Ольга Переверзева

Звенят стеклянные ветра




* * *
Он в углу. Он еле дышит.
Плохо видит. Слабо слышит.
Был хранить меня обязан
Ангел мой — и тем наказан.
Он в углу. Он моет крылья
Вязкой сажей, липкой пылью.
Он меня стыдится — ниже
Он не падал — он унижен.

Он обижен переделом —
Я досталась грешным телом,
Языком, не всем понятным,
И дыханием невнятным,
Неопрятным швом души,
Сердцем мятым, но большим,
Вкусом мяты и полыни,
И гадюкой злой гордыни.

Он в углу. Он не подходит.
Он усталые отводит
Солью полные глаза —
Он уже мне всё сказал.
Он беречь меня устал
От самой себя — и стал
Вместо Ангела крещёным —
Человеком непрощённым.

И теперь по немощёным,
Как он думал — упрощённым,
По людским земным дорогам
Ищет угол…
             Полубогом
За спиной не удержала.
И теперь, как будто жало,
Будто горло пережало —
Он в углу был — я дышала…
За спиною был — жила…


* * *
И небо в лентах облачков
Отчаянно-нарядное
Вбирает грусть твоих зрачков
Отрадно-безоглядную.

И слово, птицей на губах,
Тревожно-суматошное,
Нещадно тлеет, впопыхах,
Непрошено, хороший мой.

И годы, словно города,
Бессмысленно далёкие.
И мне опять, опять туда,
Где мысли одинокие.


* * *
Бесшумной клятвой
      молчит и молится.
Безвесым телом
      к земле склонённая,
Косынкой смятой
      старушка моется,
Смывает слёзы
      заговорённые.

И долгим взглядом
      жалеет улицу,
Её прохожих:
      по клеткам — белками,
И редко схожих,
      когда не хмурятся,
И едко жадных
      монеткой мелкою.

В авоське с дыркой
      три Богородицы,
Две похоронки,
      портретик Сталина,
Потёртый паспорт —
      всё, как и водится.
Вся жизнь в авоську…
      на свалку свалена.

Бездомный голубь
      на пряник косится.
Отдаст последний.
      Не держат ноженьки.
А вдруг сегодня
      домой попросится —
И ей откроют…
      Услышит Боженька.


* * *
Я буду плакать
      дождя не громче,
Неярких радуг
      роняя блёстки.
И буду звать тебя
      ночи звонче
Земли и неба
      на перекрёстке.

Я буду помнить
      времён не дальше
Неданность слов нам
      кричащей выси.
И буду ближе
      мечты и фальши.
Ты будешь, милый,
      не дальше мысли.


* * *
Вы не простите и не примете,
Но не покинете неверную.
Смиренным жестом шляпу снимете,
Но не обнимете, наверное.

Не оттолкнёте, не позволите
Немую нежность неповинную.
Вы мои руки обездолите
И охладите ночью длинною.

Не упрекнёте — нервно вздрогнете
В ответ на вздох мой обезмолвленный.
Я не забуду — Вы не вспомните.
Пароль, разлукой обусловленный.

И безвозвратно мне оставите
Глотками дней погоду скверную.
Всё заберёте — как подарите…
Но не покинете неверную.


* * *
Спаси его, разлука,
Пусть лёгкой будет ноша,
И поезда без стука,
И день любой — хороший.

Помилуй нас, жестоких,
Его храни, мой Боже,
Он не из одиноких,
Я знаю, он — не сможет.

Прости ему обиду,
Она без злого яда,
Он крепкий только с виду,
Побудь с ним просто рядом.

Дай, Боже, что попросит,
Я отдала, что было.
И, видно, он не спросит,
Но ты скажи: «Любила»…

К списку номеров журнала «ДЕНЬ И НОЧЬ» | К содержанию номера