и дверцу книжного шкафа. Накрою его стаканом, чтобы выпустить в ночь – и вижу: <не по моей вине> игривая жизнь уходит туда, где сможет снова звучать, в ещё зелёные травы тёплого августа.
***
Мне было десять лет: просили нарисовать себя – рисовала девочку, и слышен был плеск. Сегодня ты сказал снова кинуть камень в воду: первый круг – тишина. Второй круг был присутствием. Третий круг был исполненным долгом, источником радости. Четвёртый круг был всеми наслаждениями, на пятом движение воды затихало, переродившись в гладь, и я снова бросила камешек. Так, как дань смуте, появляются люди.
***
У мамы под диваном хранились: нитки для будущих свитеров, платья её юности и аттестат зрелости, несколько недоломанных игрушек, одежда на вырост, комсомольский значок, выкройки, лекала, спицы, узоры для вышивки. поддиваном означало прикосновение к вечности, где все времена существуют в одном пространстве.
***
Кто <что> живёт на чердаке, кроме старых писем, фотоальбомов, микросхем ламповых телевизоров, кожаных чемоданов, красных сигнальных ламп, снятых с корпусов поездов, курсировавших во Владивосток и обратно, сколько минут здесь можно выдержать, не дыша, среди манящих предметов без света и воздуха? Хожу тихо, чтобы не потревожить тебя, милый дух диафильмов, встраивая твои отражатели и отвёртки в свою историю. Мои шаманы прикасались к ним только через духов <а иначе сгорели бы> Эти пыльные ландшафты закончатся, когда некому будет послать о них сообщение. Когда нас покидает адресат, мы становимся демонами, неспособными обживать новые пространства. «Я тебя убью» – незачем представлять кровь, вообрази переехавших жильцов, неверный индекс, почтовый ящик, куда больше не вмещается открытка.
***
Плащ, который я сбросила, превратился в пламень, пожирающий окрестные деревеньки. Закрываю дверь перед тем, кто взглядом груб. Открываю – брату, который никогда не придёт. Живущий во мне медлит. По осени в полях собирают сестёр и братьев. Приду туда – выдохну нажитое. Что за мука – не быть! Плачем, как дети, В промежутке между небытием и восходом. Похоронившие Бога, несём, словно любимого кота в ящике, тысячу всевидящих глаз.
Стал бы бражник нашим богом, полюбили бы мы друг в друге хмель. Стал бы пекарь нашим богом, любили бы мы тесто друг в друге. А так – любим только воздух, упираясь в него ступнями, боимся упасть на клетчатый носовой платок пашен.
***
Когда человек умирает? Когда перестаёт наращивать пространства, возвращаясь в места обжитые, превращаясь в их сторожа, владеет чем угодно, кроме моментов, когда адресат его письма/речи приходит/покидает его.
Но ты, моя любовь, тоже живёшь здесь, среди музейного хлама, обживая абсурдные контрасты миров своим письмом.
Тысячу раз я мысленно чертила карты горища – и не помещалась на них,
не успевая жить в каждом новом месте, но всегда по средам приходила читать книгу на берег Рейна, отсылая никогда – не тебе тающие кораблики писем, пока ты не спросил меня, кто я и откуда.
***
Отними у меня мои книги, сожги мои дневники, убери мои тексты подальше, накинь одежду мою и в ней проводи меня в мир – нагою и новою… Ковры, по которым ступали детские ножки, тарелки, в которых томилась каша, пелёнки, рубашки и одеяльца отдай в приюты и распашонки развесь на чужих подворьях, я – больше не та, кого вмещают объятия, я – теперь больше, выше: там, где холодно, я – больше, чем все эти новые вещи: письмо друга, избитый дорогами чемодан, новое платье, на этот раз не в цветочек, часы в аэропортах. Как эмбрион, беседующий о жизни с другим, о жизни после рождения, откуда в утробу ещё никто не вернулся, я набираю номер одного задумчивого парня, чтобы – вовсе не всерьёз – спросить его, где мы обнаружим себя завтра?
***
Сопротивление молчанием или невозможность ответа. Неотзеркаленное падёт осколком чужого наречия. Цедить рекомое сквозь сито намерений и видеть впервые – друг друга, чечевицу от гороха, свой вокабуляр от чужого отделяя, видеть наших отцов по разные стороны баррикад, бредущих по водам времён.
***
Мы – живые звуки. Неожиданный скрип или шорох заставляет вскочить среди ночи и кого-то искать. То ли гость, то ли страх, то ли это тоска по гостям. Мы провалимся в сон. Поутру себе скажем: «Почудилось что-то».
***
Всё возникает как отголосок, обломок света. Явиться – почти отломаться, двигаться в направлении темноты. Вот средоточие сердца, в нём центробежие лета, косточка спелой сливы. Впрочем, хватает слова, и, когда нет живого сада, спасает память. Как тогда быть с руками? Верят же – не руками?
***
Кто любит меня больше, чем самая последняя моя личина, моё творение, женщина, приходящая пожить во мне напоследок, когда моя история закончилась? Прежде чем я узнаю её, она каждое утро, болтая ногами, <лицом ко мне> будет сидеть на подоконнике, и однажды утром дождётся: вспомню всех девочек и женщин, которыми была. Они заполнят всю комнату <как неловко, им некуда сесть> …открою дверь и выпущу их по одной.
***
В холодном весеннем поле, где я беременная убирала мусор, лежали бездомные на сырой земле. Одна девушка сидела на тёплых углях. Я протянула ей руку, она встала, и мы танцевали с нею. И я сказала ей: только не трогай мой живот.
***
Мы живём на одном космическом корабле, мой изначальный друг. Отложные воротнички за бортом проплывут в музеи. Но когда закончится мысль и простынет след существа, мы, отрезки времени, где-то в зелени, будем в землях, неведомых прежде – и не прервётся свет. <не прекратится вдох наш в остатке племени> Письма прачеловека читать не смею: Кто в них дремлет, немощный, как вина? Ты невидим, я тебе не видна, оттого сама темнота немеет. Данным нам до рождения многоголосым садом <предков несметных <<взрывающим память>> хором> станет <тайной страшнее немого кружения вёсен> наш герметичный город.
К списку номеров журнала «ЮЖНОЕ СИЯНИЕ» | К содержанию номера |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыКАШТАНОВЫЙ ДОМСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |