Сегодня наш медиум решил взять интервью у выдающего политика, ученого и гражданина США Бенджамина Франклина.  Вот запись их беседы:

Бенджамин Франклин (1706–1790):

«Кто лучше понимает мир, меньше его любит»

М. – Уважаемый сэр, Вы прожили долгую и удивительную жизнь. Будучи самоучкой, Вы сумели стать не только крупнейшим общественным и политическим деятелем США, но и выдающимся ученым XVIII века: за полвека до А. Смита сформулировали трудовую теорию стоимости; как естествоиспытатель объяснили происхождение штормовых ветров, сделали ряд фундаментальных открытий в области электричества, изобрели громоотвод и многое другое.

Ваш знаменитый соотечественник Марк Твен написал о Вас так:

«Личность эта из тех, кого величают философами. С коварством, равного которому не знает история, он весь день работал, а ночью при свете фитилька изучал алгебру, – и все ради того, чтобы стать образцом для других мальчиков, которым теперь, чуть что не так, сразу указывают на Бенджамина Франклина. Но ему этого было мало, и он завел привычку питаться только хлебом с водой и за трапезой изучать астрономию, чем уже успел исковеркать жизнь миллионам мальчиков, отцы которых начитались вредной биографии Франклина». Что бы Вы ответили этому насмешнику?

Б.Ф. – Труд – отец счастья.

М. – Возможно. Но как сделать так, чтобы работа приносила удовольствие, а не была каторгой ради куска хлеба?

Б.Ф. – Понуждай сам свою работу; не жди, чтобы она тебя понуждала.

М. – Это понятно, но ведь не каждый сразу может найти свое призвание, а потом необходимость зарабатывать на жизнь не позволяет искать чего-то другого. Человек, таким образом, попадает в трудное положение.

Б.Ф. – В каком бы положении люди ни находились, они всегда могут найти удобства и неудобства.

 М. – Значит, всегда надо стремиться найти в любой ситуации плюсы и постараться игнорировать минусы? Это мудро, но такое умение приходит не сразу – нужен жизненный опыт, причем довольно горестный.

Б.Ф. – Опытность – это школа, в которой уроки стоят дорого, но это – единственная школа, в которой можно научиться.

 М. – Да, и уроки недешевы, и сколько ни учись, а все равно меня, например, обманывают на каждом шагу.

Б.Ф. – Кто так часто обманывал тебя, как ты сам?

М. – С этим не поспоришь. Как писал наш великий поэт: «Ах, обмануть меня нетрудно. Я сам обманываться рад». Но он говорил об иллюзии влюбленности, а я о более прозаических вещах. Политика нашего государства такова, что у большинства людей стремительно пустеет кошелек.

Б.Ф. – Если высыпать содержимое кошелька себе в голову, его уже никто у вас не отнимет.

М. – Вы имеете в виду оплату хорошего образования? Его, конечно, не отнимут, но и оно не всегда помогает человеку добиться материального достатка, да и работу иногда можно потерять. Как избежать бедности?

Б.Ф. – Прежде чем советоваться с прихотью, посоветуйся со своим кошельком.

М. – А если кошелек – всегда против?

Б.Ф. – Если хотите быть богатым, научитесь не только зарабатывать, но и быть экономным.

М. – Я хочу быть не богатым, а просто не совсем уж нищим.

Б.Ф. – Тратьте меньше, чем зарабатываете, – вот вам и философский камень.

М. – Но многие люди не в силах удержаться от соблазнов, особенно когда начинаются праздничные распродажи, а торговля сулит большие скидки.

Б.Ф. – Остерегайтесь и мелких расходов, ибо маленькая течь может потопить большой корабль.

М. – Вы считаете, что лучше всегда экономить и копить на черный день?

Б.Ф. – Помните, что деньги обладают способностью размножаться.

