Екатерина Горбовская
На светлой ноте. Стихотворения
Родилась в Москве. Училась в Литературном институте им. А.М. Горького. Печаталась в журналах «Юность», «Дети Ра», «Новый мир», «Знамя», «Сибирские огни», «Вестник Европы», «Иерусалимский журнал», «Литературная учеба», «Зинзивер», в альманахе «День поэзии», в различных поэтических сборниках и антологиях («Московская муза 1799–1997», «Строфы века», «Русская поэзия ХХ век» и др.). Автор нескольких поэтических сборников. Живет в Лондоне.
* * *
У Вас такси и самолёт.
У нас – обед, у Вас – полёт.
И в общем, всё как я люблю –
на светлой ноте.
Когда Вам будет много лет,
и нужно будет в туалет,
и ни одной живой души
во всём Детройте –
приковыляю, коль смогу,
и чем сумею помогу,
но раньше времени
меня не беспокойте.
* * *
Конечно же надо, конечно,
иметь наготове орешки,
но прежде чем спешиться в спешке –
спросить у орла и у решки.
Я знаю, что в общем и целом
вы с очень серьёзным прицелом.
Но если роман не случится,
кому перед кем отвечать?
Ведь где-то на пятой странице
я сильно могу подкачать,
и стану простейшей разгадкой,
липучей, тягучей и сладкой,
той самой, которая – с воза –
и тут же взапрыгнет опять:
такая короткая проза,
и нечего больше сказать.
* * *
И вот мы приходим к Нему чебурашками,
Со всеми своими немыслимо тяжкими,
Со всеми своими, такими огромными,
Спиной неподъемными,
Смертными, темными...
И тихо сидим у воды, аки заиньки,
И тяжкие наши ложатся в мозаики,
На ровное-ровное белое дно –
И те, что недавно, и те, что давно...
И так безобидно лежат они рядом,
И слезы так странно идут снегопадом,
А нам говорят:
«Вам пора, уже ждут.
А это пока что останется тут».
* * *
...Мне снилось, что ты меня звал на крыльцо,
И я поливала тебе из ковша...
Ты был бы красивый, когда б не лицо.
Ты был бы хороший, когда б не душа.
* * *
Пальто – мое, а в кармане – рюмочка.
Не помнишь, у меня была сумочка?
Мне бы виски глоток, да меда к чаю,
только – тише, тише, я знаю, знаю:
отмолить – отмолишь, да не отбелишь,
и еще про площадь, где три вокзала... –
Ты так мягко стелишь, так мягко стелишь,
а я так устала, я так устала...
* * *
О Господи, ведь Ты не покараешь?
Всемогущ, всеведущ и незрим –
Ты знаешь, что я знаю, что Ты знаешь...
Мы с Тобой потом поговорим.
Я не очень сильно разбираюсь
В том, что мне Твой ангел тихо пел...
Можно я пока что поиграюсь
В то, что Ты припрятать не успел?
* * *
Сам возьми себе стаканчик, если будешь.
Воровство, конечно, лучше простоты –
Но скажи, ведь ты меня не любишь?
Любят все. Не любишь только ты.
Хочешь знать, по ком звонит тот колокол,
И откуда столько воронья? –
То меня по жизни тащит волоком.
Это, знаешь, жизнь. Плюс-минус я.
Посидим – и час зачтется за два.
Помолчим – и рюмочка, как две.
Тебе что-то надо? Мне не надо –
Я уж чижик-пыжик в голове.
* * *
А я не знаю, чем оно кончится,
Крошить оно будет жизнь, или скрашивать.
Оно закончится, как Вам захочется,
И не меня Вам об этом спрашивать.
Я теперь больше люблю обыденное,
Сервизы очень люблю обеденные.
А привидения, сновидения, ясновидение –
Это теперь уже не в моем ведении.
* * *
Мне без тебя – не можно и ненужно.
Мне у тебя – недолжно и нельзя.
Я не из тех, кому судьба на ужин
Дает вино и режет порося.
Да, про свиней... ведь ты мне не ответил
На два письма (то, третье – не в счет:
Я знаю, что однажды этим третьим
Меня Господь при встрече попрекнет).
Ах, да, Господь... я тут ходила в церкву,
Но как-то не дошла до алтаря:
Меня вдруг затошнило, все померкло,
И девки мне несли нашатыря.
Да... девки...
девки ходют табунами...
И табунами ходят, и поврозь,
И смотрят ненасытными глазами
Хотящих в небо бурлаковых фрось.
Блин, Фрося...
я ведь, знаешь, денно-нощно –
Прям как она: тарам-тарам-пам-пам...
Мне очень помогают, между прочим,
Таблетки под названьем тазепам.
* * *
Время боронить, время скашивать...
А Вы будете ходить и всех спрашивать:
А не видели вы тут странной тети? –
Всюду будете искать меня – не найдете.
Потому что все кругом:
– Нет, не видели...
Вы, должно быть, ее обидели...
А Вы им: да что вы?! Да нет, ни в жисть!
Растерянно гладя распухшую кисть...
Нам ведь как говорили: ищите – обрящете –
И сладкие кости, и мягкие хрящики.
Но только ведь там – не «чего изволите»:
Там надо все объяснить, рассказать...
А Вы мелко цедите и крупно молите –
Как пить дать!
* * *
Он говорил мне: «Будь ты моею...»
И я не могла отказаться быть ею.
Он говорил мне: «... от страсти сгорая...»
И молча добавил: «Не ты, так другая...»