Бригантина

Родился в Виннице. Окончил Ленинградский политехнический институт и Московский институт патентной экспертизы. Печатался в периодике – «Нева», «Арион», «Новый Журнал», «Настоящее время», «Зеркало», «Метро», «Слово/Word», «Новое Русское Слово», «Форвертс», «Информпространство», «Листья», а также в многочисленных поэтических сборниках, изданных в России, Канаде, Англии и США. Победитель международного конкурса в Брюсселе: «Эмигрантская лира-2009». Книги:«Соло» (Нью-Йорк, «Слово/Word», 2006), «Под Созвездием Рака» (Санкт-Петербург, «Европейский Дом», 2006), «МеждуМетие» (Москва, «Эксмо», 2012). Живёт в Нью-Йорке.

Н. Крофтс
 

Ожидание

Я долго ждал твои следы,
искал их у порога дома,
не зная, строки посвятил  –
и Магдалине, и Мадонне.
Я загадал твои черты,
придумал жесты и движенья,
лицо лепил из темноты
до слепоты, до наважденья.
Я шеи глобусам свернул,
перекроил в архивах карты,
вёл со статистикой войну,
искал за строчками, за кадром.
За край заглядывал земли – 
в другие страны и наречья,
богов и ангелов молил
скорей послать тебя навстречу.

Я в муках выбирал смычок,
искал мотив, тональность, ноту,
я берег искрошил в песок,
глаза мозоля горизонту.
Умом – столетним стариком, 
душой – юнцом неутомимым,
я Бригантину ждал тайком,
а ты плыла куда-то...
Мимо...

Встреча

Стою у причала, врастая бортом,
полвека покрытый коростой,
не в силах покинуть дряхлеющий дом
и свой обитаемый остров.
Никем не наказан, я сам себе – месть,
но вдруг понимаю – пора бы:
не ветер срывает с насиженных мест,
а мимо плывущий корабль.
Стремителен облик – нетрудно узнать
бегущую вдаль Бригантину.
Легко рассекая зеркальную гладь,
оставила след серпантинный.
Волнения дрожь побежит по воде

и током пройдёт между нами,
настигнет волною и, вмиг овладев,
ударит мощнее цунами.
Сорвёт с якорей, за собой унесёт,

лишая опор и рассудка.
Ускорится жизнь и потребует счёт
уже не на годы – на сутки...

Над нами твоя и моя бирюза,

мы мачтами море щетиним,

страницы наполнятся, как паруса...

Я следом, я рядом –

прочти мне...

Гавань

В той гавани, где чинишь такелаж,

пройдя сквозь ураганы, бури, штормы,

где шепчешь, повторяя, словно блажь,

невинное, ненужное – "за что мне?"
Где ты, за горизонт кидая взгляд,
отдашься с ветром новому искусу,
без карты, без маршрута – наугад,
сбиваясь и других сбивая с курса.
Где ты читаешь список кораблей,
что с лёгкою столкнулись Бригантиной
и, вопреки законам всех морей,
ушли на дно и погрузились в тину.
И я наткнулся на тебя во мгле,
уставший в одиночестве столетнем,
теперь пополню список кораблей,
но точно знаю – буду не последним.
Ту гавань, где так ценишь свой покой,
ту гавань, где  сытней, теплей и суше,
не для меня – а для тебя самой,
решусь ли я, как Карфаген, разрушить?..

Шторм

Штормило, не было ни зги,

ни зги, я видел это точно.
Бог, верно, встал не с той ноги,
и день не тот смешался с ночью.
Скрутило мачты в провода,
несла волна куда попало,
и лишний груз сорвало с палуб,
а в трюмы ринулась вода.

Свистел не ветер – божий кнут,
не гром гремел – Его проклятья,
и взгляды, молнией сверкнув,
из мачт и рей плели распятья.
Тошнило море и рвало,
летели в нас его ошмётки,
потоки из небесной глотки
мир обращали в ржавый лом.
Не поднимались мы с колен,
застыли до потери пульса,

и дольше века миг тянулся,
когда мы дали страшный крен.
Такое – даже не приснись,
и мы вздымали к небу нёбо,
немей, беспомощней амёбы – 
и падали стихами вниз.

