Из Хеломской книги. Еврейские народные сказания. Вольный перевод с идиша

СКАЗАНИЕ О ХЕЛОМСКОЙ СЕЛЁДКЕ

 

Построили в Хеломе мельницу, а она не мелет – стоит на вершине горы, подальше от речки, врагам на зависть, миру на удивление. Но не работает. Видимо, ей не подходит хеломский климат. Продавать жалко – привыкли любоваться, хорошая вещь…

Из-за этой красоты стал питаться Хелом одной картошкой. В понедельник ели картошку, во вторник картошку, и в среду опять картошку. Четверг и пятница в этом смысле ничем не отличались от понедельника и вторника. И только в субботу делали из картошки кугл…

Короче говоря, Хелом ел картошку и мечтал об одном – о небольшом ломтике селёдки. Кстати, хеломцы готовят селёдку совсем не так, как все другие люди.

Прежде всего, обмывают селёдку хорошенько. Затем зовут жену, чтобы та промыла селёдку в горячей воде. Затем с вымытой селёдки счищают кожу. Снова промывают. И только потом, помолясь, вымытую и почищенную селёдку острым ножом разрезают на узенькие кусочки.

Затем хеломская хозяйка искусно выкладывает все эти кусочки таким образом, чтобы они касались друг друга, и селёдка выглядела бы абсолютно нетронутой, девственной, почти в первозданном виде.

Теперь, когда селёдка лежит вот так, чистейшая и невинная, словно невеста перед хупой, приходит очередь старшего сына: уложить большую луковицу, нарезанную тончайшими ломтиками, по самому краю блюда. Уложив луковицу, берут перечницу и посыпают селёдку перцем. В довершение всего, поверх лука и перца, селёдку поливают немалой толикой уксуса.

И только после того, когда она хорошенько вымочится в уксусе, принимаются за трапезу. Обычно хеломцы едят селёдку с черным хлебом. Омыв руки, берут аккуратно и бережно первый кусочек, благословляют, смакуют и говорят друг другу, что на том свете, в раю, даёт Господь каждому доброму человеку три раза в день селёдочку с черным хлебом…

 

 

*  *  *

Гилель, самый умный в Хеломе, прекрасно понимал, до какой степени хеломские евреи любят селёдку. Да что, разве он сам не тоскует о кусочке селёдочки?

И вот, сидят как-то хеломцы, вспоминая старое доброе время, когда копейка водилась в кармане и каждый мог есть селёдку с луком, посыпанную перцем и вымоченную в уксусе, когда только хотел...

Слушает все это самый умный в городе Гилель и думает: ах, если бы я мог дать людям селёдку во все их дни… В этот момент в его голове блеснула идея, ослепительная, как солнце в полдень. Возрадовался Гилель и закричал:

– Слушайте, евреи города Хелом! У меня есть план! Мы сможем есть сколько угодно бесплатной селёдки, каждый, в любое время!

– Как такое может быть? – спросили хеломцы.

И Гилель объяснил:

– Мы купим пять вёдер красной селёдки и пять вёдер белой селёдки. Докупим десять мешков засушенной рыбы, которую люди называют таранкой. Включая воблу. И ещё пятнадцать мешков копченой рыбы. Всю эту рыбу надо будет запустить в хеломскую речку. Рыба будет плодиться и размножаться. Через год получаем молодняк и можем брать из реки столько селёдки, сколько выловим! Они будут и дальше давать потомство, а у нас будет бесплатная селёдка на все времена!

– Хороший план… – задумчиво согласились хеломцы.

– Отлично! – подытожил Гилель.

– Да, хорошо, – молвили хеломцы. – Но нужны деньги, чтобы закупить всю эту солёную рыбу, а денег нет.

– Деньги, шменьги… – пожал плечами Гилель. – Или мы не огородники? Всё очень просто. Нужно заложить наши огороды и купить солёную рыбу – и будет нам хорошо!

 

*  *  *

Хеломские хозяева заложили свои огороды, на эти деньги купили всего понемножку – ведро белой селёдки, ведро красной, засушенную таранку, копчёную рыбу. Включая воблу. Тёмной ночью Гилель выпустил всю эту солёную рыбу в хеломскую речку. И вот, ровно через год, день в день, приходят хеломцы на берег речки, а рыбаки тащат рыболовные снасти.

Весь Хелом выбежал поглазеть на диво дивное: с той поры, как появился город, никому ещё не удавалось вытащить из хеломской речки хоть одну рыбёшку.