М. – Не только размножаться, но и обесцениваться, как мы это часто наблюдаем. Бывает, что и граждане, и даже государства объявляют себя банкротами. Что делать, когда теряешь все, что имел?

Б.Ф. – То, что нельзя исправить, не следует и оплакивать.

М. – Может, следует все бросить и куда-то уехать?

Б.Ф. – Один переезд равняется трем пожарам.

М. – Для меня это именно так. Значит, надо продолжать жить как живешь, и будь что будет.

Б.Ф. – Никогда не ожидай беды и не беспокойся о том, чего, может быть, никогда и не будет. Держись поближе к солнечному свету.

М. – Разумеется, оптимистам легче жить, особенно если не подводит здоровье.

Б.Ф. – Если хочешь продлить свою жизнь, укороти свои трапезы.

М. – Вы считаете, что следует ограничивать себя в питании, сидеть на диете?

Б.Ф. – С тех пор как люди научились варить пищу, они едят вдвое больше, чем требует природа.

М. – А как бороться с бессонницей?

Б.Ф. – Усталость – лучшая подушка.

М. – Не всегда. Иногда именно переутомление не дает заснуть. Приходится принимать какие-то лекарства.

Б.Ф. – Из всех лекарств лучшие – отдых и воздержание.

М. – Это, конечно, неплохие вещи, но медицина сегодня знает тысячи лекарств от разных болезней.

Б.Ф. – Лучший врач тот, кто знает бесполезность большинства лекарств.

М. – Наверняка он знает и несколько необходимых. Но не будем больше о врачах и болезнях. Здоровые или больные, мы живем среди людей – как правильно себя вести, чтобы не наживать врагов и привлекать друзей?

Б.Ф. – Будь вежлив со всеми, общителен со многими, фамильярен с некоторыми.

М. – Фамильярность можно позволить себе только с друзьями. Но как их найти?

Б.Ф. – Выбирай друга не спеша, еще меньше торопись променять его.

М. – Какого человека Вы могли бы назвать другом?

Б.Ф. – Брат может не быть другом, но друг – всегда брат.

М. – Согласитесь, что не так часто мы видим примеры искренней и бескорыстной дружбы. Наверное, на такие отношения способны совершенно безупречные люди?

Б.Ф. – Великодушный человек должен иметь несколько недостатков, чтобы не расстраивать своих друзей.

М. – Ну, за этим дело не станет – мы все далеко не ангелы. Но кроме друзей человеку нужна еще подруга жизни – от одиночества многие спасаются в браке. Причем далеко не всегда брак заключается по любви.

Б.Ф. – Брак без любви чреват любовью без брака.

М. – Это весьма распространенное явление. Ведь даже влюбленные после медового месяца могут открыть в супруге такие неприятные черты и даже изъяны, которые сильно охлаждают нежные чувства и заставляют искать любовь на стороне. Молодым людям очень трудно не ошибиться.

Б.Ф. – Если хотите узнать недостатки девушки, похвалите ее перед подругами.

М. – Да, так можно узнать много интересного. Но можно ли верить таким подругам – ведь их устами часто говорит зависть. Какой еще совет Вы дали бы человеку, собирающемуся жениться?

Б.Ф. – Держи глаза пошире до свадьбы и зажмуривай после.

М. – Замечательный совет. Так обычно поступает хороший муж.

Б.Ф. – Один хороший муж стоит двух хороших жен: чем реже товар, тем он дороже.

М. – Это верно. А как следует воспитывать детей?

Б.Ф. – Пусть первым уроком ребенка будет повиновение. Тогда вторым может стать то, что ты считаешь необходимым.

М. – Интересная мысль. Что еще Вы посоветовали бы молодым родителям?

Б.Ф. – Учи своих детей молчать. Говорить они научатся сами.

М. – А какое главное правило  жизни следует выучить людям с детства?

Б.Ф. – Поскольку ты не уверен даже в одной минуте, не трать попусту ни одного часа.

