Александр Корамыслов

ПОЛИГОН: «Foolproof» по-русски: о реплике Николая Гуданца и не только

Когда один поэт берётся публично поучать другого поэта (других поэтов), что ему (им) следует писать о творчестве третьего поэта и чего ему (им) писать не следует – это, к сожалению, выглядит даже не смешно и глупо – это http://www.promegalit.ru/publics.php?id=2021 очень печально выглядит. Особенно когда «один поэт» (в данном случае – уважаемый Николай Гуданец) применяет выражения вроде «жанр полицейского доноса требует конкретности», «вместо того, чтобы сыпать богословскими ламентациями с полицейским душком» или «всерьез полемизировать со статьями подобного уровня сложно, это все равно, что предложить неандертальцу дуэль на пистолетах Лепажа», как будто не принимая в расчёт, что «такие инвективы имеют свойство возвращаться бумерангом».
Да, возможно, /publics.php?id=1819 моя статья, как заметил Н. Гуданец – это «рвение не по разуму», но с каких же пор публичная открытая критика общедоступных поэтических текстов – с честным высказыванием частного мнения – стала именоваться жанром полицейского доноса?
Что касается «недоумения» Н. Гуданца по поводу моей фразы «поразмыслив далее, становится понятно, каким силам выгодны эти странные фантазии» – то здесь я, во-первых, должен поблагодарить его за обращение внимания на пропущенную мной и редактором Александром Петрушкиным вопиющую текстовую небрежность; во-вторых, попенять тому же А. Петрушкину на отсутствие не только какого-либо предварительного редакторского обсуждения статьи со мной как автором и членом редколлегии «Новой реальности», но даже простого уведомления о публикации, скорость осуществления которой (причём, в специально созданной для этого рубрике «НР» «Полигон») меня искренне изумила. В третьих, о конкретике: силы тут имелись ввиду – анти-христианские (как бесплотные, так и вполне земные), а имя им, как и в стародавние времена – легион...
А теперь позволю себе высказать и свои недоумения.
«...когда голозадый punk дарит христианнейшему царю в Великий пост кусок мяса, это, конечно же, возмутительный performance и чистейшей воды snuff. Впрочем, русскому человеку сподручнее назвать это юродством. Вот такой у нас имеется элемент давней духовной традиции.
Интересно, считает ли А. Корамыслов скандальный поступок Василия Блаженного «изменой Христианству (читай – Православию) де-факто»? А если да, хочется узнать, в какой такой нотариальной конторе можно «отказаться от чести именоваться христианином де-юре», как требует благонамеренный рецензент от Алексея Сомова», – пишет Н. Гуданец.
«Величание» «голозадым punk'ом» канонизированного русского святого, прозванного ещё «Василием Нагим» – примем за шутку. Но с какой стати Н. Гуданец величает Ивана Грозного, вот именно что устраивавшего многочисленные возмутительные performance и чистейшей воды snuff в виде массовых казней – «христианнейшим царём»? И какой тут snuff со стороны Василия Блаженного? Или он протянул Грозному кусок разделанной им самим на глазах царя человечины?! Естественно, «скандальный поступок Василия Блаженного»* – это не только не измена Православию, а, напротив, подлинный подвиг Христа ради юродства – с «безумным» обличением преступлений Грозного. Странно, что такой, в некотором роде, «foolproof» по-русски приходится объяснять – причём, человеку, мягко говоря, неглупому.
Который предлагает мне «разобраться, почему талантливый поэт в расцвете сил и мастерства вдруг обращается к практике жесткого юродства». Что ж, я сделал бы это с радостью, но, увы, считаю творчество А. Сомова последних лет (за немногими исключениями) – практикой жёсткого мнимо-юродства (для любителей сокращений и аббревиатур – ПЖМ-Ю). Однако и в самом деле, давайте попробуем разобраться.
Вот один из, на мой взгляд, характерных (тем более, свежих) примеров сомовской ПЖМ-Ю. Стоило только Алексею Верницкому в http://www.promegalit.ru/publics.php?id=1918 своей полемике со мной (озаглавленной «Поэт и насилие») написать следующее: «Эта мысль имеет к Сомову и то отношение, что Корамыслов в своей статье отмечает, что философские раздумия Сомова о Боге неправославные. Ну и что? Сомов имеет право сколько угодно фантазировать на тему разных философских понятий, в том числе варьируя и искажая православные взгляды – при условии, что он при этом не описывает, как он будет мучить конкретных представителей православия (поскольку это было бы игровое насилии»)» – как «талантливый поэт в расцвете сил и мастерства» немедленно выдал очередную snuff-дразнилку:
Вивисекта (Паэд и насилие)