Рыбаки забросили невод и стали ждать. Все хеломцы застыли в ожидании чуда. Вытащили рыбаки невод – пришёл невод с травою речною… Несколько водорослей, немного грязи – и всё. Забросили рыбаки невод ещё раз. И ещё, и ещё. Раз за разом забрасывали рыбаки сети, – и ничего. Больше, чем ничего – совсем ничего!

Пара полусгнивших палок, порванный сапог, а рыбы не было и в помине. Стоит Гилель, умнейший человек из Хелома, и возмущённо командует:

– Забросить сети в воду! Ещё раз! Ещё! Здесь должна быть селёдка!!

Рыбаки слушаются, они работают целый день, они обливаются потом – и хоть бы одна крошечная рыбёшка, чисто символически!

И увидел Гилель, что всё плохо. И вскричал пронзительным голосом:

– Гвалт, евреи! То есть, караул!! Нас обокрали!!!

И закричали все хозяева:

– Караул!! Нас обокрали!

Прибежал хеломский раввин, стал спрашивать в страхе:

– Кто нас обокрал и что украли?

Рассказал Гилель всю историю и заключил так:

– Это хеломские женщины вызнали нашу тайну и не смогли удержаться до конца года! Они украли нашу белую рыбу, нашу красную рыбу, нашу таранку и копчёную рыбу! Включая воблу.

Тогда поклялись женщины Хелома перед обществом, что они понятия не имеют, о чём идёт речь. И сказал раввин:

– Раз дочери еврейского народа клянутся, то им нужно верить.

Тут Гилель сделал единственно верный вывод:

– Поскольку нас не обокрали, селёдка должна быть в реке. Пускай рыбаки ещё раз забросят невод.

Забросили рыбаки невод ещё раз. И на этот раз им посчастливилось: они вытащили огромного красного рака с острыми рогами. Возможно, на самом деле это были клешни. Или, всё-таки, рога. Источник утверждает – «рога», а кто мы такие, чтобы с ним спорить? Здесь прежде никто не видел рака.

Рыбаки выбросили рака на прибрежный песок. Хеломский ребе осмотрел его внимательно и объявил:

– Вот ваш единственный вор! Вы напрасно обвиняли невинных людей. Посмотрите: он нечист. Он красен и облит грязью. Как мы можем видеть – он тучен, потому что объелся красной селёдкой, и белой селёдкой, и сушёной таранкой, и копченой рыбой. Не говоря уже о вобле.

Хеломе взорвался от возмущения.

– Порвать его немедленно! – требовали горячие головы.

– Порвать рака нельзя, – спокойно произнёс ребе. – Дело в том, что на идише говорят «порвать как селёдку», но никогда не говорят «порвать как рака».

– Тогда давайте мы его порубим на куски! – предложил Хелом.

– Нет, так тоже не годится. – Ребе покачал головой – Рубят лук, рубят куриную печёнку, редьку и даже гусиный жир. А рака – не рубят. Так у нас не принято.

– А если его зажарить?

– Исключено, – ответил ребе. – По законам кашрута. Где вы видели евреев, которые жарят рака?! Мы жарим утку, гуся, рыбу, но никогда не жарим рака.

– Что же тогда с ним делать? – недоумевали хеломские хозяева. – Порвать нельзя, рубить – нет, жарить – исключено. Как же его наказать? А наказать надо обязательно – он же вор!

– Ша, тихо! Я приготовил для него соответствующее наказание.

– Что это за наказание? – воскликнули все в полный голос.

– Утопить рака! – веско произнёс раввин, как припечатал.

– Справедливый приговор для пожирателя селедки! Будет знать, как нарушать! – радостно зашумели хеломцы. – Утопить селёдочного вора!

Гилель, самый умный из Хелома, схватил рака и швырнул его прямо в середину реки.

Так Хелом отомстил нечистому раку, похитителю селёдки.

 

ЖЕРНОВА ОТ МЕЛЬНИЦЫ, ИЛИ ДЫРКА ОТ БУБЛИКА

 

Итак, Хелом нищает. Ни молока, ни мяса, ни жира, ни масла, ни кусочка селедочки. Картошки – и той нет! Есть то, что есть. То есть, почти ничего нет. Жалко Хелом, мельницу, селёдку, огороды, кошек, собак, голубей, речку, гору, жалко переводчика, редактора и читателей… Буквы – и те жалко!