М. – Конечно, я ни в чем не уверен, но что из этого следует?

Б.Ф. – Не откладывайте на завтра то, что можно сделать сегодня.

М. – Да, судя по Вашим выдающимся достижениям, Вы умели ценить время.

Б.Ф. – Время – ткань, из которой состоит жизнь.

М. – Вы говорите как философ – Марк Твен не зря Вас так назвал.

Б.Ф. – Все философы –  мудрецы в своих сентенциях и глупцы в своем поведении.

М. – А вот это не про Вас. Что Вы, собственно, имеете в виду?

Б.Ф. – Каким образом образовалась Земля, на которой я живу? Является ли она единственной населенной планетой? Откуда я происхожу? Где я нахожусь? Какова природа того, что я вижу? Какова природа всех этих блестящих фантомов, зрелище которых меня прельщает? Был ли я прежде, чем начал свое существование? Буду ли, когда меня больше не будет на свете? Какое состояние предшествовало ощущению моего существования? Какое состояние наступит вслед за исчезновением этого ощущения? Всего этого никогда не будут знать величайшие гении; они будут с философским видом молоть вздор, как это делал и я.

М. – Судя по этому высказыванию, церковные догматы по этим вопросам Вас не удовлетворяют. Но ведь религия нужна людям, как Вы считаете?

Б.Ф. – Если люди настолько плохи, обладая религией, кем бы они были без нее?

М. – Могу себе представить! Таким образом, для обычных людей, не философов, лучше быть верующими. Вы сами так считаете?

Б.Ф. – Колокол созывает в церковь, но сам никогда не слушает проповеди.

М. – Но верующим людям легче жить на свете: всегда есть кому пожаловаться на невзгоды и попросить всего-всего хорошего. Ведь это просто спасение от несправедливостей и тягот жизни.

Б.Ф. – В делах этого мира люди спасаются не благодаря вере, а благодаря ее недостатку.

М. – Ну, да. Религия ставит какие-то запреты, а люди хитрые и недобрые всегда их обходят, а потом щедрыми пожертвованиями церкви надеются прикупить теплое местечко в раю. Видимо, этот наш мир так устроен, что чем лучше человек, тем труднее ему жить.

Б.Ф. – Кто лучше понимает мир, меньше его любит.

М. – Вот как! Это довольно пессимистическое высказывание, хотя лично Вам можно сказать, что жизнь удалась.

Б.Ф. – Я, Бенджамин Франклин, добился богатства, почета и славы только потому, что старался быть нравственным и доброжелательным и по мере своих сил старался следовать принципам, которые выработал в ранней молодости и следовал им всю жизнь.

М. – Вами, безусловно, можно только восхищаться, но нередко именно нравственные и доброжелательные люди добиваются в жизни очень немногого, если не сказать, почти нечего. Тем не менее, надо как-то жить и не падать духом. Что Вы им посоветуете?

Б.Ф. – Чтобы быть довольным своим положением, необходимо сравнивать его с положением худшим.

М. – Да, вот и Демокрит то же самое говорил:

«Те души, которые совершают колебания между большими противоположностями, ни спокойны, ни радостно настроены. Поэтому должно направлять свои помыслы на возможное и довольствоваться тем, что есть, не думая о тех, кому люди завидуют и удивляются, и не обращать на них внимания. Напротив, обращать внимание должно на тех, кто ведет бедственную жизнь, и должно ярко представлять себе те бедствия, которые они претерпевают, для того, чтобы твое нынешнее положение и состояние казалось тебе значительным и достойным зависти, и чтобы более душе не приходилось страдать из-за желания иметь большее».

