Станислав Минаков
Сквозь муку несоединенья. Стихотворения
Волчица
М. Кудимовой
Когда пространство ополчится
и горечь претворится в ночь,
грядёт тамбовская волчица —
одна — товарищу помочь.
И на рассерженны просторы,
где дух возмездья не зачах,
но искорёженны которы,
глядит с решимостью в очах.
Гнетёт серебряные брови
и дыбит огненную шерсть,
и слово, полное любови,
в ней пробуждается, как весть.
«Почто, безпечный мой товарищ,
ты был расслаблен, вял и снул!
Покуда тварь не отоваришь,
не размыкай железных скул!
Сжимай — до вражьего издоха —
любви победные клыки!»
Кровава хворая эпоха,
но лапы верные – легки.
Тапочки Серафима
Песенка
Протоиерею Николаю Германскому
Серафим по фамилии Тяпочкин
был обычный на вид серафим.
Хоть носил он обычные тапочки,
свет нездешний струился над ним.
Проживал он в посёлке Ракитное,
возле яблоньки, в малом дому,
и невидное небо блакитное
было видно ему одному.
Приближалися дали бездонные
от доселе неведанных слов,
и слетались мы, птахи бездомные,
на прокорм — к Серафиму под кров.
Кто старался у домика этого,
тот такую калитку открыл! —
в обиталище света всепетого,
в помаванье немыслимых крыл.
Не ослабились узы нисколечко
на просторе пустом и потом,
когда лёг возле храма Никольского
Cерафим под дубовым крестом.
В огородиках тяпают тяпочки,
я за тяпочку тоже берусь…
И хранит серафимовы тапочки
слободская засечная Русь.
* * *
Сквозь муку несоединенья
мы продираемся, бойцы
подпольного соединенья,
стараясь не отдать концы.
Нам выдали нагрузку к счастью —
таскать разлуки кирпичи,
но эти испытанья, к счастью,
сгорают в раненой печи.
И ты выносишь эту ношу —
так трудный груз несёт вода —
и шепчешь: я тебя не брошу,
тебя не брошу никогда.
* * *
Дышит ветер неспешный, заветный,
овевая невидимый сад.
Ходит тихо Господь безответный
посреди обезумевших стад.
Никакого им сада не надо
и не надо для сада рассад,
потому что рассада для ада
им отрадней, как собственно ад.
Потому что не кущи, а рощи
разрастаются в тёплой крови.
Потому что бездумней и проще,
и привычнее жить без любви.