Итак, все отвратительно. Огороды заложены, мельница не мелет. люди голодные, мечтают о жареной картошке. Или вареной. Можно в мундирах… О яичнице вообще никто не говорит…

Не поют в Хеломе, только сверчки распеваются «цвирк-цвирк-цвирк»… Пустой хлеб с ничем, «цвирк-цвирк-цвирк»… И таранку из речки утащили – «цвирк-цвирк-цвирк».

Сидят хеломцы молчаливые и голодные. Смотрит на них Гилель и думает: город надо спасать. И в голову к нему приходит очередной план! Но как расскажешь о нём голодным людям? Могут не услышать, не понять…

Гилель опускается на пол, начинает ползать на четвереньках, искать неизвестно что. Смотрят хеломцы, удивляются:

– Что с тобою, мудрый человек, что ты там ищешь?

– Увидел я, что вы носы повесили и потеряли радость, а только что была она где-то здесь…

Рассмеялся Хелом и сказал:

– Давай вместе поищем, а вдруг найдётся…

Увидел Гилель, что люди взбодрились, и стал рассказывать. Итак, мельница не мелет, а продавать жалко. Но! Можно продать мельничные жернова. Заработать много денег, выкупить огороды, вздохнуть с облегчением!

– Прекрасно! – обрадовались хеломцы. – А как?

– Всё очень просто! Нужно свинтить жернова и пустить их катиться вниз с горы – мельница же стоит на горе. Как скатятся вниз, в речку, так сделаем плот, затащим их на плот и увезём на продажу. И сделаем на этом хорошие деньги!

Сказано – сделано. Двадцать взрослых и сорок мальчишек работали не покладая рук – пилили, стучали, откручивали, свинчивали и вынимали гвозди. А Гилель командовал:

– Осторожнее! Все в сторону! Ещё немного! И!!!

И жернов покатился вниз с горы. Прямо в местечко, из местечка в долину, а оттуда в речку, в глубокую воду… Был жернов – и нету. Утонул жернов.

Стоит Хелом в растерянности. Но Гилель не падает духом.

– Да, всё пропало, – говорит он, – но не стоит отчаиваться! У нас есть ещё один жернов, а у меня – ещё один прекрасный план…

– Всё просто, –  продолжил он, –. У жернова в середине имеется большая дыра. В эту дыру нужно засунуть голову – лучше всего, если это сделает синагогальный служка, шамес. Служить – его профессия. И покатится жернов вниз. А когда жернов окажется в реке, то шамес высунет из него голову и выплывет, он же умеет плавать. Тогда он и покажет нам, где именно упал жернов. А мы сможем достать жернов из реки.

– Блестящий план! – обрадовались хеломцы.

Что вам сказать… Приказали служке засунуть голову в дыру посреди жернова – он и засунул. Покатился жернов с горы вниз, прямо в местечко, из местечка в долину, из долины в речку, в воду, в самую глубину.

Осталось дождаться служку… Он же умеет плавать. Ждали его час, ждали второй, потом день, и другой… До сих пор ждут. Хотелось бы предположить, что он выплыл неизвестно где и теперь ходит в другую синагогу, забыв про Хелом. Но трудно погрешить против правды – Хелом забыть нельзя. Так что, помнит он про Хелом и мечтает вернуться.

После этой оптимистической истории уже можно было бы не продолжать рассказ: хуже не может быть. Ой, можно подумать! Всё вполне ещё может быть хуже. Ну, или лучше – с какой стороны посмотреть…

Так что, мы продолжаем…

ХЕЛОМ ДОСТАЁТ ЛУНУ С НЕБА

 

Итак, всё плохо, и скоро будет ещё хуже, чтоб не сглазить. Огороды заложены, кусочка селёдки не найти, не говоря уже о таранке. Пустой суп с ничем. Мельница осталась без жерновов, Хелом остался без синагогального служки – шамеса.

Город сидит голодный. Дети опухли от голода, жены высохли, как щепки. Мужчины питаются духовной пищей, но тоже выглядят не очень.

В светлую ночь евреи выходят под открытое небо, обращают лица к молодому месяцу и читают молитву, и радуются из последних сил….

Гилель тоже читает молитву и понимает, что город надо спасать, что виноват он, Гилель…

Раскачивается он набожно, глядя на луну, и вдруг застывает на месте. Новая идея стучится в его голову! План так прекрасен, что дух захватывает! Гилель дрожит от радости и восклицает горячо:

– Слушайте все! Мы спасены! Я знаю, что нужно делать!

Хеломцы остаются стоять с последними словами молитвы на кончике языка. И Гилель с воодушевлением продолжает:

– Я хочу достать для вас луну с неба!

– Достать с неба луну? – спрашивает Хелом удивлённо.