Как приятно сознавать, что мудрые люди, разделенные многими веками, вполне согласны в главных вопросах бытия. Однако есть и немало различий. Например, великий немецкий философ А. Шопенгауэр, будучи убежденным пессимистом, считал человеческую жизнь столь тяжелым испытанием, что ни в коем случае не хотел бы прожить ее еще раз. Он писал: «Оптимизм изображает нам жизнь  в виде какого-то подарка, между тем как до очевидности ясно, что если бы раньше нам показали и дали попробовать этот подарок, то всякий с благодарностью отказался бы от него». А что сказали бы Вы, если бы Вам предложили еще одну жизнь?

Б.Ф. – Я не откажусь снова прожить свою жизнь от начала до конца. Я только попрошу права, которым пользуются авторы, исправить во втором издании ошибки первого.

На этой мажорной ноте наша беседа подошла к концу. Поблагодарив великого человека за его мудрые ответы, наш медиум удалился обдумывать услышанное.

Марк Твен (1835–1910):
“Юмор приводит в действие механизм мысли”

На очередном спиритическом сеансе наш медиум вызвал дух замечательного американского писателя, веселого и мудрого человека, хорошо знающего жизнь во всех ее проявлениях, и не без трепета вступил с ним в захватывающую беседу.

М. – Уважаемый мистер Твен, многие десятилетия большинство людей во всем мире знакомится с Вашими произведениями еще в детстве и любит Вас всю жизнь. Это настоящая непреходящая слава. Что Вы думаете о славе?

М.Т. – Слава – дым, успех – случайность, единственное, что надежно на земле, – безвестность.

М. – Значит, Вы считаете, что успех далеко не всегда приходит к талантливым и достойным людям?

М.Т. – Тысячи гениев живут и умирают безвестными – либо не узнанными другими, либо не узнанными самими собой.

М. – Какая глубокая мысль! И вполне справедливая, как это ни печально.

 Однако Ваша слава прошла испытание временем. Скажите, ведь это приятно, когда тебя все хвалят?

М.Т. – Меня хвалили великое множество раз, и я всегда смущался; я каждый раз чувствовал, что можно сказать больше.

М. – Что еще может порадовать писателя?

М.Т. – Существуют три безошибочных способа доставить удовольствие писателю; вот они в восходящем порядке: 1) сказать ему, что вы читали одну из его книг; 2) сказать ему, что вы читали все его книги; 3) просить его дать вам прочесть рукопись его будущей книги.

М. – Теперь буду иметь это в виду. Что, кроме славы, делает жизнь счастливой?

М.Т. – Хорошие друзья, хорошие книги и дремлющая совесть – вот идеальная жизнь.

М. – Значит, Вы верите в истинную дружбу?

М.Т. – Дружба – это такое святое, сладостное, прочное и постоянное чувство, что его можно сохранить на всю жизнь, если, конечно, не пытаться просить денег взаймы.

М. – К кому же обратиться в нужде, как ни к другу?

М.Т. – Если тебе нужны деньги, иди к чужим; если тебе нужны советы, иди к друзьям; а если тебе ничего не нужно, иди к родственникам.

М. – Вероятно, у Вас был такой печальный опыт. Действительно, часто люди, на которых имеешь основание рассчитывать, не помогают в беде, в то время как совершенно посторонние внезапно выручают. Приходилось ли Вам сталкиваться с непонятным и необъяснимым поведением ближних?

М.Т. – Когда вспоминаешь, что все мы сумасшедшие, странное в жизни исчезает и все становится понятным.

М. – Однако Вы безусловно мудрый человек, и Ваши современники наверняка это понимали.

М.Т. – Легко назвать человека мудрым, куда труднее убедить в этом его друзей.

М. – Так и есть. Но бывают мудрецы, видящие людей насквозь. Можно ли обыкновенному человеку с годами стать таким проницательным?

М.Т. – Человеку никогда не достичь столь головокружительных вершин мудрости, чтобы его нельзя было провести за нос.

М. – Увы, в обыденной жизни верх берут низкие люди. Вы, кажется, не слишком высокого мнения о человеке вообще?

М.Т. – Если бы человека создал человек, он устыдился бы плодов своего труда.

