Оскар Уайльд. Переводы

ОСКАР УАЙЛЬД

(1854 – 1900)

 

Стихи из единственного поэтического сборника О. Уайльда, представляемые читателю, входят в раздел Rosa Mystica (Мистическая роза). Они навеяны путешествиями в Италию, которую Уайльд впервые посетил летом 1875 г.

Особо хотелось бы подчеркнуть, что в этот период Уайльд находился на грани перехода в католичество; в письме Уильяму Уорду, написанном в начале 1877 г., Уайльд признается, что «поддался обольщению жены, облаченной в порфиру и багряницу, и, возможно, перейду в лоно Римско-католической церкви» (чего, впрочем, никогда не осуществил).

От переводчика

 

 

СОНЕТ, НАПИСАННЫЙ

НА ПОДСТУПАХ К ИТАЛИИ

 

И вот я в Альпах. Именем твоим,

Италия, тобой душа объята.

Земля, которой бредил я когда-то,

Куда так влекся, грезою томим.

 

Обласканный случайно пилигрим,

Историю листаю непредвзято.

 

 

День догорал. От свежих ран заката

Лазурь дымилась золотом литым.

 

Волной волос ласкалась хвоя пиний,

Бутонов разрывалась кожура,

И сад кипел от молодого цвета.

 

Но сердце сжалось, памятью задето:

Там, в Риме, - прах распятого Петра.

Италия, твой горек блеск отныне.

 

Турин

 

САН-МИНИАТО    

 

Я одолел высокий склон.

Здесь, в серафических просторах,

У Божьих врат, на горних створах

Сонм ангелов изображен.

 

И Приснодевы светел лик.

В изножье – полумесяц лунный,

Души заполнены лакуны,

И смерть желанна в этот миг.

 

В Тебе – Сыновних терний боль,

Жена в лазурном покрывале!

Устало сердце и едва ли

Земную воспоет юдоль.

 

В Тебе – Сыновний брезжит свет,

Внемли же грешному, покуда

Душа не встала из-под спуда

Впустую проведенных лет.

 

AVEMARIAGRATIAPLENA 

 

ЯвилСебяОн. Я же, как дикарь,

Зевеса блеск и славу заклиная,

 

Всё ждал, что в золотом дожде Даная

Очам моим предстанет, словно встарь.

 

Казалось, до сих пор вдыхаю гарь

И вижу вновь Семелу в страстной дрожи,

И молний след, испепеливших ложе -

Желанья дерзновенного алтарь.

 

 

Так грезил я средь древних базилик,

Но таинством Любви повергнут в прах,

Был возрожден причастностью святыне:

 

Девический, еще бесстрастный лик,

Холодный крин у ангела в руках

И белокрылый голубь на притине.

 

Флоренция

 

ИТАЛИЯ

 

Повержена, но преображена, -

Землей твоей шагают батальоны

До Сиракуз от северной Вероны, -

Опальная, но гордая жена.

 

Былым богатством ты озарена,

В три цвета - красный, белый и зеленый

Одет в лагуне ветер окрыленный.

Тебе иная участь суждена.

 

Бесславен блеск, краса твоя заклята,

Миропомазанника трон остыл,

И вдовая столица в поруганье.

 

Ужели, Небо, тщетно упованье?

Во пламенах грядущий Рафаил

Испепелит возмездьем супостата.

 

Венеция

 

СОНЕТ, НАПИСАННЫЙ

НА СТРАСТНОЙ НЕДЕЛЕ  В ГЕНУЕ

 

Я шел скалистым берегом вдоль моря.

Под солнцем апельсинов кожура

Была светилу младшая сестра.

Пичуга проносилась, ветру вторя,

 

Сметая лепестки, тропу узоря.

Нарциссы, словно слитки серебра,

Мерцали из цветущего ковра.

Резвились волны. Жизнь не знала горя.

 

Вдали послушник напевал свое:

“Христос, Марии сын, во гробе мертвый.

Приидет к телу всякий, кто скорбит...”

 

О Светодавче! Эллинский зенит

Твоей в душе повыжег знаки жертвы:

Венец. Распятье. Воины. Копье.

 

РИМ ВОЖДЕЛЕННЫЙ

 

1.

Прозябнув, налилось зерно, -

Свершился дней круговорот.

Вдали от северных широт

Дышу Италией давно.

 

Пора в далекий Альбион,

Пора в туманные края.

Но солнце, небосвод кроя,

Семи холмам несет поклон.

 

О Дева Светлая! Велик

И властен легких дланей взмах.

Горит в широких куполах

Твой трижды освященный лик.

 

Рим, я твой вечный паладин, -

Позволь к стопам твоим прильнуть!