Призрачная

Что ждёшь ты,
шальная, призрачная,
что ищешь в краю далёком,
неузнанная, непризнанная,
как бег по волнам твой лёгок.
Куда ты с ветрами носишься,
где новая гавань примет,
какие находишь прозвища,
за ними теряя имя.
В какого поверишь идола,
везде тебе одиноко,
чтоб землю свою увидела,
не создан ещё бинокль.
Зачем, из какой Британии
плывёшь по судьбы изгибам,
что встретишь в морских скитаниях –
спасение или гибель?

Какими живёшь легендами,
наследница древней Трои?
Столкнёмся с тобою где-то мы – 
по мачты водой накроет.
Но ведьмы непотопляемы,
найдёшь себе кров и пищу,
а память о встрече пламенем
согреет на пепелище.
Удержи

Удержи ты меня, удержи
от падения в мелкое, пошлое,
заслони, что уже пережил –
удержи от падения в прошлое;
от пустых разговоров и встреч,
от удушья удобной квартиры,
сохрани моё имя и речь,
где потеряны ориентиры.
Помоги устоять на краю,
за тобой приподняться над пропастью,
не в эдемском саду, не в раю –
удержи от стыда или робости.
И себя, и себя удержи –
я не тот, я не там, что возьмёшь с меня –
над гнездом одиноким во ржи
удержись – соверши невозможное.
Прощаюсь

Я прощаюсь с тобой, прощаюсь,
понимаю, что навсегда;
ничего я не упрощаю,
но хотелось услышать "да".
Что увозишь ты в чемодане,
собирательница людей,
не устала ли от метаний,
от мечтаний, пустых идей...
Выбирала себе дорогу,
имя, веру, мужчину, речь –
у какого теперь порога
кто-то будет тебя стеречь?
Я прощаю, тебя прощаю,
на душе остаётся след,
ничего я не упрощаю,
за тобой повторяя "нет".

Попутного ветра

Всё расставлено вовремя –
точки, тире, запятые.
Словно два корабля, столь похожих –
и всё же чужих,
мы расходимся прочь,
а свидетели и понятые –
наши нервные строчки –
всё помня, останутся жить.
Не сложилось, не сладилось –
чуда, увы, не случилось,
разбежимся и стихнем
по самым далёким углам
на планете одной...
Окажи мне любезность и милость:
не дели нашу встречу
и память о ней
пополам.
Уплываешь...
Плыви, пожелаю попутного ветра,
сотни футов под килем,
а над – бирюзовую высь,
чистых вод Бригантине
на тысячи тыщ километров...
Не порви паруса
и на рифы опять не нарвись.
В тихой гавани – дома –
захлопнутся наглухо двери,
и не встанешь с колен,
бесконечно целуя порог.
Да хранит тебя Бог и простит,
что в него я не верил...
Он, конечно, шутник,

но меня от тебя
уберёг.

Мираж

Черты теряются в тумане,
навис тревожно неба свод,
какой Орфей тебя поманит,
в какую гавань занесёт?
Все паруса подняв картинно,
ты уплываешь...
Что не так?
Над белоснежной Бригантиной
пиратский взвился – чёрный флаг.
Исчез внезапно облик феи –
на реях сотни черепов,
и в трюмах страшные трофеи:
в цепях везёшь своих рабов.
Кого случайно в море встретил? –
не ту, не там и не тогда.

Здесь ни при чём ни кто-то третий,
ни расстоянья, ни года.

Ты показалась мне, приснилась,
не Бригантина – призрак, блажь,

случайный, мимолётный снимок.
Я не тебя любил – мираж.
Пока я рядом плыл упрямо,

когда остался на мели,

ты паруса в чулан свалив,

врастала в гавань якорями
на том – другом конце земли.
У моря

Я хотел бы стареть у моря,
в небольшом деревянном доме,
где, уже ни о чём не споря,
мы бы вместе свели ладони,
чтобы линий необъяснимость,
разбегавшихся так капризно,
наконец-то соединилась
на чуть-чуть, на остаток жизни.
Слыша мерную речь прибоя
и парящих над нами чаек,
до утра бы сидел с тобою
под  негаснущими свечами,
чтоб увидеть в лучах восхода,
раздвигающих дня гардины,
вдаль бегущую, словно годы,
белоснежную Бригантину.