Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Танда ЛуговскаяОб авторе: ... >>> |
Александр ЦаровцевОб авторе: ... >>> |
Ехиэль ФишзонОб авторе: ... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Леонид КорниенкоСкотч. РассказВырос на Украине. Закончил Кировоградский пединститут по специальности учитель русского языка и литературы. Литературное творчество начал со стихов, которые публиковались в студенческой многотиражке. Был преподавателем педучилища, потом завучем и директором школ в Кременчуге. Первая проза появилась в газетах «Вiсник Кременчука», «Автограф», литературном журнале «Танграм». В 1996 году стал членом Кременчугского литобъединения «Славутич». В 2000 году переехал в Финляндию. С 2001 года член Объединения русскоязычных литераторов Финляндии. Публиковался в газете «Спектр», в лите-ратурных журналах «Молодая гвардия», «Москва», «Дети Ра». Автор повести-сказки «Волшебный ларец или путешествие в сказку» (2007, с рисунками автора). прозаического сборника «Фантом журавлика» (2011) историко-публицистической книги «Три семьи. Хроника жизни матерей» (2015).
В каком народе живешь, того и обычая держись. Армянская поговорка.
Хочу поведать историю одной моей поездки в Хельсинки к поэту Роберту Ивановичу Винонену.
Это было летом, в июне месяце. Жена уехала в отпуск первой. Я задержался по работе на неделю Но занятыми оказались только три дня, остальные получились выходными. Ну не сдавать же билет и покупать новый? Мой разговор с Робертом Ивановичем был коротким. На мой вопрос, как мне быть, сидеть дома или ехать к нему, Роберт Иванович пробурчал в трубку: – Мы не курицы, сколько ни сиди, ничего не высидим. А у меня «Журавлик» киснет... – Какой журавлик? – Мне бутылочку такой водки из России привезли в презент. Разопьем, поговорим. Жду! – и отключил телефон. Приехал я на автобусную станцию в Хельсинки в полдень. Куда мне ехать дальше, мы с Робертом Ивановичем обсудили так же коротко. – Приехал уже? Жду тебя на станции метро Контула через полчаса. Иди на выход по ходу поезда. Справа, у заборика, я тебя буду ждать. Когда я вышел на освещенную солнцем улицу, справа и правда виднелся «заборик» – длинная крашеная труба с подпорками из кусков такой же трубы. На этом заборике сидел Роберт Иванович. У ног лежал неизменный рюкзачок. Улыбаясь в усы, он протянул мне навстречу широкую ладонь. – Ну, привет! Как добрался? Тут дело такое. Должен сосед, ну скорее не сосед, а знакомый финн подойти. Подождем? Я пожал плечами, мол, какие проблемы? Минутка расстянулась на целых десять. Роберт Иванович помалкивал и все посматривал в сторону магазинов напротив входа в метро. Я же развлекал его рассказом о своей поездке сюда. Наконец Роберт Ивановичем повеселел и объявил – Ну все, идет уже! – и поднял с земли свой рюкзачок. К нам подошел высокий, длинноногий и длиннорукий мужик, одетый в замшевую куртку, несмотря на жару. На голове красовалась спортивная кепочка, через левое плечо висела маленькая кожаная сумочка. Роберт Иванович представил нас друг другу. Финна звали Теко. Я назвал свое имя. – Ну что, пошли? А то мы уже заждались, – и перевел сказанное финну. Тот заухмылялся, развел руками, мол, виноват, и первым зашагал впереди нас. Мы прошли под мостом и углубились в сквер. По ходу перекидывались незначащими фразами о погоде, о моем приезде. В паузе между фразами Роберт Иванович обронил: – Ты не против присесть и винцу за встречу порадоваться? У меня с собой есть. – Так и у меня с собой есть! Правда – водочка! – Да? Это – хо-ро-шо! – сложил губы в трубочку Роберт Иванович. – Но для водки закусь нужна. Она дома нас ждет. Для вина – не обязательно. Вот только у меня штопора нет. Вот ведь какая беда! У тебя не завалялся случайно? Я не успел ничего ответить, как Теко, который очень заинтересованно прислушивался к нам, вдруг весь засиял улыбкой, расстегнул куртку и гостеприимно распахнул полы. Из внутренних карманов выглядывали горлышки плоских пластмассовых бутылочек с какими-то ликерами. Роберт Иванович пошевелил усами и качнул головой: – Ну, жук! – Что? Всегда так заряжен? – спросил я. – Ну сам же видишь! Потому и ждали. Очередь была, наверное. Теко