Человек был создан в последний день творения, когда Бог уже утомился.

М. – Но Бог был доволен своим творением, судя по Библии.

М.Т. – Когда читаешь Библию, то больше удивляешься неосведомленности Бога, нежели его всеведению.

Если Бог таков, как полагают, он должен быть несчастнее всех во вселенной. Он наблюдает ежечасно мириады созданных им существ, испытывающих неисчислимые страдания. Он знает также о страданиях, какие им еще предстоит перенести. Можно о нем сказать: “Несчастен, как Бог”.

М. – Точно так же думал и А. Шопенгауэр. Впрочем, Бог однажды пытался исправить свое творение – устроил всемирный потоп.

М.Т. – Мне часто кажется, что лучше бы Ной и его команда опоздали на свой ковчег.

М. – Но ведь с земной жизнью все не кончается. Что Вы думаете о бессмертии души?

М.Т. – Одно из доказательств бессмертия души то, что миллионы верили в это; те же миллионы верили, что земля плоская. Я давно утратил веру в бессмертие – а также какой бы то ни было интерес к нему.

М. – Значит, Вы не рассчитываете когда-нибудь попасть в рай?

М.Т. – Чтобы быть счастливым, надо жить в своем собственном раю! Неужели вы думали, что один и тот же рай может удовлетворить всех людей без исключения?

М. – Не боитесь ли Вы, что за такие высказывания можно угодить в ад?

М.Т. – Я не намерен портить отношений ни с небесами, ни с адом, – у меня есть друзья и в той, и в другой местности.

М. – А Вы, значит, не считаете себя христианином?

М.Т. – Был лишь один христианин; Его схватили и поскорее распяли Его.

М. – То же самое говорил и Ницше. А вот в начале ХХI века в нашей стране наблюдается религиозное возрождение: многие тысячи людей внезапно обрели веру. Что бы Вы сказали по этому поводу?

М.Т. – Человек – религиозное животное; единственное животное, которое любит ближнего своего, как самого себя, и перерезает ему глотку, если расходится с ним в богословских вопросах.

М. – Да, далеко не все верующие имеют любовь к ближним и другие добродетели. А довольно часто атеисты бывают гораздо более добрыми и порядочными, не правда ли?

М.Т. – Будь добродетелен, и ты будешь одиноким.

М. – Не хотелось бы. Но как же быть?

М.Т. – Поступай всегда правильно. Это порадует некоторых людей и удивит всех прочих.

М. – Иногда и хочешь поступить достойно, но ведь в жизни столько искушений, а человек слаб…

М.Т. – Есть несколько способов справиться с искушением; самый верный из них – трусость.

М. – А Вы сами – добродетельный человек?

М.Т. – Год назад я был добродетельным человеком. А теперь, когда я столкнулся с нью-йоркскими нравами, совести у меня осталось не больше, чем у миллионера.

М. – Вы тоже считаете, что миллионером можно стать, только забыв про совесть и честь?

М.Т. – Вообще-то я против миллионеров, но если бы мне предложили им стать…

М. – Да, понимаю, Вы бы не смогли отказаться. В наше трудное переходное время правящая элита ищет некую идею, которая могла бы объединить народ, но большинство людей сегодня, несмотря на истовое выполнение религиозных обрядов, по-настоящему верит только в деньги. То же самое было и в Ваше время, не так ли?

М.Т. – Одни поклоняются чинам, другие – героям, третьи – силе, четвертые – Богу, из-за этого спорят между собой, – но все одинаково поклоняются деньгам.

М. – Пример честного служения должна, вероятно, подавать элита, и сейчас у нас провозгласили начало борьбы с коррупцией. Как в Ваше время вело себя правительство?

М.Т. – Правительство моей страны презирает простодушную честность, зато поощряет артистическое лихоимство, и мне кажется, из меня мог бы вырасти весьма способный карманный воришка, прослужи я на государственной службе год или два.