– Именно! – отвечает уверенно Гилель. – Мы достанем с неба луну, хорошо её упакуем и спрячем в старой синагоге. А потом – луна же нужна всем – будем продавать её по кусочкам. Да мы озолотимся!!!

– Вот это да… –  выдохнули хеломцы с облегчением, – мы действительно спасены!

– Ещё одна замечательная вещь – каждому еврею ведь нужно освятить луну раз в месяц. Куда он пойдёт? К нам! Со всех концов Земли придут и будут просить продать им кусочек луны! Да нам золото будет некуда девать!

– Да, это будет счастье! – радовались хеломцы. – Мы будем ходить в золоте! И обязательно нужно будет давать беднякам по кусочку луны бесплатно! – добавили великодушно будущие богачи.

– Подождите! – вспыхнул Гилель. – Мой план ещё не готов окончательно. Нужно достать луну, затем вымыть ей голову, выстирать и вычистить.  Убрать с неё пятна. Она у нас будет сверкать, как игрушечка! Тогда мы сдадим её в аренду жителям больших городов. Вы же знаете, как они любят яркое освещение на своих улицах, вечером зажигают все лампы и фонари. Теперь, вместо электричества, они будут пользоваться нашей чистейшей и блестящей луной! Да они нас озолотят!

– Мы спасены! –  выдохнули хеломцы.

Мельник, которому Хелом когда-то отказался продать мельницу, как раз зашёл в местечко. Он прослышал, что хеломцы пухнут от голода, и решил, что теперь-то они возьмут голову в руки. Но когда он услыхал новый план, у него потемнело в глазах. Спросил мельник:

– Скажите мне, уважаемый Гилель, каким образом вы собираетесь достать луну с неба?

– А что, у вас имеется собственный план? – насмешливо поинтересовался Гилель.

– У меня –  безусловно, есть план, – отозвался мельник, смеясь. – Нужно собрать все лестницы Хелома и связать их вместе. Затем сделать изо всех этих лестниц одну, самую большую и длинную лестницу в мире, и прислонить её к синагоге. Новый служка поднимется по ней в небо, достанет луну и спустит её с небес…

Гилель все это выслушал и ответил серьёзно:

– План неплохой. Но тут есть опасность, что служка упадёт с большой высоты, сломает себе шею, и мы снова останемся без служки. Так что мы поступим иначе. Завтра вечером на хеломском рынке я покажу, что я придумал.

Мельник пожал плечами: кто докопается до глубочайшего моря мудрости Хелома? Он остался посмотреть, что же будет.

 

*  *  *

Назавтра вечером рынок был переполнен людьми. Светила луна. Ей тоже было интересно. Весь город собрался и ждал Гилеля. Мельник подошёл посмотреть.

И вот появился Гилель, за ним два хеломца тащили бочонок с красным борщом. За бочонком шли ещё двое с мешком, верёвкой и печатью.

Гилель остановился и распорядился:

– Выставить бочку с борщом в центре рынка.

Поставили. Гилель возвысил голос:

– Хеломккие евреи, гляньте и увидьте! Луна светит высоко в тёмно-синем небе. Теперь посмотрите вниз – и вы увидите, что в бочке борща на самом дне плавает такая же луна!

Вначале подошли двенадцать хозяев вместе с раввином к бочке с борщом и заглянули внутрь.

– Да, – покивали они, – все так и есть. – Такая же луна, как в небе, плавает в бочке с борщом.

– Давайте сюда мешок, верёвки и печать. – скомандовал Гилель.

Принесли требуемое.

Гилель быстро накрыл бочонок мешком, туго завязал мешок верёвкой на десять узлов, а потом ещё в один большой узел, и запечатал его, как почтовую посылку.

– Теперь, – объявил Гилель, – опечатанный бочонок будет стоять в вестибюле старой синагоги, пока не придут тёмные ночи и на небесах не будет видно луны. Вот тогда мы станем аристократами! Евреи Хелома, вы понимаете, что мы достали луну?

– Мы понимаем, – дружно ответил Хелом.

Мельник погладил свою бороду и улыбнулся:

– Мне кажется, я таки куплю мельницу. Только больной и немой не купит теперь мельницу у этого цудрейтера Гилеля.

Мы, конечно, могли бы перевести слово «цудрейтер» - почему бы и нет? Слово означает «путанный», «тронутый» и «чокнутый». Но мы не будем переводить его, ибо целиком и полностью присоединяемся к постороннему мельнику, назвавшего самого умного в Хеломе Гилеля цудрейтером. Нам самим давно хотелось его так назвать…

 

*  *  *

Прошло две недели. В конце месяца темной ночью сказал Гилель горожанам: пришло время достать луну.

