Евгений Вербин

Дунайская элегия

Первая просьба, с «Дуинской» любою элегией


эту не путать.


Славы «Дуинских элегий» я, правда, поклонником не был.


Тщетно пытался любить их Марине с Борисом подобно...


Кстати, да как бы я мог написать их достойное нечто?!


Не был знаком никогда ни с графинями, ни с баронессами,


в замках своих в меценатство игравших от нечего делать.


Нравилось им приглашать знаменитостей, бедных и нищих,


дать им приют и комфорт, и кормить и поить,


и беседами их наслаждаться, глядь, и от славы их,


им, обделенным умом и талантом, тоже достанется что-то,


с чем они сами в бессмертье протиснуться смогут...


Нет, я столетием позже


«Дунайской элегией»вас осчастливлю!


Все, что у вас попрошу, это только фантазии кроху.


Вместо богатого замка воспользуюсь судном трехпалубным,


семьдесят метров длиноюи десять почти шириною,


чудом всего лишь на метр с половиной в Дунай погруженным.


Верьте не верьте, подъемным мостом, именуемым «сходнями»,


мысленно ров, под собой представляя, дунайской водою наполненный,


в плотной толпе гостевой по ступенькам на верхнюю палубу влезу,


лавку ли, кресло плетеное возле столоввыбирая вдоль борта,


словом, местечко из тех, что еще никому не смогло приглянуться.


Тщетно порывистый ветер пытаетсяпепельниц тяжких обузу


сбросить с меню, где расписан напитков внушительный перечень,


группкой соседней австрийцевсо знанием дела уже оцененный...


Время отчалить приходит, и якорь свой шестисоттонный


вместе с собой прихватив, отправляется замок плавучий.


Разве чета он тем замкам, что сиднем векамина месте сидят,


в скалу уцепившись,


замкам,которые вечно гостей и хозяевкартинками теми же потчуют?


Нет, он одну из жемчужин австрийских представить намерен,


ту, что Вахау зовется, меж Кремсоми Мелкомлежащую!


Сжатый горами Дунай не спешит на поклон к визитерам,


встречным теченьем своим заодно с ветерком протестуя...


Горы толпятся, к Дунаю спускаясь;


нехотя место лесные покровы всегда уступали


крепостям древним и замкам, и виноградникам тем же,


множеством стройных террас нисходящим по склонам сыпучим,


ближе и ближе к реке, где в садах абрикосовых


вновь урожай удивительно вкусный и редкостный зреет.


Время и войныоставили башен руины да стен неприступных останки,


рыжих, безмолвных, разъеденных ветром и влагой.


Тем замечательней то, что векам вопреки уцелело!


Вон как Дюрнштайн-то красуется,


некогда Ричарда Львиное Сердце свободы лишивший!..


Палуба верхняя вся уже занята делом!


Прыгает гидот стола одного до другого,


там где сидят в одиночку и в группках туристы,


коих привез он сюда, просвещение сея.


Все приготовились, умною техникой в правых руках оснастившись.


Гиду достаточно пальцем в развалину ткнуть среди леса,


дабы все разом вскочили и в технику зрение уперли!


Как человечество быстро и дружно к прогрессу рванулось!
Главное, чтоб ни один не отстал от другого!


Общие ценности свойственны всем нам теперь поголовно,


так же как общие чувства, привычки и мысли!


Публика, вытянув руки прямые вперед параллельно,


их пред собой то поднимет, то снова опустит,


легким вращеньем задов помогая достичь совершенства.


Взгляды уперты меж тем в мониторы,


крепко зажатые в пальцах иправой, и левой.


Чудный балет, я скажу совершенно серьезно!


Вот в чем основаи цель мирового туризма!


Только австрийская группа как села за стол и ни с места!


Дома они! Наплясались,наверно, давно уж!


Все эти виды с горами, лесами, руинами их не колышут!


Херры и фрау повизгивать стали всё чаще и вскрикивать громче,


хохотом каждое слово друг друга встречая!


Майское солнце едва ли в ответе за их покрасневшие кзихты!


Их предпочтение отдано той вон особе,


к ним из буфета от первых минут зачастившей.


С каждым приходом ее – оживленье заметней!


Тихо плывут облака, винт многотонный, из фирменной стали отлитый,


воды Дуная, как миксер свежайшие сливки, взбивает!


Смотришь и вправо и влево и кажется,


будто земная кора миллионы веков содрогалась и дыбом вставала и пучилась


ради того, чтоб владыка, тиран и разбойник,


кучу сокровищ награбив,


свой замок на острой вершине скалы прилепил и орлом угнездился...


Как далеко мы ушли, в поколении каждом свободным умом прирастая!


Всё мы теперь уже знаем и всё понимаем!


Век информации нас просвещает и радует!


Может ли кто-то из нас равнодушным остаться,


вдруг услыхав, что две тонны картофеля за год


к шницелям фирменным камбуз на судне готовит,


лучший гарнир, подаваемый к мясу,


так аппетитно зовущему нас золотистою корочкой!


Или, к примеру, легко ли себе расстоянье представить от Вены до Мехико-сити?


Проще простого!


Именно столько ведь замок плавучий,


нынешним утром всех насв пассажиры принявший,


за год всего за кормою своей оставляет,


следуявверх или вниз по Дунайской долине!


Если считать в километрах, так именно десять получится тысяч!..


Гид между тем объявился опять ниоткуда, издали что-то крича


и перстомна вершину высокой скалы темпераментно тыча!


На ноги тут же смартфоны вскочили, мигомисходные позы принявши,


чтоб на экранах объект изловить уникальный.


Замок Агштайн,


меж землею и небом зависший, еле заметно плывет на краю горизонта,


мозг поражая преданьем своим леденящим:


рыцарской банды главарь, как всегда грабежом промышлявший,


в нем обитал и богатства несметные прятал.


Юмора не был бандюга лишен и фантазии тоже,


пленникам щедросудьбу выбирать позволяя:


в темном крысином подвале сдыхать не спеша с голодухи


или с отвесной скалы сигануть, ни мгновенья не медля...


Многому все же с тех пор научились потомки:


мерзости нету такой, чтобы нас хоть чуть чуть сокрушала...


Только австрийская группка на замок Агштейн –


ноль вниманья!


Женские взвизги и ржанье мужское сливаются дружно, как радости символ!


Белой щетиной опрятно заросший, стонет, пунцовый от хохота


херр, то вперед наклонясь,то спиною откинувшись к борту...


Фрау, платочек из сумочки вытянув, слезы веселья с ресниц и со щеквытирает.


Тот вон, что с краю, к стакану вплотную почти что склонился,


тщетно пытается правой рукою


брюхо, бурлящее смехом, свое успокоить.


Лучшей рекламы не выдумать самым прославленным винам Вахау!


Чуть ли не три с половиной часа


продолжается рейс по дунайским излучинам!


Вот из-за леса и Мелк легендарный уже показался,


более тысячи лет на гигантской скале


монастырь грандиозный являя!


Замок плавучий покинув, я тут же, у трапа,


должен поставить в «Дунайской элегии»


точку.


 


 

 

 

 

 

 

 

 

К списку номеров журнала «МОСТЫ» | К содержанию номера