М. – Приятно слышать: не мы первые, не мы последние… Вы жили в демократической стране. У нас сейчас тоже как бы демократия. Какие достоинства есть у этого способа правления?

М.Т. – Милостью Божьей в нашей стране мы имеем три драгоценных блага: свободу слова, свободу совести и благоразумие никогда не пользоваться ни тем, ни другим.

М. – Похоже, и мы пошли вашим проторенным путем. Наша власть узнает о мнениях народа по разным поводам от социологов, которые  в своих исследованиях прибегают к статистике. Что Вы думаете о таком способе оценки общественного мнения?

М.Т. – Существуют три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика.

М. – Это верно. Но не будем о грустном. Хотелось бы как-то приободриться.

М.Т. – Лучший способ приободриться – ободрить другого.

М. – Способ, конечно, хороший. Но ведь другого не всегда понимаешь. Часто, желая добра, говоришь что-то совершенно невпопад. Может, иногда надо просто промолчать, чтобы не выглядеть глупо? У нас есть поговорка: “Молчи – за умного сойдешь”. Ваше мнение?

М.Т. – Лучше помалкивать и казаться дураком, чем открыть рот и окончательно развеять сомнения.

М. – Возможно, чтобы не выглядеть и не быть дураком, надо заниматься самообразованием?

М.Т. – Учить себя самого – благородное дело, но еще более благородное дело – учить других; кстати, последнее куда легче.

М. – Да, многие люди предпочитают этот второй, облегченный путь – вечно поучать других, не видя собственных изъянов. У нас не часто встретишь хорошо воспитанного человека. Кстати, что Вы называете хорошим воспитанием?

М.Т. – Хорошее воспитание – это умение скрыть, что вы очень высокого мнения о себе и очень невысокого о своем собеседнике.

М. – Теперь я понимаю, что воспитанных людей почти не видел: ведь у нас принято это не скрывать, а всячески подчеркивать, особенно среди публичных людей. Высокомерие у них считается хорошим тоном. Зато они естественны в своих привычках.

М.Т. – Ничто так не нуждается в исправлении, как чужие привычки.

М. –  Есть мнение, что лучшая привычка – всегда говорить только правду.

М.Т. – Никто не мог бы жить с человеком, постоянно говорящим правду; слава Богу, никому из нас эта опасность не угрожает.

М. – Странно, разве нас не учат с детства говорить правду?

М.Т. – Правда – самое ценное из того, что у нас есть; будем же расходовать ее бережно. Никогда не говори правды людям, которые ее не заслуживают.

М. – А как понять, кто заслуживает? И что же, остальным надо лгать?

М.Т. – Никогда не лги, разве что для практики.

М. – Но если практиковаться во лжи, люди перестанут тебе верить, а может, вообще не захотят общаться.

М.Т. – Бывает, конечно, что и правда сходит человеку с рук. Но хлипкая, глупая, неумелая ложь не продержится и двух лет – исключение составляет клевета. Она практически неуязвима.

М. – Теперь понятно. А как поступать с теми, кто нас обидел, – подставить другую щеку или дать сдачи?

М.Т. – Если вас кто-то обидел и вы сомневаетесь, намеренно он так поступил или нет, не прибегайте к крайним мерам; просто дождитесь своего часа и огрейте обидчика кирпичом. Этого будет достаточно. Если же выяснится, что он не намеревался вас обидеть, проявите великодушие, скажите, что были неправы, признайте свою ошибку, как и подобает мужчине, объясните, что вы этого не хотели. Да – всегда избегайте насилия.

М. – Впредь так и буду поступать. Обычно неприятности исходят от врагов, и надо держаться от них подальше, верно?

М.Т. – Ваш враг и ваш друг работают сообща, чтобы поразить вас в самое сердце: один говорит о вас гадости, другой передает вам его слова.

М. – Как это грустно.

