Духовой оркестр

*  *  *

Поверяю свои стихи.

Хорошо ли идут слова?

Как там слышится, где тихи

И ветра, и гроза, и трава?

Что вы видите сквозь слои

Мне неведомых лет и дней?

Вы по-прежнему все мои,

Стали ближе ещё и нужней.

Вам там слышно, о чём молчу?

Вы ведь знаете наперёд,

Что спросить и понять хочу.

Пусть ответ меня подождёт

*  *  *

Сколько Иванов не знает родства,

Сколько потомков не знает иванов.

И не сидели на чемоданах,

Да, только нить восстановишь едва.

Как перебили хребет в прошлом веке,

Кости рассыпались, кто где упал.

Нету опоры у человека,

Если он следа семьи не видал.

Если не знает о прадеде строчки:

Где был рождён, похоронен когда.

Эти колечки от длинной цепочки

Крепче любых обручальных всегда.

Войны, чекисты, фашисты сметали

Нас ураганом, пожаром, чумой.

Корни земли до крови ободрали.

Как же найдётся дорога домой?

И не спасут от заклятия гимны,

Гимнам неведом душевный уют.

Гимны – военным, победам спортивным,

Их за семейным столом не поют.

Все мы на теле страны вроде сыпи,

Цифры из переписи на листах.

Нас, как песок из мешка, пересыпать

Можно без корня в любые места.

Старые сказки сулят нам с тобою

Жизнь, и надежду, и счастья сполна.

Может, облить нас той мёртвой водою,

Брызнуть любовью – водою живою,

Чтобы очнуться от мёртвого сна.

 

ДУХОВОЙ ОРКЕСТР

Духовой оркестр всех других природней.

Дуешь, словно дышишь, да ещё свободней,

Дуешь что есть силы, так что бьется сердце,

Как в тростинку лета в середине детства.

Духовой оркестр, плещутся тарелки!

Тубы и тромбоны ловят взмах руки

И дрожат, как горло, медно мелко-мелко.

Выпячены губы. Слюни, мундштуки.

Духовой оркестр – войны да парады,

Не умеет тихо – зорька да отбой.

Танцы в летнем парке, белая эстрада.

Как последний выдох, эхо за трубой.

Духовой оркестр – музыка разлуки.

Ноты в ней простые и звучать легки.

И протяжным эхом всё витают звуки

Над прощальным взмахом маминой руки.

Праздник Первомая, флаги и портреты.

Черно-белый снимок, папа молодой.

В городе оркестры всё играют где-то,

Долетают тихо песни вразнобой.

Чёрно-белый снимок – небо голубое,

Мне уже пятнадцать, не вернуть назад.

Песни да оркестры – самое простое,

Люди да машины – вот и весь парад.

Разберут трибуны, унесут портреты,

Спрячут инструменты, допоют на слух.

Духовой оркестр не хранит секреты.

Он играет громко, просто во весь дух.

*  *  *

Меня переживут деревья, люди.

И ты начнешь переживать

С минуты той, когда меня не будет.

Всё остальное будет продолжать

Быть. Не заметив. Так же – в горе, в счастье.

Мир жив и полон, как разлив ручья!

Не станет только самой малой части –

Того, что помню я

 

*  *  *

Было бы окошко между временами,

Даже небольшое мутное стекло,

Подышал бы тихо и протер руками,

И смотрел бы долго, чтобы повезло.

Брошу две монетки, сдвинется заслонка.

Контролёр в фуражке песенку свистит.

В очереди сзади кто-то плачет тонко,

Номер на ладонях, дождик моросит.

Я вгляжусь в окошко, попрошу, как в храме,

В нашем прошлом утро, солнце и тепло.

Может быть, увижу маму вместе с нами.

Жалко, не услышу – толстое стекло.

ЛЬВОВ

Словно снова я в городе этом живу,

Но уже без проросших до корня забот.

Старый город мой рядом со мной наяву,

Чуть касаясь плечом, переулком идёт.

Облетели черты, покрошились дома,

Изменился заполнивший город народ.

Проступает действительность, то есть сума

Очень яркого цвета, и песни поёт.

Позабыто звенит устаревший трамвай,

Мостовая разбита под талой водой.

Ну, давай же, маршруты мои узнавай,

Старый город, а ты не бывал молодой.

Эти трещины и облезающий снег,

Как дрянной маскхалат, на тряпьё разорви.

Ты живой, ты мой старый, ты нравишься мне.

Ты семья моя, ты не стесняйся любви.

И названия улиц меня не собьют,

Хоть и прежние тоже уже позабыл.

Я души твоей малый весёлый лоскут,

Ты души моей след на себе сохранил.

Я узнáю подъезд, проходные дворы.

Я с тебя календарные путы сорву.

Ни конца ни начала не вижу игры,

В то, что я в этом городе снова живу.

 

*  *  *

Не составляй горящих планов

И расписаний не вводи.

Проснулся утром слишком рано,

Вставай, иди!

Проснулся позже, чем хотелось,

Счастливо в праздность окунись.

А время никуда не делось,

Оно пере-тека-ет в жизнь.

Ответственность перед часами

Не учреждай.

Их много, а мы только сами,

Их не считай!

А жизнь идёт, течёт, буровит,

И ты плыви!

Увидишь, время рыбу ловит,

И ты лови.

Мы сами – время, мы минуты,

Секунды – наша чешуя.

И мы ещё блеснём кому-то

Со дна ручья.

*  *  *

Сливаясь с тенью, виснут кружевами

Пустоты между почвой и кустами,

Коклюшками в цветах мелькают пчёлы,

Горластый разномастный мир весёлый

Сплетает стебли, ветви со стволами –

И это всё строенье, между нами,

Похоже на модели ДНК.

На всё, конечно, Божия рука,

И жизнь – его творенье, рукоделье –

То повод нам для слёз, то для веселья.

И каплет мёд, и горем пахнет счастье.

Власть думает, что обладает властью.

И меж собой аукаются встречи,

А утра переходят в новый вечер

В другой стране, в другие времена.

Нам обещает бабочек из сна

Всех гусениц изогнутая бровь.

И радостно живёт наш муравейник.

Слоится быт, как склейка, и затейник

Льёт в старый вечный двигатель любовь.