***
апостол палев
                         апостол сумчат
передними лапками нервно сучит
а средними лапками помавает
и богомола напоминает
а задних лапок простите нету
в лабораторию входит некто
в тяжелой тоге
с железной палкой
и говорит подавайте скальпель
скорей хлороформ говорит давайте
апостолу в ноздри пихают вату
его щас вмажут ему щас вколют
настой пустырника и левкоя
апостол ссыт под себя и мяучит
его щас взрежут распнут и ссучат
и выжгут линзой ах как жестоко
на брюшке палевом три шестерки

все во имя науки
и просвещения
Можно ли всерьёз полагать, что в приведённом стихотворении – «философские раздумия» о «печальной судьбе» некоего вымышленного существа под названием «апостол»? Разумеется, я не считаю, что Сомов тут «описывает, как он будет мучить конкретных представителей православия». Но, по-моему, здесь – именно игровое насилие, очередной поэтический снафф, написанный нарочно, чтобы нас, читателей, подразнить (кого-то, возможно, подразвлечь) – и не более того... И ещё – ПЖМ-Ю, в отличие от практики юродства настоящего – обличает не чужие пороки, но лишь пороки самого своего носителя и, так сказать, использователя. Что, по-моему, видно по вышепроцитированному тексту яснее некуда.
Готов быть переубеждённым. А пока – моё очередное недоумение:
«Если же говорить о традиции чисто литературной, то родоначальником snuff poetry на русском языке следует считать все-таки Некрасова, написавшего стихи про женщину, которую били кнутом на Сенной». Интересно, считает ли Н. Гуданец, что эти стихи Некрасов написал с чувствами садистскими – и в развлекательных целях (иначе – что это за snuff poetry?!)?
Теперь к вопросу Н. Гуданца, «в какой такой нотариальной конторе можно «отказаться от чести именоваться христианином де-юре», как требует благонамеренный рецензент от Алексея Сомова». Если бы вопрошающий внимательно читал мою статью – он увидел бы, в какой такой: в собственных текстах Алексея Сомова. Тем более что «нотариальная контора» Сомова – то бишь, его очередной блог – во многом для этого и предназначена (предназначен). И Сомов от чести именоваться христианином – здесь уже отказался. Достаточно вникнуть в его http://lj.rossia.org/users/alyosha_somov/33948.html «1707 слов о святости и юродстве». Рекомендую. Вот тут он поведал о своём истинном отношении к Христу и христианству (в том числе, к настоящим юродивым) без прикрас и недомолвок. Это что, тоже «практика жёсткого юродства»? Или всё-таки – хамское отсутствие элементарных представлений о своей реальной величине и т. п. в сравнении с тем и с теми, о чём и о ком он здесь взялся с обычной наглой ухмылочкой рассуждать? Не кажется ли уважаемому Николаю Гуданцу, что от этого текста исходит – о нет, не «полицейский душок» – а «всего лишь» душок самодовольного подонства?
«Истинная поэзия всегда растет из культурной традиции, а та, в свою очередь, коренится в духе народа. Вот соображение из разряда азбучных, но о нем полезно помнить литературному критику, коли уж он берется за перо», – пишет Н. Гуданец. Нельзя не согласиться. Также он пишет: «уместно будет рассудить, не располагает ли к такой метаморфозе (то есть, к  обращению А. Сомова к, по мнению Н. Гуданца, практике жесткого юродства – А.К.) «дух века сего». И с этим соглашусь. Конечно, располагает. Но, к счастью, не всех.
А многих авторов из ряда тех, кого принято считать классиками русской поэзии – «дух века сего» располагает к совершенно иным метаморфозам. Достаточно вспомнить Гумилёва с его в лучшем смысле простыми строками:
Я, что мог быть лучшей из поэм,
Звонкой скрипкой или розой белою,
В этом мире сделался ничем,
Вот живу и ничего не делаю.

Часто больно мне и трудно мне,
Только даже боль моя какая-то,
Не ездок на огненном коне,
А томленье и пустая маята.

Ничего я в жизни не пойму,
Лишь шепчу: "Пусть плохо мне приходится,
Было хуже Богу моему
И больнее было Богородице".
(Вот где, на мой взгляд, воистину «foolproof» по-русски высшей пробы. Из уст поэта и человека, чья судьба, скажем так, не менее трагична, чем человеческая (я знаю…) и поэтическая судьба А. Сомова, не говоря уже о степени одарённости. Но вкус вкусу, само собой, – не указчик: одному нравится сомовская практика жесткого юродства, а лично мне гораздо ближе смиренное достоинство Гумилёва…).
В связи с «духом века сего» и метаморфозами, происходящими с поэтами, вспомним и Пастернака с его «слишком многим руки для объятья Ты раскинешь по концам креста» и другими «Стихами из романа» и не только. И Бродского, называвшего себя «сокращённым христианином» – с его «и Младенца, и Духа Святого ощущаешь в себе без стыда» и другими «рождественскими» и не только стихотворениями. И ещё множество замечательных (классических) примеров той же направленности и устремлённости. Думаю, тут уместно упомянуть и нашего современника Сергея Круглова, православного священника и при этом одного из значимых и значительных, на мой взгляд, сегодняшних русских поэтов, в чьих стихах открывается сложнейший внутренний мир христианина, живущего в начале XXI века… И как, положа (многогрешную) руку на (многогрешное) сердце, на фоне этой мощной культурной и литературной традиции выглядит так называемая «практика жёсткого юродства» Алексея Сомова? Свежо, оригинально, актуально? Ну, дай Бог…  
Да, разумеется, в культурной традиции и в духе народа есть место и истинно-юродивым, и мнимо-юродивым, и многим другим. А у поэта есть право свободного выбора (как и неотъемлемое право молчать – в котором Н. Гуданец почему-то поэту отказывает, зато «милостиво разрешает» печально смотреть на свое поколенье, нарочно идти нечесанным или не чуять под собою страны). А у других поэтов есть полное право свободно высказываться о творчестве своего собрата по перу и клавиатуре, тем более, если он и вправду талантливый поэт в расцвете сил и мастерства.
Ну, и напоследок – моё собственное подобие «foolproof» по-русски. Слава Богу, я, пусть даже будучи «очередным косноязычным литератором», отнюдь не собираюсь «отважно примерять на себя армяк христианского кучера современной русской поэзии», а просто иногда  пытаюсь излагать своё мнение (да, возможно, с чрезмерным педалированием темы Православия и другими «перегибами») о конкретных текстах конкретного коллеги. Тем более что лично знаю А. Сомова далеко не первый год – и в былое время по своей инициативе активно участвовал в подготовке многих его публикаций. Имел право. И сейчас право имею. Из числа тех, которые мне (как и кому бы то ни было) зачитывать действительно не нужно…

* http://www.pravenc.ru/text/150789.html Этот сюжет противоречит всем датировкам жизни В. Б. и является обработкой рассказа о кн. Ю. Токмакове и блж. Николае Саллосе.

----------------------------------

От редактора: предполагаю, чтобы не продлять до бесконечности дискуссию поводом к которой стал поэт Алексей Сомов - мы должны ее завершить к следующему номеру. По этой самой причине, приглашаю желающих совершить "последний выстрел" присылать свои ответы до 1 января 2011 года

К списку номеров журнала «НОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ» | К содержанию номера