М.Т. – Все человеческое грустно. Сокровенный источник юмора не радость, а горе. На небесах юмора нет.

М. – Да, оптимистом Вас не назовешь!

М.Т. – В пятьдесят лет человек может быть ослом, не будучи оптимистом, но уже не может быть оптимистом, не будучи ослом.

М. – Значит, пессимизм приходит с возрастом?

М.Т. – Нет зрелища более грустного, чем молодой пессимист, за исключением старого оптимиста.

М. – Думаю, большинство людей с Вами не согласится. Для них “пессимист” звучит как ругательство.

М.Т. – Если вы заметили, что вы на стороне большинства, это верный признак того, что пора меняться.

М. – А человек способен изменять себя к лучшему?

М.Т. – Работая над собой, мы учимся не придавать значения неприятностям. Понятно, чужим.

М. – Да, это так. Кроме нас самих, над нами работает время, и взгляды меняются.

М.Т. – Когда мне было четырнадцать лет, мой отец был так глуп, что я с трудом его переносил; но когда мне исполнился двадцать один год, я был изумлен, насколько этот старый человек поумнел за последние семь лет.

М. – Вечная проблема поколений! А что Вы думаете о старости – такое ли это тяжелое бремя, как думают в молодости?

М.Т. – Лучше быть молодым навозным жуком, чем старой райской птицей.

М. – Но ведь можно до преклонных лет сохранить здоровье и неплохо проводить время, разве нет?

М.Т. – Единственный способ сохранить здоровье – есть то, что не любишь, пить то, что не нравится, и делать то, чего не хочется делать.

М. – И не курить! Сейчас во всем мире власти пытаются бороться с курением. Вы курите?

М.Т. – Я взял себе за правило никогда не курить больше одной сигары одновременно.

М. – Вполне разумное воздержание. Говорят, что курящие люди быстрее стареют, особенно женщины. Как Вы думаете?

М.Т. – Я видел мужчин, которые за тридцать лет почти не изменились, зато их жены стали старухами. Все это были добродетельные женщины – а добродетель очень изнашивает человека.

М. – Как это печально! Значит, не следует слишком стремиться к совершенству.

Скажите, пожалуйста, был ли у Вас девиз, которому Вы следовали всю жизнь?

М.Т. – Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра.

М. – Замечательно! Какие советы Вы с Вашим опытом дали бы моему поколению, чтобы жить лучше?

М.Т. – Не упускайте случая делать добро – если это не грозит вам большим ущербом. Не упускайте случая выпить – ни при каких обстоятельствах.

М. – Насчет первого – как когда, а второй Ваш совет наши люди выполняют неукоснительно. Тут они с Вами совершенно согласны.

М.Т. – Мне нравятся люди, которые смело говорят нам, что думают, при условии, что они думают так же, как мы.

М. – Вы покинули этот мир в начале ХХ века. Не считаете ли Вы, что мир изменился к лучшему по сравнению с ХIХ?

М.Т. – Я еще не знаком с ХХ веком. Я желаю ему удачи, но мое сердце принадлежит моему веку. Я захватил из него шестьдесят пять лет просто так, для пробы; если бы я знал его так хорошо, как знаю сейчас, то забрал бы всю сотню целиком.

М. – Что Вы хотели бы сказать потомкам?

М.Т. – Мафусаил жил 969 лет. Вы, дорогие мальчики и девочки, в следующие десять лет увидите больше, чем видел Мафусаил за всю свою жизнь.

М. – Ваше пророчество сбылось. Большое спасибо, Вам, уважаемый мистер Твен, за столь содержательную беседу. Все Ваши ответы были точны, мудры и остроумны. А какое напутствие Вы дали бы грядущим поколениям?

М.Т. – Давайте жить так, чтобы даже гробовщик оплакивал нашу кончину.

Тут связь внезапно оборвалась, и душа великого юмориста вернулась на небо…