уже отвинчивал пробку, и, как щедрый хозяин, доставал из кармана куртки горсть леденцовых конфеток в обертке. – Прямо как у славян – на троих соображаем! – сказал я. – Ну, это международное! – покачал головой Роберт Иванович. – Один – это алкоголик. Двое – это пьянка. А на троих – это собрание единомышленников! Ликер оказался несусветно гнусного вкуса, приторный и маслянистый. Теко хвалил его на все лады, утверждал, что пъет только ликеры и они намного лучше пива. На мое замечание, что вообще-то у финнов традиция пить пиво, а не ликеры, тот скривился и коротко отрубил – Паска! – мол, дерьмо! – Это он о финнах или о пиве? – тихонько спросил я у Роберта Ивановича. – Не знаю. Теко не любит, когда молодежь пьет пиво. – А чего? – Проблемы с сыном, кажется, были на этой почве! – пошевелил усами Роберт Иванович. – А где сын сейчас? – В Швеции. – Странно как-то... Но Роберт Иванович разъяснять ничего не стал. Мы дошли до своеобразного перекрестка в сквере. Собой он представлял большой круг, покрытый стриженой травой, с парой ветвистых молодых платанов в середине. От этого круга в разные стороны расходилось несколько дорожек. Место было настолько живописным, что для желающих полюбоваться этим видом было поставлено несколько скамеек и урны. Первая бутылка была уже пуста. Теко по ходу торжественно опустил ее в ближайшую урну и тут же извлек полную. Гостеприимный жест в сторону скамеек был красноречивее всяких слов. Мы подошли ближе к одной из скамеек и увидели, что она вся опутана... серым скотчем. Скотч был хороший, крепкий, из дорогих. Ножки, спинка, сиденья – все было в хитроумных жгутах. Какая-то компания так забавлялась, накачиваясь пивом. Несколько банок дешевого, грубовато-простецкого финского пива «Pirkka» и две банки мягкого изысканного датского пива «Tuborg» валялись у одной из ножек скамейки. Теко, глянув на это безобразие, злобно ругнулся и сунул бутылку в карман обратно. Следом подобрал банки и швырнул их в урну. А потом с остервенением принялся срывать со скамейки скотч. – Зачем ему это? – спросил я с удивлением Роберта Ивановича. – Непорядок! – пошевелил он усами и добавил. – Менталитет. И сам принялся помогать финну. Видя, что я медлю, с укором обронил: – Неудобно как-то. Я устыдился и присоединился к ним. Наконец весь скотч был содран со скамейки, смят и выброшен в урну с банками. Теко еще раз внимательно осмотрел скамейку, зачем-то постучал по ней мосластым кулаком. Потом обернулся к нам и качнул головой, мол, теперь порядок, но кому же все таки эту гадость над было делать? Мы только пожали плечами. Теко зашагал в сторону одной из дорожек. Мы пошли за ним. – Смотри, как Теко расстроился. Даже про ликер забыл. Ну да и ладно. Ликер сладкий. Даже горло слиплось. Жуть какая-то! Дома у Роберта Ивановича за столом мы вернулись к случаю со скотчем. – Вот не пойму все-таки, почему же Теко с таким остервенением принялся срывать скотч? – Финляндия – его дом. А в доме всегда должен быть порядок. А тут какие-то человеки безобразие устроили. Представляешь, что бы он им устроил, если бы застал за этим безобразием? Роберт Иванович вдруг поднялся из-за стола, ушел в комнату и вернулся с книжкой в руке. – Вот, кстати! Мы же добровольно помогали финну освободить скамейку от скотча? Так? Не хмыкай! Добровольно! Значит, мы люди, а не какие-то человеки. Вот послухай виршок мой из «Рубаи от Ибрагима»:
Гостил один посланец чуди – Он плов, дымящийся на блюде, По нашему примеру брал Руками. Финны тоже люди.
– Смекаешь? Я кивнул головой. – Ну тогда бери на память книжицу. Может, еще себе найдешь стишков для души.
Я ехал домой, глядя в окно на ночное светло-серое летнее небо. В памяти прокручивалась сценка со скотчем в сквере. Что ж, правильно, где начал проживать, там не надо «козловать». Гм! Вот словечко придумалось. Неправильное по форме, но верное по сути. Я перевел взгляд на сидение. Рядом со мной лежала подаренная Робертом Ивановичем книжка стихов с красноречивым названием «Оглядка». К списку номеров журнала «ИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNAT» | К содержанию номера |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |