«Я стал молчанием и сором бытия». Обводный канал – литература и мистика (подготовка к публикации Дмитрия Дзюмина)

Обводный канал по праву считается одним из самых загадочных и зловещих мест Санкт-Петербурга. Если верить городским легендам, над каналом и прилегающей к нему территорией висит древнее проклятье языческого колдуна, и каждые три года Дух канала выбирает себе новых жертв. Только в 1993 г. на аномальном участке канала между Боровским мостом и устьем реки Волковки погибли ( по официальной версии, покончили с собой ) 303 человека. В 2003 г. аналогичные данные были уже засекречены. Экологи относят окрестности Обводного канала к числу наиболее загрязненных и депрессивных районов. Санкт-Петербурга. Территория легендарного, а ныне полузаброшенного ПО «Красный треугольник» буквально пропитана ядохимикатами,  вода канала давно имеет маслянистый блеск от растворенных в ней промышленных отходов.  На набережной можно встретит разрушающиеся постройки, на обочине дороги – остовы автомобилей. Днём тут  постоянно случаются ограбления, драки, убийства, не говоря уже о бытовых ссорах, на которые многочисленная милиция ( а милиционеров на Обводном, действительно, много ) обычно, не реагирует.  Многие встречают на Обводном канале каких-то странных людей, одетых в не менее странные разноцветные лохмотья, кто-то утверждает, что видел здесь призраков. У особо чувствительных возникает ощущение, что тёмные воды манят к себе, зовут в потустороннее царство. Кому-то и вовсе кажется, что из канала тянутся страшные призрачные руки. За долгие годы канал приобрёл репутацию своеобразного «рая» питерских самоубийц. Тысячи человек окончили свою жизнь в Обводном, чьи мрачные воды, точно заряжены энергией смерти.

Экстрасенсы и парапсихологи негласно подтверждают присутствие над каналом негативных энергетических сущностей, воздействующих на психику как  местных жителей, так и случайных прохожих. Люди проваливались на Обводном канале во временные дыры, кого-то «поглощал» мистический туман над мостами, кого-то посещали на набережной до того странные мысли, что он невольно вздрагивал.

«Тёмные улицы рождают тёмные чувства» ( М.Кузмин )

Неудивительно, что творческих людей всегда притягивала таинственная и в тоже время очень затхлая, удушливая атмосфера канала.  Он, как будто притягивает к себе ярких личностей со сложной судьбой. Поэт, лауреат Нобелевской премии по литературе, Иосиф Бродский, родившийся в доме на Обводном канале, затем ходивший там в школу №276 ( правда недолго ), впоследствии называл Обводный  «полным индустриальным потусторонним миром». В 1990 г. кинорежиссёр Алексей Учитель снимает свой «Обводный канал» - короткометражный фильм, действие которого разворачивается повсюду:  в «обводных» дворах-колодцах, психиатрической больнице, пивной, во дворце культуры, на литературно-музыкальном вечере и т.п.  Учитель демонстрирует  странный, подозрительный мир Обводного. То ли это безумие, галлюцинация, несвязный бред, то ли фантастическая правда, иная реальность. Одну из ролей в фильме исполняет поэт и филолог Виктор Кривулин, чья фигура с внушительной палкой смотрится на экране удивительно выразительно. Недалеко от Обводного канала жила и известная поэтесса  Елена Шварц, а Николай Заболоцкий первым из русских поэтов 20 в. посвятил каналу в 1928 г. стихотворение, в целом, его ( канал ) прекрасно характеризующее:

В моем окне на весь квартал
Обводный царствует канал.

Ломовики, как падишахи,
Коня запутав медью блях,
Идут, закутаны в рубахи,
С нелепой важностью нерях.
<…>
А вкруг черны заводов замки,
Высок под облаком гудок.
И вот опять идут мустанги
На колоннаде пышных ног.
И воют жалобно телеги,
И плещет взорванная грязь,
И над каналом спят калеки,
К пустым бутылкам прислонясь.


Обводный  и «Обводный»

В начале 80-х гг. Обводный канал становится одним из очагов советской неподцензурной культуры. В 1981 г. поэты Сергей Стратановский и Кирилл Бутырин организуют самиздатовский литературно-критический журнал «Обводный канал», ставший вскоре наряду с «Часами» одним из рупоров ленинградской неподцензурной словесности.  «Предшественником «Обводного канала»  следует считать куда менее известный журнал «Диалог». Журнал полемики и критики, как и значилось в подзаголовке. Первый номер вышел осенью 1979-го, третий и последний – в феврале 1981 – го. О «Диалоге» после выхода первых номеров «Обводного канала» забыли, но свою роль он сыграл. «Диалог» позднее ожил в виде философско-публицистической половины литературно-критического «Обводного». «Диалог», мне думается, и был в своём идеале выразителем умонастроения и жизненного стиля той широкой и в основном безымянной культурной периферии обломовых и тентетниковых брежневской России, существовавших в молчаливой оппозиции к коммунистическому режиму, но вместе с тем достаточно скептически смотревших на продукцию и стиль жизни признанных диссидентских центров. Было ощущение, что диссидентствующая богема профанирует дело культурно-духовного, а тем самым, в конечном счёте и политического сопротивления, что ставить дело нужно спокойнее, серьёзнее и принципиальнее, кладя в основу культурной работы не разрушение ради разрушения и творчество ради творчества, а возрождение великой русской традиции как единственной альтернативы существующему злу». ( цит. по. Кирилл Бутырин. У истоков «Обводного канала» // Самиздат. – Л., 1993 ) За дополнительными разъяснениями мы обратились непосредственно к одному из основателей журнала – Сергею Георгиевичу Стратановскому:

- Сергей Георгиевич, почему Вы с Кириллом Бутыриным решили назвать журнал «Обводным канал»? Какую роль эта водная артерия, окутанная всевозможными мифами и легендами,  сыграла в Вашей жизни и творчестве?