Но как же крут и долог путь -

Тот, что ведет на Палатин.

 

2.

О, если бы я только мог

Предстать паломником смиренным

 

Пред фьезоланцем несравненным

На юге, там, где Тибр широк.

 

Иль пробираться вдоль ложбин

Над золотым изгибом Арно,

Зарю встречая благодарно

Под ясным небом Аппенин.

 

Через Кампанью - до ворот

По Via Appia упругой,

Где семь холмов, тесня друг друга,

Несут величественный свод.

 

3.

Скитальца душу излечи,

Твой храм дарует упованье.

Здесь камень, легший в основанье,

Хранит небесные ключи.

 

Коленопреклонен народ

Пред освященными Дарами,

И гостия над головами

В резной монстранции плывет.

 

Дай лицезреть, пока живу,

Богопомазанника славу

И серебристых труб октаву

Позволь услышать наяву!

 

Мистическое торжество

Горит под куполом собора,

Явив для трепетного взора

И плоть Его, и кровь Его.

 

4.

Извилиста река времен.

Как знать - чреда бегущих лет

Иной в душе затеплит свет,

Окрепнет голос, обновлен.

 

Покуда стебли зелены

И не пришел для жатвы срок,

 

Покуда осени венок

Не лег в изножье тишины, -

 

Быть может, светоч мой горит,

Быть может, суждена мне честь

Не всуе имя произнесть

Того, Чей лик пока сокрыт.

 

Арона

 

URBSSACRA ÆTERNA

 

ОРим! Круты истории витки!

Республиканский меч воздев над миром,

Ты грозным высился ориентиром,

Полсвета взяв в имперские тиски.

 

Но от жестокой варварской руки

Зенит перевернулся, стал надиром.

А ныне вьется флаг в просторе сиром

Трехцветный – Провиденью вопреки.

 

Алкая власти, некогда орел

К двойному свету рвался в синеву,

И мир дрожал перед твоей десницей.

 

В Едином ты величие обрел, –

Паломники идут склонить главу

Пред Пастырем, томящимся в темнице.

 

Монте Марио

 

СОНЕТ НА СЛУШАНИЕ DIES IRAE

В СИКСТИНСКОЙ КАПЕЛЛЕ

 

Но, Господи, зардевшийся бутон,

Голубка и печальная олива, –

Любовь Твоя в них столь красноречива,

Что я не карой – кротостью сражен.

 

Тобою виноград отяжелен,

Ты – в звуках птичьего речитатива,

 

Гнездо свивает птица хлопотливо, –

Лишь Ты один пристанища лишен.

 

 

Приди, когда осенний краток день

И листья желтизной обведены,

Поля пусты, и одиноки – дали.

 

Когда снопы отбрасывают тень

В серебряном сиянии луны, –

Прииди, жнец. Мы слишком долго ждали.

 

ПАСХА

 

Под пенье труб серебряных народ

Благоговейно преклонил колена.

Поверх голов я видел, как степенно

Епископ Рима шествует вперед:

 

Торжественно свешает крестный ход

В расшитой ризе, в альбе белопенной,

Священник и король одновременно

С тремя венцами в блеске позолот.

 

Но, словно сдернув прошлого покров,

Я очутился с Тем, кто шел вдоль моря,

Сбив ноги, утомлен, простоволос.

 

«У лис есть норы, и у птицы – кров,

Лишь мне бродить, с бездомностью не споря,

И пить вино, соленое от слез».

 

E TENEBRIS

 

Стезям Твоим, Спаситель, научи!

Душа моя не ведает исхода.

Тяжка Генисарета несвобода,

И тает жизнь, как бледный воск свечи.

 

Иссякли в сердце светлые ключи,

Зане его испорчена природа.

Мне быть в аду, иль я уже у входа? –

Господень суд свершается в ночи.

 

«Он спит, иль занят чем-то, как Ваал,

Не отвечавший на слова пророков,

К нему взывавших на горе Кармил?»

 

Подарит тьма, в сиянье покрывал,

Ступни из меди, исполненье сроков

И безотрадный взор, лишенный сил.

 

MADONNA MIA

 

Ты боли мира этого чужда, –

Лилейный лоб не тронула тревога,

Твой взор остановился у порога, –

Так в легкой дымке светится вода.

 

Ланиты от любовного стыда

Не вспыхивали, рот прикушен строго.

И белоснежна шейка-недотрога,

Но мрамор оживает иногда.

 

Пусть с губ моих высокие слова

Слетают, – но, дыша благоговеньем,

Я поцелую разве узкий след.

 

Так Данте с Беатриче, знаком Льва

Отмечен, просветленным видел зреньем

Седьмых небес слепящий горний свет.