номинатор "Новая Реальность"

http://www.promegalit.ru/autor.php?id=1249

Май

С ума сойти, как белый цвет
благоухать умеет томно!
В очах у Эроса утонет
зеленой чувственности бред.

А я черемухе приснюсь,
чей запах так тебя тревожит.
И на ночь ею стану пусть –
я взволновать сумею тоже.

И бешено фантазий стая
пронзает, мчась во весь опор,
все сны твои, что снятся в мае,
и в них кошмар, восторг и вздор.

И лепестками лучших звезд
тебя ночь мая осеняет.
И крик, родившийся из грез,
до звезд швырнёт фантазий стаю.


*  *  *
Мы миновали середину лета.
Нет денег.
Но легки одежды.
Брожу с поэтами.
И это
стезя, награда и надежда.

И там,
где кладбища и храмы,
где подземелья и где пляжи, –
бесплатные пространства нами
весьма исхожены.
И даже

мы миновали середину жизни.
А в день какой,
нам неизвестно.
Но чем не повод?
Если движет
он нас туда, где нам есть место.

Мы миновали середину суток
сегодня,
как и ежедневно.
В ногах лежит
пространства сгусток
к местам нехоженым, как нежность…

Мы миновали середину лета…


Золотая нега

Пойдем гулять в осенний лес,
шуршать листвой среди деревьев.
Здесь все исполнено окрест
очарований вечно древних.

Глядит унылая пора
успокоеньем пред зимою.
Резного золота парад
вполне достоин нас с тобою.

Берёзы, пряди наклоня,
прекрасны, словно наши души.
А ангелы, что нас хранят,
спокойно ждут пришествий стужи.

И мы бредём, шурша листвой,
и улыбаемся невольно.
А прелых запахов настой
пьянит, как взор пьянит приволье.

Кругом роскошный желтый цвет,
скромней – зеленый и багровый.
А солнечный предзимний свет
струится сокровенным словом

о том, что, если было лето
и если вдоволь будет снега,
в дождях,
туманах,
ливнях света
явилась осень –
золотая нега…


Осенний избранник

Обрывки тумана напялив с утра,
бульвары глядят из размытого света.
О чём-то шуршат, обжелтев, их уста
в роскошных распадах контуров лета.

От сует всех Москвы
отчалю.
И вот:
в ликах образности осенней
на всех парусах
навстречу плывет
медь и золото
вдохновений.

Я смиренно готов
удостоиться вдруг
откровений простых,
преисполненных мистикой.
На мне замыкают гармонии круг,
чей центр везде,
как крылья у истины.

Летят и касаются взора черты
недолговечно-прекрасных явлений.
И словно паришь, возвышаешься ты
от созерцаний, как долгих молений.

Иней
к исходу осенних снов
уже серебрит
на рассветах обочины.
В скверах взгляды поздних цветов
мне вслед выцветают
грустью утонченной.

В парках,
со мною флиртуя слегка,
чаруя мой взор увяданием свежим,
деревья листву роняют к ногам,
как женщина, уставшая вдруг
от одежды.


*  *  *
Все паруса на моих кораблях –
палое золото, палая медь.
Воздух прозрачен. Крики «Земля!»
значат «снега». Парусам облететь.

Голые мачты на кораблях
окружены чайками сна.
После забвений – крики «Земля!»
и свеже-зеленые паруса…


Черниковские дворы

                    Всеволоду Глуховцеву

Дворы текучи, как вода.
Пространства их перетекают
друг в друга, если и когда
бредёшь насквозь и взора краем

заметишь, как уже давно
на всём лежит налёт забвенья.
Очаровательно здесь, но
мои разнятся впечатленья.

Все мысли в прошлое ведут
возвышенно, как постаменты:
и пионер был с горном тут,
и девушка с веслом, наверное.

Фонтаны брошенные здесь
напоминают город солнца.
Таким он создавался весь,
чтоб жить всё лучше и бороться.

Монументальная, кругом
ветшает дерзкая харизма.
Как памятник здесь каждый дом
строителям социализма.

Деревья здесь достигли крыш.
Легко счастливым быть здесь в детстве.
Смотри, как ты ещё горишь
мечтою жить в таком вот месте.

И ностальгия у виска,
как сожаленья хрупкий мостик…
И в лица, где теперь тоска,
глядят из будущего гости.


*  *  *

                  Алексею Кривошееву

Мы с тобой не умрём молодыми –
Нам с тобою уже сорок пять.
Это значит, давно и отныне
Жернова нам гармоний вращать,

Чтоб творилась духовная пища.
Пусть стихи лягут на душу всем!
Мыслить сроки уже нам излишне –
Мы с тобой не умрём в тридцать семь.

Многое, что неслось и сверкало
И чью ценность мы видим потом,
Строго, холодно, без накала
Мы, как в бронзу, в стихи отольём.

О как много путей есть на свете!
Свой особый попробуй найди!
Мы на вечность, как на медведя,
Шли упрямо – один на один.


Караваны забвений

Смерть – это все караваны забвений,
просто бредущие через тебя
к реинкарнациям, зыбким, как тени,
как миражи, как миры, как судьба.

Очи смежаешь. И превращенья
хлынут, как раньше случалось уже.
Истинной местью и лучшим прощеньем
станут забвения всем, кто блажен.