- Ну, во-первых, потому что я живу рядом с Обводным каналом. Многие мои стихи связаны с ним. У меня есть, к примеру, стихотворение «Социологический трактат в стихах о феномене алкоголизма» действие которого происходит неподалеку от Обводного. Так мысленно я себе представляю. Это район улиц Шкапина и Розенштейна. Мне, кстати, рассказывали, что немецкие кинематографисты снимали фильм о послевоенном Берлине на улице Розенштейна. Они нашли там подходящий заброшенный дом, какой не могли найти в Берлине.

- Возможно, что это тоже легенда?

- Возможно, хотя по европейским меркам район улиц Шкапина и Розенштейна, действительно, трущобы. Район Обводного канала вообще всегда считался  бандитским. Моя классная руководительница, когда я ещё учился в школе, рассказывала, что не может быть хуже школы, чем на улице Шкапина. Это ещё до революции был рабочий квартал. Там селились рабочие «Красного треугольника».

- Так почему же всё-таки «Обводный»?

- Само словосочетание Обводный канал семантически насыщенно. Это обводная артерия культуры. Обводный канал был, своего рода, символом неофициальной, «второй» культуры, которую не замечали, на которую не обращали внимания. «Обводный канал» ещё называли bye pass – в переводе с английского «запасная труба в газовых котельных», т.к. большинство наших авторов работало в этих самых котельных. Исключением были, правда, мы с Кириллом Бутыриным. Бутырин работал в библиотеке академии наук, а я в публичной библиотеке.

За двенадцать лет существования машинописного журнала ( 1981 – 1993 )  было издано восемнадцать номеров. Авторами «Обводного канала» являлись такие выдающиеся  поэты, прозаики и критики второй половины 20 в., как Иосиф Бродский, Елена Шварц, Ольга Седакова,  Дмитрий Александрович Пригов, Лев Рубинштейн,  Виктор Кривулин, Михаил Берг, Аркадий Драгомощенко, Юрий Кублановский, Бахыт Кенжеев, Дмитрий Бобышев, Арно Царт, Леонид Аронзон, Тамара Буковская, Ры Никонова,  Генрих Сапгир, Николай Байтов и др. В журнале публиковались переводы из Джона Донна, Уильяма Блейка, Стефана Георге, Готфрида Бенна, Антонена Арто, Джорджа Оруэлла и нек.др. В предисловии к одной из книг поэта Сергея Завьялова, чьи ранние стихи также были опубликованы в «Обводном канале», поэт, филолог и критик Александр Скидан писал об «общей апокалиптической ноте» – лейтмотиве журнала. Обводный – как «вылет» из официальной культуры, из разрешенного ( официального ) пространства в пространство запредельное,  иррациональное и страшное, почти гоголевское.

Спустя семнадцать лет после выхода последнего номера «Обводного канала» мы можем с уверенностью утверждать, что тот культурный диалог, который вёлся на его страницах, имел воистину мировое значение. Некогда опальный Бродский получил в 1987 г. Нобелевскую премию, Пригов, Рубинштейн, Шварц, Седакова, Драгомощенко, Стратановский, Кривулин, Берг и нек. др. стали классиками русской литературы второй половины 20 в.

«Даже в те тяжелые времена начала восьмидесятых годов нам хотелось создать внутри неофициальной культуры условия для плюрализма, конкуренции, чтобы поднять качество художественной продукции. Мы хотим, чтобы высказались все, кто не вошел в обойму официальной литературы, чтобы выразить в новом органическом единстве, каким является по идее журнал, свое мировоззрение, мироощущение, свои вкусы. Культура, религия, нация, бытие — вот ценности, которым старается служить наш журнал».
(Кирилл Бутырин)

Настоящее и будущее Обводного канала.

В «нулевые» годы Обводный канал вновь становится культурной периферией Санкт-Петербурга. Здесь почти не происходит крупных культурных событий, в то время как странные, мистические вещи продолжают случаться с завидной регулярностью, хотя на них и перестают обращать внимание. Тем не менее, выходит даже специальный выпуск телевизионной передачи «Городские легенды», посвящённый загадочной истории Обводного канала.

В 2008 г. на территории обанкротившегося «Красного треугольника» начались работы по превращению его заброшенной индустриальной зоны в грандиозный культурно-развлекательный комплекс, не имеющий аналогов в России. Помещения было решено отдать под картинные галереи,  арт-клубы, кафе, рестораны и т.д. Сейчас работы продолжаются, но достаточно медленно. Полноценное арт-пространство ещё не создано, и большинство корпусов по-прежнему пустует. Инвесторы и меценаты не спешат вкладывать деньги в руины,  а нынешняя петербургская богема предпочитает более знаковые места. Пока же Обводный канал так и остаётся мрачной, депрессивной водной артерией, порождающей тёмные мысли и странные чувства.