Раввин и двенадцать лучших хозяев Хелома достали бочонок из вестибюля и вытащили его из синагоги. Гилель, двенадцать хозяев вместе с раввином осмотрели сокровище. Все верёвки и узлы были на месте.

На тёмном рынке собрался весь Хелом. Каждый хотел увидеть, как достанут луну из бочонка, вымоют ей голову, отстирают и очистят ее от пятен и как после этого подвесят на небо.

Стали разбивать бочонок с луной. Гилель острым ножом разрезал верёвку. Узлы и печати упали. Гилель снял мешок с бочонка и закричал:

– Да будет свет! Да будет свет!

У всех на радостях отвисла челюсть, но рынок остался тёмным.

Гилель подумал, что луна зацепилась за гвоздик, и вывалил бочонок с красным борщом до дна, но рынок остался тёмным. Луны нет как нет.

 

*  *  *

Шум и галдёж, проще говоря – гвалт. Это и есть галдёж: где луна?

Позволим себе отступление. Может создастся впечатление, что хеломцы – просто мешигинес, сумасшедшие. Но это вовсе не так. Сейчас – это одно, а было-то другое. Вы помните, как начинается вся эта история про хеломских мудрецов?

А начинается все с волшебной сказки. Герои повествования сваливаются прямо с неба и вдруг оказываются в Хеломе – с детьми и жёнами, божественными книгами в голове, включая все тома комментариев. И беседуют они о мудрых вещах, не помышляя поначалу о жилье, и всё у них есть. И речка под боком. Не жизнь, а сказка! То есть сказка была волшебная, как у людей.

Но затем история становится такой жизненной – хоть плачь. От сказки остаются только герои со своими волшебными ожиданиями о том, что таранка может плодиться и размножаться, что водяной мельнице ни к чему речка, а луну можно легко достать с неба. Как в истории с Мэри Поппинс. Но нет…

И вот герои прочно увязли в самой, что ни на есть, реальности. Точно, как самые настоящие евреи на Земле… И все они по-прежнему ожидают чуда.

И вот чудо происходит – они по-прежнему живы, невзирая ни на что. Впрочем, такое же чудо мы наблюдаем последние две тысячи лет…

Итак, отвечает раввин, здраво и рассудительно:

– Что вы так шумите? Луны нет, потому что её выкрали воры!

– Этого быть не может, – послышался голос, – мешок был целый и все узлы были на месте! Верёвки были связаны и печать не нарушена! Каким образом воры смогли бы забрать луну?

– Ворам для работы противопоказаны светлые лунные ночи, – заметил раввин, – они могли лишиться куска хлеба. Для работы им нужна темнота.

Раввин задушевно вел свою речь, но Хелом раскипятился.

– Эти ваши майсы про луну вы можете выбросить в реку! – заявил один.

– Всё хорошо объясняется, но хлеба по-прежнему нет и вообще ничего нет! – выкрикнул ещё один.

– Чужой мельник пока ещё здесь! – выкрикнул следующий, и Хелом взорвался криками:

–  Мельник тут!

– Продадим ему мельницу!

Гилель и раввин отвечали взвешенно и разумно, стараясь подавить народный бунт:

– Фу, евреи, что за гвалт (в смысле – шум)! Идите по домам, дождёмся утра, и завтра соберём общее собрание…

Но Хелом не разошёлся по домам, хотя – разошёлся основательно, и крики стали мощнее и громче:

– Хлеба!! Мы хотим хлеба!!!

– Мы хотим обратно наши огороды!!

– Мы больше не можем ждать!!!

Взлетел камень и чуть не разможжил Гилелю голову. Сказка на глазах становилась реальностью.

Хлебный бунт ещё никогда и никого до добра не доводил. Гилель мог остаться без головы, и ни разу больше его бы не осенил какой-нибудь замечательный план…

– Ша, евреи, – успокоил всех раввин, – пускай будет, как вы хотите! Не хотите ещё подождать – не будем. Позовите сюда мельника, и пускай он принесёт золото для оплаты.

Мельника не пришлось упрашивать, он подошёл к раввину и заплатил таки червонцами соответствующую сумму, и свершилось – наступал конец прекрасной эпохи.

Хелом продал свою сказочную водяную мельницу. На этом закончились сказки про то, как выжить, когда всё плохо. И начались легенды о том, как выжить, когда всё более-менее...